Помню. Староста как-то упоминала, мол, после ремонта того общежития придёт черёд нашего. Почему-то я думала, что мы к тому времени успеем доучиться.
Златка, возможно, ожидала от меня обиженного, насупленного взгляда. Но я и не подумала обижаться. Не каждому понравится видеть человека, изменённого заклятием. Вспомнилось лицо Милорада после похода в столовую лечебницы.
Дверь за Златкой прикрылась, а я озадачилась тем, чтобы упаковать вещи Лучезары. Хорошо бы убрать их из комнаты, но кто возьмёт на хранение? Любому жутковато станет. Выкинуть? Рано или поздно они ей потребуются, а это – новая истерика и гнутые ложки. Если не каменные люди. Можно понадеяться на защиту Чародейной стражи. Когда-нибудь ведь они её поймают… и будет она в наручниках… Тьфу ты! Про вещи-то так и так может вспомнить… Ой, да ладно. Пусть они лежат. Мешают что ли?
Верещагина убежала в чём была. Как она сейчас? Где? Я испытала нечто подобное жалости. Однако напомнила себе, как противно растут по вечерам волосы. Козья шерсть. А ещё противнее она по утрам врастает обратно.
Я сложила тряпки Лучезары, не заботясь об аккуратности, в её сумку. Притрамбовала их журналами, дисками и прочей мелочёвкой. Оставила лишь вычислитель в надежде узнать о скрытной бывшей соседке что-то новое. Что натолкнуло бы меня на мысль, где её искать.
Непонятно, почему его не забрали стражи.
Аппарат, что неудивительно, оказался защищён паролем. Я попробовала «Славомир».
Попробовала «Гуляев».
И «Гуляев Славомир».
И «Славомир Гуляев».
И те же манипуляции с именем и фамилией самой Лучезары. И её матери. Поэкспериментировала с датой рождения. Вычислитель всякий раз протестующе пищал. Сама понимала, что глупо. И пускать кого ни попадя ему не велено. И пароль, вероятно, гораздо сложнее. Может, вводить надо «дщшговль».
Плюнула.
Бросила своенравную технику в сумку и запихала её под кровать. После чего решила проветрить комнату.
Лютень-месяц всегда предчувствие весны! Вроде снег ещё лежит. Морозец заставляет кровь приливать к щекам. Но когда выглянет солнце, сосульки начинают таять, а птицы петь.
Я перегнулась через подоконник. Вот чего не хватало в лечебнице! Чистого воздуха. В таких заведениях предпочитают не отпускать на длительные прогулки. Я с наслаждением глубоко вдохнула. Понаблюдала, как от корпусов Академии бредут к общежитию учащиеся.
А через некоторое время в гости пожаловала Надёжа. Мне ни она, ни Златка не звонили. Значит, Радмилка сообщила, что я вернулась.
– Вот, – Надёжа протянула мне тетради с конспектами.
– Спасибо.
– И ещё кое-что.
Надёжа вышила рушник. Для меня. Она рукодельница, замечательная хозяйка, отличная повариха, заботливая мама. Учиться успевает, не пошла в отпуск, когда родила. И муж у неё всегда, как картинка. Чистенький, отглаженный. Интересно, она спать вообще успевает?
– Зачем? – вырываются у меня время от времени нелепые вопросы.
– Заступник от злобной ворожбы.
По краям рушника тянулась нитяная роспись. Солярные символы, цветы, всадники на лошадях и Макошь, воздевающая руки к небу.
Красота неописуемая. И ценная. Ручная работа.
Я чуть не сказанула, что припозднилась Надёжа с рушником. Раньше стоило заступничать. Теперь только расхлёбывать. Вместо этого поблагодарила.
Надёжа многому доверяет. Она не сомневается в гороскопах. Часто пробует рецепты оздоровления, почерпнутые в журналах или услышанные в очередях. Раньше покупала всякую чушь у распространителей. Потом обожглась и стала осторожнее. А однажды чуть не вляпалась в финансовую пирамиду. Мы с Радмилкой отговорили. Надёжа почти не понимает шуток, потому часто оказывается жертвой розыгрышей. Она верит в современные легенды, не догадываясь, что часто создают их для дурачков, любителей славных сказок и туристов.
Она – прекрасный человек. Вряд ли вышивка обережёт меня от зла, но Надёжа делает подарок искренне. Не стоит её обижать.
Глава X
Около одиннадцати вечера пришло сообщение от Дубинина: «Завтра после обеда едем на Остров». Подумала было позвонить и потребовать объяснений, но тут в дверь постучали. Я закрылась на замок и щеколду ещё до превращения, установив для комнаты 1407 новое правило: никаких открываний двери после заката. Разве что совсем припрёт.
Решила не отзываться. Через полминуты стук повторился. Я подошла (ох и неудобно на козьих ногах ходить!), прислушалась.
– Ты уверена, что она дома?
– Зорица, ты сама свет видела.
– И что? У неё тут свет каждый вечер горит. А по слухам – она в лечебнице.
Как любопытно. Надо спросить у Милорада, чем он тут занимался. Больше-то ни у кого ключей нет.
– Девчонки сказали, что видели её сегодня.
Зорица снова постучала. Затем сочла, что этого недостаточно, и, наклонившись к замочной скважине, прокричала:
– Добряна, ты дома? Открой, пожалуйста. Очень важный разговор.
Что так орать? Я рядом стою.
– Очень-очень важный.
Я вернулась к столу и продолжила переписывать лекции из Надёжиной тетрадки.
Опять стук. В голосе начало прорезаться нетерпение:
– Добряна, ну очень надо! Очень.
Как-то слишком много «очень» для одного вечера.
– Сейчас всплакну, – язвительно отозвалась я шёпотом.
Услышала, как в коридоре открылась дверь другой комнаты. Потом голос Златки:
– А её нет. Уехала. К Радмилке. С ночёвкой.
– Так свет горит.
– Подумаешь, свет. Наверное, как и прежде, Дубинин с Усмарём.
Ага! Понятно. Эти двое в моих апартаментах дрыхли. К Ратмиру, скорее всего, девушка приходила. Обычно его присутствие соседей не останавливает (оно никого не останавливает – это же общежитие), но если тем есть где переночевать…
– Они открыли бы, – нерешительно выдвинула гипотезу Зорица, не стремясь принимать на веру слова Златки.
Та ничего не ответила.
Вечерние гостьи продолжили тарабанить в дверь. Вот настырные! Но через несколько минут всё-таки сообразили убраться. Давайте, акулы пера! Работайте плавниками, гребите восвояси!
Вскоре выяснилось, что Зорица любит и умеет добиваться поставленной цели. Обычно я уважаю таких людей. Однако эта конкретная особа ничего, кроме презрительного раздражения, не вызывала.
Она отыскала меня на следующий день в коридоре малого корпуса. И заговорила с приторной отзывчивостью в голосе:
– Добряна, необходимо написать о тебе в «Вестнике ВГА».
Вот так. Сразу к делу. Могла бы для приличия сперва о здоровье справиться.
