Книга Ничего больше, страница 20. Автор книги Анна Тодд

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ничего больше»

Cтраница 20

Мужчины и женщины собирают вещи и переезжают в Нью-Йорк. По статистике – более ста человек в день. Метро работает круглые сутки, всевозможные услуги оказывают двадцать четыре часа семь дней в неделю – и никаких громоздких пикапов и тракторов, занимающих половину дороги, как в Мичигане. Небольшие кирпичные муниципальные здания, которые мы в Сагино называли «центр», не идут ни в какое сравнение с нью-йоркскими пафосными небоскребами.

Поэтому чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что между Нью-Йорком и Сагино нет ничего общего, и это нормально. Может, я пытаюсь найти в них сходство, чтобы убедить себя, что жизнь в этом городе меня не изменит… и что бы ни значило «повзрослеть», я по-прежнему останусь собой, даже когда стану старше. С единственной разницей – в возрасте.

Телефон снова затрезвонил. Я увидел имя мамы, высветившееся дважды, мое сердце забилось чаще. Но прочитал эсэмэски и расслабился. В одной была ссылка на статью об открытии в Торонто тематического бара, посвященного Гарри Поттеру, а в другом сообщении – новые данные о весе моей младшей сестры. Она пока маленькая, но маме осталось еще четыре недели. Надеюсь, последнего месяца будет достаточно, чтобы Эбби подросла до нормы.

Я представил себе младшую сестру, сморщенную, с розовой лентой на голове, с протянутыми короткими пухлыми ручками, и рассмеялся. Понятия не имею, каково быть старшим братом, особенно в моем возрасте. Я слишком взрослый, чтобы иметь что-то с ребенком общее, но хочу стать самым лучшим братом, таким, которого не хватало в детстве самому. Для мамы и Кена все изменится, когда дома появится малыш, ведь другие их дети выросли и в конечном итоге покинули гнездо. Мама постоянно говорила, что ждет не дождется, когда дом будет принадлежать только ей, но я знаю, что ей без меня одиноко. Мы всегда были вместе – и в радости, и в горе.

Я ждал, пока светофор переключится и покажет белый светящийся силуэт. Мне чертовски повезло с мамой. В моем детстве она ни разу не усомнилась в моих поступках и поддерживала все прихоти. Она была из тех матерей, которые заодно с детьми оденутся в костюмы за несколько месяцев до Хэллоуина. Она говорила, что если захочу, я могу жить даже на Луне. В детстве я часто задавался вопросом, можно ли добежать до Луны, если бежать достаточно быстро. Иногда я очень этого хотел.

Свет переключился; я заметил девушку, которая с трудом переходила улицу, настолько высокими были ее каблуки. Не понимаю, почему женщины подвергают себя такой пытке, чтобы выглядеть выше. Светофоры на перекрестках здесь переключаются быстро, обычно оставляя пешеходам меньше тридцати секунд. Я быстро написал маме ответ, пообещал перезвонить вечером. Решил почитать о баре позже и сунул телефон обратно в карман.

Мне всегда очень хотелось побывать в Торонто – это всего лишь в часе лета отсюда, возможно, соберусь туда на зимних каникулах. Скорее всего, придется отправиться в поездку одному. Безумная часть меня внезапно предположила, что я могу взять с собой Нору, – ей будет интересно попутешествовать, бьюсь об заклад. Мне, впрочем, кажется, что она повидала больше моего. Даже не зная ее толком, думаю, что она поездила по миру или просто знает о нем больше, чем я. Это единственный учебник, который может научить. Я – живое доказательство. Я люблю путешествовать и надеюсь, что вскоре…

Но почему я представляю себя с Норой на тропическом пляже? Она в крошечном бикини, ее полные ягодицы выглядывают из трусиков. Я едва знаю Нору, но не могу выкинуть ее из головы.

В магазине на первом этаже моего дома никогда не бывает людно, и иногда мне жаль продавщицу Эллен, юную русскую девушку. Мне не по себе, что она сидит там ночью одна. Когда я вошел, зазвякал дверной колокольчик, и Эллен вынырнула из толстенного учебника, одарив меня вежливой улыбкой. Ее короткие волнистые волосы собраны тонким обручем под цвет красного свитера с маленькими белыми горошинами.

– Привет, – поздоровалась она, когда я осматривал дальний отсек холодильника в поисках молока.

– Привет, Эллен, – ответил я, проверяя дату на пакете, потому что мне не раз попадались продукты с истекшим сроком годности. Потом поискал синий гаторейд, чтобы предложить его Норе в следующий раз, когда она придет, но его не оказалось. У меня есть время, так что я просто схожу в ближайший магазин.

Второй раз за сегодня мне бы пригодился один из пакетов, запас которых Тесса держит около двери. Она ратует за отказ от использования пластика, и каждый раз, открывая дверь, я выслушиваю лекцию о вреде, который полиэтиленовые пакеты наносят окружающей среде. Эта женщина смотрит слишком много документальных фильмов. Вскоре она объявит бойкот тем, кто носит обувь, или еще типа того.

Я подошел и взял пачку жвачки с полки на стойке. Эллен закрыла учебник. Она казалась несколько напряженной, и я пожалел, что не захватил с собой пакет с арбузом и дыней. Арбуз говорит: «Мы должны убежать и пожениться», а дыня отвечает: «Извините», и ниже картинка с более крупным лицом дыни, которая говорит: «Но я дыня».

Эллен любит шутки про фрукты, как и я, а это свидетельствует о том, что она достойный человек. Возможно, этот прикол ее развеселил бы.

– Как дела? – начал я.

– Хорошо, занимаюсь вот.

Старый регистратор попискивал – Эллен вводила стоимость молока и жвачки. Я вынул карточку и протянул ее через считывающее устройство.

– Ты всегда учишься. – И это правда: каждый раз, когда я захожу в магазин, она одна за прилавком читает учебник или делает домашнее задание.

– Мне нужно поступить в колледж. – Она пожала плечами, избегая встречаться со мной взглядом.

Колледж? Она учится в школе и работает здесь до ночи, и так часто? Даже когда я просто прохожу мимо, вижу ее через окно за прилавком.

– Сколько тебе лет? – не удержался и спросил я.

Это не мое дело, и я не намного старше, но, будь я на месте ее родителей, я бы беспокоился о своей дочери-подростке, которая одна работает ночью в бруклинском магазине.

– На следующей неделе исполнится семнадцать, – ответила она с хмурым видом, не очень подходящим девочке-тинейджеру, которая говорит, что скоро станет еще на год ближе к золотому возрасту – восемнадцатилетию.

– Очень мило, – сказал я, а Эллен протянула мне чек на подпись.

Все еще хмурясь, она вручила мне красную ручку, привязанную к небольшой дощечке грязной коричневой веревкой. Я подписал чек и вернул ей. Когда принтер зажевал копию квитанции, она стала изо всех сил извиняться. Эллен открыла крышку.

– Все нормально, я не тороплюсь.

Действительно, мне некуда спешить, разве что домой, учить геологию. Ой, а мое свидание с Норой, из-за которого я дико нервничал? Ничего страшного.

Она оторвала замятую бумагу от рулона и бросила в мусорную корзину под прилавком.

Я подумал, что Эллен никогда не выглядела как обычная беззаботная семнадцатилетняя девушка. Я часто забываю, что у большинства нет таких мам, как у меня, – черт, во всяком случае, у многих моих знакомых, которых я знал в детстве. Я рос без отца, но меня это особенно не беспокоило, честно. У меня была моя мама. Каждый реагирует на обстоятельства по-разному, в зависимости от своего личного опыта и характера. Хардин, например… его прошлое определенным образом на него повлияло, и он должен был выбрать свой, отличный от моего путь, чтобы понять пережитое. Не важно почему; важно, что он взял на себя ответственность за свою жизнь и не щадил сил, чтобы, опираясь на полученные уроки, построить свое будущее.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация