Когда же Хардин и все мы узнали, что Кен не его родной отец, мукам моего сводного брата пришел конец. Он перестал обвинять других в собственных проблемах и решил взять на себя ответственность за свою жизнь, за свои поступки, за самого себя. Хардину помогает в этом психотерапевт, и это очень радует меня и мою маму. Она любит этого сердитого парня как родного.
Я прошел мимо парочки, которая, взявшись за руки, гуляла с собакой. Это зрелище вызвало у меня новый прилив жалости к себе. Может, нужно встречаться с девушками? Но я даже не знаю, как это делать. Мне бы хотелось романтических отношений, но я не уверен, что смогу увлечься кем-то, кроме Дакоты. Вся эта любовная кутерьма так изнурительна, да и Дакота порвала со мной только полгода назад. Интересно, она с кем-нибудь встречается? Или собирается? Не представляю, что кто-то может узнать меня лучше Дакоты или сделать меня таким же счастливым. Мы знакомы так давно, что потребуются годы, чтобы кто-то стал мне так же близок, как она… когда-то.
Понимаю, что ждать годы не могу: я не молодею. Но мысли о Дакоте не позволяют двигаться дальше.
Парочка остановилась для поцелуя. Я улыбнулся и отвел взгляд. Я рад за них. И рад, что этим незнакомым людям не придется проводить ночи в одиночестве и мастурбировать в душе.
Ха, какие горькие мысли!
Я стал как Хардин.
Кстати, о Хардине. Я же могу ему позвонить и убить минимум пять минут, пока он не повесит трубку. Я вынул телефон из кармана и, найдя его имя, нажал кнопку.
– Да? – после первого же гудка услышал я.
– И это твой самый теплый привет?
Я перешел на другую сторону улицы, продолжая свою бесцельную прогулку по окрестностям. Все равно я хотел лучше узнать этот район, почему бы не начать сегодня?
– Я бы на другой не рассчитывал. Чего тебе?
Разъяренный таксист возмущенно закричал на пожилую женщину, которая слишком медленно переходила дорогу перед его машиной.
– Собственно, сейчас я смотрю на себя в будущем.
Я рассмеялся над собственным сарказмом, продолжая смотреть на дорогу: хотел убедиться, что женщина благополучно доберется до тротуара.
Хардин не засмеялся и не поинтересовался, о чем я, черт подери, говорю.
– Просто мне скучно, и я хотел бы обсудить твой приезд, – продолжил я.
– А что? Я еще не забронировал билет, но рассчитываю быть числу к тридцатому.
– Сентября?
– Разумеется.
Я практически вижу, как он закатывает глаза.
– Ты остановишься в отеле или у меня?
Старуха пересекла наконец дорогу, поднялась по ступенькам и вошла, думаю, в свой дом.
– А она чего хочет? – понизив голос, осторожно спросил Хардин. Он уже давно не произносит имени Тессы.
– Она говорит, что не против, если ты поживешь у нас, но если она передумает, ты понимаешь, тебе придется съехать.
Я одинаково отношусь к ним обоим, но в данной ситуации я предпочитаю помочь Тессе. Это ее плач я слышу по ночам. Это она старается изо всех сил начать новую жизнь. Я не дурак и понимаю, что Хардину, возможно, еще хуже. Но Хардина поддерживают другие, и у него есть психотерапевт.
– Да, черт, понимаю.
Меня нисколько не удивляет его раздражение. Все, кто пытается помочь Тессе, вызывают у него неприязнь. Он считает, что это его обязанность. И не понимает, что именно от него я стараюсь ее защитить.
– Я не собираюсь делать глупости. У меня назначено несколько встреч, кроме того, я, возможно, немного потусуюсь с вами. Честно говоря, я рад просто жить с ней в одном штате.
– Какие встречи? Ты собираешься сюда переехать?
Очень надеюсь, что нет. Я не готов снова оказаться в центре военных действий. Я думал, у меня будет, по крайней мере, несколько месяцев до того, как эту парочку снова соединят волшебные силы безумия.
– Да нет, черт побери. Это всякая ерунда по работе. Я расскажу тебе, когда будет время, но не сейчас. Кто-то звонит мне по другой линии. – Он дал отбой раньше, чем я успел ответить.
Таймер на экране показывал пять минут двенадцать секунд. Рекорд. Перехожу улицу, закидываю мобильник в карман. Добравшись до угла, решил осмотреться, чтобы сообразить, где нахожусь. Ряды таунхаусов из красного кирпича и особняков из песчаника по обеим сторонам улицы. В конце квартала – маленькая картинная галерея, через окна которой можно разглядеть яркие разноцветные абстрактные фигуры на полотнах, подвешенных на шпагате. Я никогда там не бывал и могу только догадываться, сколько стоят эти шедевры.
– Лэндон! – донесся знакомый голос с противоположной стороны улицы.
Взглянув на тротуар, я увидел Дакоту. Черт побери эту женщину и ее манеру одеваться! На ней вчерашние облегающие леггинсы, те же спортивные шорты и топ. Грудь у нее более чем скромных размеров, но самая упругая из тех, что я видел. Не то чтобы я эксперт по буферам, но ее великолепны.
Пересекая перекресток, Дакота машет мне рукой, и если эта встреча не рука судьбы, то я не знаю, что это.
Глава шестая
Едва приблизившись, Дакота обвила мою шею руками и прижалась ко мне. Наши объятия длятся несколько дольше обычного. Отодвинувшись, она прислонилась головой к моему плечу. Она почти на тридцать сантиметров ниже меня, и я всегда любил ерошить ее густую кудрявую шевелюру, добавлявшую немного роста на фотографии в водительском удостоверении.
Сегодня волосы всклокочены больше обычного, а нос покраснел, хотя еще не очень холодно, правда, ветрено и от пролива Ист-Ривер тянет свежестью.
– Что ты здесь делаешь? – поинтересовался я.
Она живет в Манхэттене, а я вижу ее в Бруклине уже второй раз на этой неделе.
– Бегаю. Через манхэттенский мост и дальше, вдоль железной дороги.
Наши глаза встретились, и она быстро перевела взгляд на мой лоб.
– Что случилось с твоим лицом? – Она прикоснулась к ране, и я поморщился.
– Длинная история. – Коснувшись пальцами больного места, я почувствовал припухлость вокруг пореза.
– Ты ввязался в уличную драку по дороге? – пошутила Дакота.
Сердце затрепетало в груди. Я скучаю по ней даже сейчас, когда она рядом. Ничто на свете не заставило бы меня рассказать, что на самом деле произошло с моей головой. Или коленом. Эх, какой же я придурок, когда гляжу на нее и вспоминаю, как мечтаю о ней каждый раз, когда занимаюсь самоудовлетворением.
– Не совсем, – я отрицательно покачал головой, – упал в душе. Но твоя версия мне больше нравится. Звучит точно круче, – рассмеялся я, глядя на Дакоту.
Мой ответ польстил ей, и Дакота, привстав на носки, ударила по асфальту пятками розовых, в цвет к ее крошечным шортам, «найков». Замечаю, что желтый фирменный знак на обуви гармонирует с коротким топом.
