– Да, заходите, – пригласила их войти хозяйка дома.
Девушки уселись на диван, Анхелика села напротив в кресло, откинувшись на спинку. Яна ревнивым взглядом осмотрела ее. Она была среднего роста с очень женственной, красивой, слегка располневшей фигурой, правильными чертами лица и светлыми, некрашеными волосами чуть пониже плеч.
– Ваши рекомендации? – спросила хозяйка дома.
Яна, которая все равно ничего не понимала, а только безмятежно улыбалась, осталась неподвижна, а ее напарница зашуршала бумагами.
– Вот рекомендации.
Она сама их написала на свой страх и риск на бланках охранного агентства.
Анхелика внимательно изучила бумаги.
– Здесь сказано, что Лиза Петрова – русская?
– Да, – кивнула Агнесса и посмотрела на подругу.
– Она не говорит на чешском языке?
– Нет, но я могу ей все переводить.
– Вы в своем уме? Зачем мне горничная-иностранка? Как я с ней буду общаться? Я просила чешку, моя бывшая горничная серьезно заболела и не сможет больше ко мне приходить.
– Я – чешка! – с готовностью выпятила грудь Агнесса. – А Лиза Петрова хочет устроиться поваром. Дайте ей только один шанс, и вы поймете, что не ели ничего вкуснее. Кроме того, она отлично говорит по-английски.
– Я не очень хорошо говорю на английском, – оборвала Агнессу хозяйка дома, – и вообще у меня конкурс на замещение должностей, так что я могу вас взять только с испытательным сроком на один день, а вечером скажу свое решение.
«Ишь, какая фифа», – подумала Агнесса и улыбнулась:
– Как скажете, хозяйка.
– Коттедж у меня небольшой, везде требуется влажная уборка. Я думаю, не стоит говорить, что вещи, расставленные мною, должны оставаться на своих местах? Пылесос, ведра, швабры, тряпки, моющие средства находятся в кладовке справа от кухни. Я не люблю, когда где-то остается пыль и сохраняется запах синтетических моющих средств. Вашего повара, вернее, чудо-повариху я сейчас отведу на кухню. Все продукты в ее распоряжении, все, что она найдет там, может брать. Надеюсь, что ваши похвалы ее кулинарным способностям не пустая болтовня, и я сегодня вкусно поужинаю. Попросите ее приготовить что-нибудь из русской кухни, и вообще… должна признаться, что люблю вкусно поесть. Лиза Петрова не похожа на повара, она так худа.
– Она поклонница японской кухни, – пояснила Агнесса.
– Передайте ей еще, что посуда должна содержаться в идеальной чистоте, и чтобы не было запаха гари! А я вас, девочки, оставлю. Сразу предупреждаю, что везде расставлены видеокамеры наблюдения, а денег и драгоценностей в доме нет. У меня все надежно спрятано в банковском сейфе.
– Что вы! Мы не воровки! – уверила ее Агнесса, почти не покривив душой; чем дальше, тем больше ей не нравилась эта женщина с ее высокомерием и способностью унижать других людей.
– Еще один момент, – поднялась с кресла Анхелика, – я не разрешаю своим слугам есть в моем доме и принимать душ.
– Я все поняла.
Анхелика пригласила Яну на кухню, сияющую чистотой и порядком, хотя, как уже сыщицы поняли, заслуги самой хозяйки в этом не было. Кухня была большая: огромная рабочая поверхность стола, плита с вытяжкой, массивный холодильник, подвесные шкафчики с матовыми стеклянными дверцами, заставленные какими-то баночками и скляночками. Бесшумно работал кондиционер. Да, эта хозяйка не любила посторонние запахи. Она обвела помещение руками и выразительно посмотрела на Яну.
– Я, я, натюрлих, – ответила Яна, продолжая улыбаться и сама не зная, что обозначает эта фраза, но явно что-то хорошее.
Хозяйка дома недоуменно пожала плечами и покинула кухню, по дороге показывая Агнессе принадлежности для уборки.
Вскоре хозяйка в кремовом брючном костюме и соломенной шляпке покинула свой дом, еще раз запретив претенденткам на замещение должностей горничной и повара трогать вещи и опустошать холодильник. Агнесса хотела спросить, можно ли пить воду из крана, но вовремя сдержалась. Оставшись вдвоем, Яна громко крикнула «йес» и попросила напарницу:
– Переведи мне, что щебетала эта птичка? Роль тупой поварихи-иностранки мне не понравилась.
Агнесса перевела речь, вернее, назидательные наставления Анхелики. Яна присвистнула.
– Ну и штучка! Почему Карла все время тянет к таким дамам, которых я, как повар, назвала бы «холодное заливное под горчичным соусом»?
– Начинаешь вспоминать рецепты? – усмехнулась Агнесса, на кухне головой задевая люстру в виде перевернутых кофейных чашек.
– Какой у тебя рост?
– Метр восемьдесят семь, – ответила Агнесса, – но я по этому поводу не комплексную. Я, между прочим, хорошо играю в баскетбол.
– Ты вообще молодец, – вздохнула Яна.
– Она что-то говорила о системе наблюдения.
– А нам все равно. Пусть смотрит, как мы все перероем у нее в доме с голода, – махнула рукой Яна.
– А вдруг она покажет видеозапись в полиции? – напряглась Агнесса.
– Пусть показывает, мы же ничего не украдем, что они нам инкриминируют? Тем более, если у нас будут улики против нее самой. – Яна отличалась природным оптимизмом.
Она взяла со стола яблоко и весело захрустела им, подмигивая камере слежения.
– Витамины для шеф-повара.
Девушки принялись осматривать гостиную, выдвигая ящик за ящиком.
– А что мы ищем? – спросила Яна.
– Ну, не знаю… что-нибудь.
– Такой уголок, где было бы написано кровью: «Я убью тебя, Карл Штольберг», – предположила Яна, – и там везде развешены его фотографии, проколотые булавками, и вырезки из газет о князьях Штольбергах.
– Ага, или стоял бы костюм Голема и рядом бы лежал пистолет, из которого застрелили Дмитрия, с отпечатками пальцев Анхелики, Ангелики, Афигелики, – пропела Агнесса.
Яна поняла, что сработается с этой долговязой девицей. Так, играючи, они переместились на второй этаж, где обнаружили открытую бутылку текилы. Яна хлебнула для храбрости полстакана и сразу же опьянела.
– Нам не говорили, что мы не можем выпить, – пояснила она Агнессе.
Та последовала ее примеру.
– Эх, зря мы все это затеяли, – вздохнула Яна, – посадят нас в тюрьму, и Карл нас не спасет, сам сидит…
– Не переживай, мы представились липовыми именами, нас не найдут, – уверила ее напарница.
С новыми силами они начали проверять все личные вещи Анхелики, пока не наткнулись на фотографию Карла Штольберга, лежащую среди нижнего белья хозяйки.
– Вот! Вот! – возбужденно закричала Агнесса. – Она его не забыла!
– Ну и что? Это вовсе не означает, что она хочет его убить.
