Я ощущала (или это казалось), что Усмарь сверлит глазами мою спину. Потом оглянулась. Действительно, сверлил. В момент отвернулся. Девица что-то говорила ему. А я с удвоенной силой бросилась кокетничать с Соколом и занималась этим, пока Пересвет со своей спутницей не отправился в сторону памятника князьям-возродителям. На меня такая злоба накатила. И раньше эта девица раздражала, но не до таких глубин души.
Я тут же сказала, что мне пора, и проводила взглядом светомобиль Званого Гостя. Подошла Златка. В руках она держала пакет с эмблемой «Изрядного».
– Это тот, кто у Владимира частенько сидел?
– Да, – печально глядя вдаль, согласилась я.
– Ничего так. Заметный.
– Ага. И зовут его Блудовит.
Златка хохотнула.
– Ну, тогда у него опыт большой. Не пожалеешь.
– Да ну тебя!
Ей самой нелегко с Ратмиром приходилось. Металась постоянно от приподнятого настроения к совершенно упадочному. Начинать вновь – занятие неблагодарное.
Я вспомнила о голодной Лучезаре и позвала Златку в продуктовую лавку. Она, хоть и пришла только что из торгового центра, согласилась.
Здравко привёз обещанное быстро. Мы с подругой вернулись и едва успели подняться на четырнадцатый этаж. Говорить мне с поганцем не хотелось. Молча забрала деньги. Но тут Здравко удумал пристать к Златке. Он и раньше с трудом от неё глаз отводил (от неё все с трудом глаза отводят, в одиночестве Златка никогда не остаётся), только из Здравко никакой герой-любовник. Краснел, бледнел, заикался. Златка и не такое видала, ко всякому привыкла.
Ратмир тоже видел многое. И глаз у него намётанный. Только отношение другое, что и понятно. Он появился на лестничной площадке, заметил в коридоре свою девушку и моего бывшего приятеля (меня в тени двери на общую кухню не увидал) и, используя привычный лексикон, незамысловато поинтересовался, что здесь происходит.
– Беги, Здравко, – посоветовала я, – чёрная лестница в другом конце коридора.
Два раза повторять не пришлось. Так ему и надо, паскуднику!
Предвидя, что далее последует выяснение невыясненного, я тоже предпочла смыться. Тем более что сейчас отдавать Ратмиру деньги не намерена. Со Славомиром бы сперва расплатиться.
Глава V
Лучезара сидела перед вычислителем. Листала страницы Кружева.
– Я нашла кое-какие рецептики, – сообщила она, едва завидев меня.
– Какие? – поинтересовалась я, пытаясь отвлечься от мыслей о Пересвете.
– Массаж. Специальный. Чтобы тело поскорее изгоняло последствия заклятия.
– Помогает? – я сняла ботинки, подошла и посмотрела на экран.
– Как сказа-а-а-ть, – протянула Лучезара, и я поняла, что уверенности у неё нет. – Отзывы разные. Но знаешь, в действительности никто из тех, кто делал массаж, не может сказать точно, что было бы, если б он его не делал.
Против такого утверждения не повыступаешь. Я и не собиралась. Поставила перед Лучезарой пакет с продуктами и предложила разобрать.
– А массаж самой нужно делать? – осведомилась я, когда соседка бросилась исполнять поручение.
– Я могу.
– Не очень хочется, чтобы ты ко мне прикасалась.
– Добряна, ну прекрати. Я же пообещала. Ничего плохого больше не совершу.
Любопытно, сколько раз она сама себе в этом клялась?
Чародейка поблагодарила за то, что я купила её любимый шоколад. Затем впилась зубами в сырник и взялась упрашивать.
– Я внимательно изучила всё, что пишут. Буду аккуратненько, каждый день. Я серьёзно вознамерилась тебе помочь.
– Послушай, – прервала я. – А ты звонила матери? Или отчиму? Они знают, что с тобой всё в порядке? Или нервничают, допуская, что ты шатаешься где-нибудь в дебрях Забытии?
Верещагина прекратила жевать и напряжённо всмотрелась в меня.
– Не звонила, – хмуро выдавила она. – Сотовый выбросила в первый же день. До вычислителя добралась только сейчас. Если отправлю письмо… Ну… А вдруг отследят?
Мне показалось, что она не договаривает. Полагаю, найти способ связаться с матерью не так уж сложно. У Чародеев возможностей больше, чем у нас. Но выпытывать не стала.
– Я пробовала в твой вычислитель влезть. И не только я.
Лицо Лучезары посветлело. Она снова начала жевать и внесла ясность:
– Все вычислители, предназначенные для продажи Чародеям, оснащаются магической защитой. Пароль как таковой не важен. Важно, кто его вводит. Мой вычислитель отвечает исключительно на мои прикосновения. Я ничего конкретного не набираю. Лишь роняю руку на клавиатуру, и он уже в процессе.
Очуметь! Я и не задумывалась о таком. Выходит, вводить и вправду требовалось «дщшговль». Однако не мне.
– Лекарь Верещагин с Острова тебе кто?
– Дядя. По папиной линии.
– А старый колдун, какой много лет не выбирается из своей деревни?
– Прадедушка. Ему сто лет в обед. Я только в далёком детстве с ним встречалась. Тогда ещё существовала традиция семейных празднований. И в деревню в прадедушкин дворец наезжали толпы родственников. У нас большая семья. Я иногда представляю себе свою свадьбу. Только с моей стороны человек пятьсот придут… – ведьма впала в мечтательное состояние. Такое случалось, когда она говорила о Гуляеве. Ой, нет. Только не это! Но тут Лучезара погрустнела: – Или не придут. Меня не очень-то жалуют. Прадедушка уже тогда утверждал, что я девочка неуравновешенная и нуждаюсь в строгом контроле. В новостях показывали, как он приезжал в Великоград целить Славомира. Чем Гуляевы его взяли?
Мне тоже интересно.
– Слушай, а у отчима твоего как фамилия? Дубинин, когда его упоминал, тоже Верещагиным назвал. Но откуда он может знать?
– И отчим – Верещагин. Мама утверждает, что не родственник. А я так думаю всё-таки сродни, какая-нибудь пятидесятая вода на киселе. Верещагины издавна на Острове живут, их много. Все друг к другу имеют отношение. Да и ладно. Пусть он даже родной брат папаше. Какая разница?
На массаж я согласилась после того, как Лучезара меня полчасика поуламывала. Тянула бы и дольше, но близился закат, и она сказала, что лучше массировать человеческие ноги, а не козьи. Полагаю, нет такого требования (ведь живёт же себе почтальон, у которого ноги не свои постоянно. Что ему теперь – не массироваться?), просто Чародейка не стремилась прикасаться к «животным» частям тела. Я тоже к этому не стремлюсь. Потому разделась, улеглась и расслабилась. А заодно воспользовалась тем, что Лучезара сегодня разоткровенничалась.
– Расскажи мне о Ягоде.
– О какой Ягоде? – колдунья слегка опешила и оторвалась от ещё не успевшего толком начаться массажа.
