Яне подвели лошадь и поставили скамеечку для того, чтобы помочь ей сесть в седло. Яна, видевшая, как это с легкостью проделывали другие люди, с трудом забралась на лошадь, вцепившись в ее гриву мертвой хваткой. Работник конюшни терпеливо разжал ее онемевшие пальцы и вложил в них поводья. Когда лошадь заковыляла к опушке леса, Яна почувствовала себя словно в эпицентре землетрясения. Кто хоть раз оказывался верхом на лошади, помнит те ощущения, когда под тобой переваливается на четырех шарнирах огромная туша, совершенно неподвластная и неподконтрольная тебе. Яна-то надеялась, что она будет грациозно гарцевать на коне перед собравшимися гостями и Карлом, а получилось совсем по-другому. Она мешком лежала на старой кобыле, боясь пошевелиться и поднять глаза. Когда к ней подъехал какой-то всадник, Яна могла только разглядеть кожаный сапог и мускулистую ногу в черных плотных брюках. Только когда он заговорил, Яна поняла, что перед ней Карл собственной персоной.
– Что это ты так скрючилась, Яна? У тебя приступ радикулита?
– Нет, со мной все хорошо, – быстро ответила Яна, не разгибаясь.
– Может быть, все-таки не поедешь на охоту? Это далеко, да и выглядишь ты устало…
– Я так выгляжу благодаря костюму двухвековой давности, что ты мне подсунул! А на охоту я все равно поеду!
Карл наклонился на своем коне и заглянул в глаза Яне.
– Яна, у меня такое чувство, что ты первый раз сидишь на лошади.
– Глупости! Я справлюсь, – буркнула Яна, уткнувшись в седую гриву Венеры. Среди охотников вышла какая-то заминка, до Яны долетели обрывки каких-то фраз:
– Собаки накормлены! Какой идиот накормил собак? Они теперь не смогут охотиться! Кто-то скормил им все мясо!
– Что у них там случилось? – подняла глаза на Юрия Яна, так как он «гарцевал» рядом с ней в таком же скрюченном положении. – Каких-то собак кто-то накормил?
– Да? – удивился Юрий. – А я был уверен, что делаю доброе дело!
– Ты о чем? – напряглась Яна.
– Я зашел у конюшни в небольшую пристройку, там было много красивых, больших собак.
– И что? – понизила голос Яна, выплевывая изо рта свои волосы, все время лезшие ей в лицо.
– А я – собачник, ну, люблю я собак, что поделаешь?
– Юра, не нервируй меня! Что ты сделал?
– Эти негодяи издевались над животными, привязав их там голодными. А я уж в этом разбираюсь, у меня в доме всегда были собаки! В другой стороне от собак стоял целый таз с сырым мясом. Это же для голодных собак – настоящая пытка! Бедные псы скулили, захлебывались слюной, и я не выдержал этого! Да, я скормил им все мясо! А что?! Нельзя было?
– Молчи! – прошипела Яна. – Чтобы никто об этом не узнал! Свалился горе-охранник на мою голову, как будто больше забот не было!
Между тем гул среди охотников утих, и было принято решение все равно начать охоту даже с сытыми и нерезвыми собаками.
Собаки вместо того, чтобы кинуться в лес, бросились к Юрию, который их облагодетельствовал мясом. Может, они думали, что он даст им еще мяса, или мясным духом пропахли он сам и его одежда? Задавать вопросы и их решать было некогда. Свора собак, сорвавшихся с места, до смерти напугала жеребца Юры, и Даур рванул с места со стартовой скоростью ракеты. Юра успел только крикнуть: «Яна!», и исчез с выражением полного ужаса на лице. Стая оглушительно лающих гончих унеслась вслед за Дауром. Карл первым вышел из ступора и поскакал вслед за ними. Постепенно выходящие из оцепенения гости тронули своих лошадей и бросились вдогонку за Штольбергом. На опушке леса осталась одна Яна, шептавшая на ухо своей лошади:
– Лошадка, ну, пожалуйста, ну скачи куда-нибудь, ну давай! Иди вслед за другими.
Распорядитель охоты подъехал к ним и хлопнул Яну по спине, намереваясь спросить, в своем ли уме эта наездница? Булавка, стягивающая сюртук Яны, расстегнулась и вонзилась ей в спину. От неожиданности и боли она дернулась и пришпорила лошадь. Тут Венера вышла из спячки и понеслась в сторону леса со скоростью света. Яна не успела ничего сообразить, она слилась с лошадью в единое целое, распластавшись у нее на спине, перед глазами мелькали стволы деревьев, листва… Некоторые ветки больно били Яну по лицу, хлестали лошадь по телу, подгоняя ее еще сильнее, рвали на Яне длинные волосы. Сколько продолжалась эта безумная скачка, она не знала, возможно, что и не очень долго, но ей показалось, вечность. Корпус лошади покрылся потом, когда она внезапно остановилась. Яна вылетела из седла, упала на покрытую мохом землю и потеряла сознание. Когда она очнулась, то ощутила, что кто-то лижет ее лицо большим шершавым языком, как у собаки. Яна поморщилась и открыла глаза. Она лежала на опушке леса, а над ней стояла ее лошадь и облизывала ей лицо.
– Фу! Не надо! Отстань! – увернулась она от этой нежности и села на землю, голова ее нещадно кружилась, видимо, она здорово стукнулась при падении.
Жутко болели сломанные ребра, Яна не могла ни вздохнуть, ни выдохнуть полной грудью. Она погладила себя по больному боку.
– Бедные мои ребрышки, только все стало заживать, как вам нанесли вторичную травму. Извините меня, я непутевая хозяйка своих костей…
Когда Яна попыталась встать, она с ужасом поняла, что у нее сильно растянуты связки на ноге, и нормально передвигаться она не сможет. О том, чтобы с такой ногой взобраться на лошадь, не могло быть и речи. Яна беспомощно огляделась: со всех сторон ее окружал смешанный лес, лошадь мирно паслась на лужайке, выедая траву, растущую островками среди мха, шевеля ушами и посматривая на свою хозяйку. Венера была спокойна и умиротворена, она видела человека и считала, что этот человек приведет ее в чистое, сухое стойло. Яна в этом не была так уверена. У нее с собой не было ни карты, ни компаса, ни команды спасателей, поэтому куда идти, она совершенно не знала. Она поднялась и, вытащив сухой мох из волос, пошла в неизвестном направлении, сильно хромая и шатаясь. Венера, похоже, ей доверяла и заковыляла вслед за ней. Яна шла, не зная, куда она идет, в надежде на то, что рано или поздно она все равно куда-нибудь да придет…
«Может, меня будут искать, – с надеждой подумала Яна, – хотя Карл, наверное, только обрадуется, узнав, что я пропала». Лес во владениях Штольбергов был бескрайний, и Яна уже порядком устала, когда снова вышла к тому месту, где она упала. Венера опять принялась щипать траву.
Яна растерянно почесала затылок.
«Лошадь, по крайней мере, не умрет с голода», – подумала она, сама уже чувствующая позывные пустого желудка. Она приняла решение идти в другую сторону, где не наблюдалось ни одной тропы. Лошадь, следовавшая за ней, еле продиралась в зарослях кустарников. Пробравшись сквозь какие-то колючки и оставив на них половину одежды и волос, Яна со своей кобылой вышла в лиственный лес. Здесь легче дышалось и радовал солнечный свет, проникавший сквозь кроны деревьев. Земля была более сухая и менее травянистая. Внезапно Яна услышала писк, оглядевшись, она заметила нору в земле, из которой на свет божий выползли лисята.
