Как я мог выбирать? Я едва ее знал.
Нора совершенно спокойна; она не произнесла ни звука, и со мной говорили только ее глаза. Если я уйду с Дакотой, посмотрит ли она еще когда-нибудь в мою сторону?
Почему эта мысль так меня волновала?
Но я не мог позволить Дакоте одной возвращаться домой так поздно. Она расстроена, и мне показалось, что она может что-то выкинуть. Ее злейший враг – склонность к саморазрушению.
– Прости, – только и сказал я Норе и отправился вслед за Дакотой.
Глава четырнадцатая
Выйдя из бара, я увидел Дакоту. Она стояла на тротуаре и ловила такси. Я подбежал и схватил ее за руку.
– Не прикасайся ко мне, – процедила Дакота сквозь зубы, и из ее рта на холодном осеннем воздухе вырвалось облако пара.
Я отпустил ее и встал перед ней. Она скрестила руки на груди, как будто защищаясь.
Я сразу начал оправдываться. По крайней мере, попытался.
– Это не то, что ты думаешь, – быстро сказал я.
Дакота отвернулась. Она не собиралась слушать мои объяснения. Никогда не слушала.
Я мягко взял ее за руку, но она тут же вырвалась, словно я обжег ее. Не обращая внимания на осуждающие взгляды прохожих, я снова подошел к ней.
– Чушь! – закричала она. – Ты шутишь, Лэндон?
Запах алкоголя и рассредоточенный взгляд свидетельствовали, что она немало выпила. С каких пор она злоупотребляет алкоголем? И вообще, что это с ней?
Я вспомнил один случай. Дакоте тогда было шестнадцать: на ней были спортивные шорты и высокие носки с красными полосками сверху, свои кудри она собрала в пучок. Она сидела на своей кровати, скрестив ноги. Мы просматривали свои заявления в колледж и ели пиццу. Было тихо. Ее отец ушел, и Картер гулял с Джулс. И тут Дакота сказала, что никогда не напивалась допьяна, но хотела бы попробовать.
Первый опыт окончился не совсем так, как она ожидала; алкоголь оказался не таким вкусным, как она решила, посмотрев сериал «Сплетница». Уже через десять минут после трех глотков водки я придерживал ее волосы, а она блевала над унитазом. Тогда Дакота поклялась больше никогда не пить. Перед тем как поставить бутылку обратно в холодильник (забитый спиртным их отца), я вылил половину и добавил воды, наивно полагая, что если алкоголь разбавить, то его вкус не изменится.
Понятно, что водка не замерзает, но вода… На следующее утро Картер пришел в школу с фингалом под глазом и синяками на груди.
Больше я никогда не допускал таких ошибок.
– Она подруга Тессы, мы едва знакомы. Я понимаю, как это выглядит…
Дакота не глядя перебила:
– Она говорит о тебе уже несколько недель! – К концу фразы она перешла на крик. – Он таааакой сладкий! – протянула она, изображая чувственный женский голос.
На нас стали оглядываться прохожие. Какой-то парень в шапочке бросил на меня взгляд, полный сочувствия. Рядом с ним шла спокойная девушка, которая, кажется, не испытывала к нему ненависти. Счастливчик!
Я пытался защищаться, но это звучало как детский лепет:
– Я не знаю, что она говорила, но я не…
Дакота замахала рукой перед моим лицом, чтобы я замолчал. Ее платье задралось, открывая ноги в колготках. И чем больше Дакота металась по тротуару, тем выше оно поднималось. Продолжая упиваться яростью, она этого даже не замечала.
Дакота еще немного пометалась и вдруг гневно воззрилась на меня с таким выражением лица, будто что-то вспомнила:
– Боже мой! Она поцеловала тебя! Она нам рассказывала!
И опять зашагала поперек тротуара, задев плечом дядьку, выгуливавшего сенбернара.
– Вот о ком она, черт побери, говорила все это время! Это был ты!
Господи Иисусе, Нора передавала Дакоте все подробности каждой нашей встречи?
Дакота снова подняла руку, чтобы поймать такси.
– Отойди от меня, – предупредила она, когда я прикоснулся к ее локтю, чтобы остановить.
Я молчал, чтобы не разозлить ее еще больше. Кто мог предположить, что эта парочка меня обсуждает? Я и не думал, что нравился Норе настолько, чтобы она рассказывала обо мне подругам! В любом случае, как я мог подумать, что Дакота была одной из ее соседок по комнате? Как тесен мир!
– Я пойду с тобой. Сколько ты выпила? – настаивал я.
Дакота метнула на меня испепеляющий взгляд; ее глаза буквально пылали. Я не дождался ответа. Да и не рассчитывал.
В этой части Бруклина фирменные такси встречаются довольно редко.
– Я закажу такси и высажу тебя у дома, – сообщил я и полез в карман за телефоном.
Дакота не остановила меня, и я подумал, что это хороший знак.
Пока мы ждали машину, я решил помалкивать. Не очень разумно выяснять отношения с Дакотой, пока мы не уберемся отсюда. Все это – одно большое недоразумение, и мне необходимо спокойно объяснить ей все наедине.
Спустя три минуты, проведенные в полном молчании, к обочине подъехал Даниель в синей «Тойоте Приус» с пятью звездами. Я положил руки на плечи Дакоты, чтобы проводить ее к машине. Она вырвалась из объятий и заковыляла к автомобилю с другой стороны. В этот момент мимо ехала другая машина, прямо на Дакоту. Я бросился к ней, оттащил в сторону, подвел к дверце и усадил внутрь. Она опять невнятно промычала, чтобы ее не трогали, я открыл другую дверцу и сел в машину.
Это будет долгая ночь. Я ввел в навигатор не ее адрес, а свой, поскольку был уверен, что она не захочет сегодня видеть Нору, хотя предполагал, что она будет от этого беситься.
– Как дела, ребята? – вежливо поинтересовался Даниель.
Дакота промолчала: она подперла щеку рукой и привалилась к окну.
– Отлично, – солгал я.
Незачем вмешивать его в эту неразбериху; шофер, похоже, хороший парень, а в его машине пахнет карамелью.
– Приятно слышать. Холодает. На случай, если вам захочется пить, сзади есть вода. И если что – зарядные устройства, – предложил он.
Теперь я понимаю, почему у водителя высокий рейтинг.
Я скосился на Дакоту: возможно, неплохо бы ей попить воды, – но, похоже, ей было на все плевать.
– У нас все хорошо… спасибо, – ответил я.
Водитель бросил взгляд в зеркало заднего вида и, кажется, понял намек. Сделал музыку погромче и остаток пути молчал. Он получит от меня пять звезд.
– Ты чей адрес назвал? – Через несколько минут Дакота наконец соизволила со мной поговорить.
Я посмотрел в окно. Мы только что проехали «Мельницу». Это примерно на полпути ко мне.
– Свой. Я даже не знаю, где ты живешь, – напомнил я.
Я не знаю адрес потому, что с тех пор, как Дакота переехала сюда, она практически не общалась со мной и, конечно, никогда не приглашала к себе. Какое право она имеет так бесноваться из-за моих встреч с Норой, если это вообще можно назвать «встречами»? Несмотря на то что, по-моему, Дакота вела себя совершенно иррационально, меня интересовало, заслуживаю ли я этого ледяного молчания.
