Он так участие к себе вызывает? Неудачно.
Стоп! И вправду чувствительность! Помню, тётка Пламена меня однажды лечить удумала. Начала слова заветные бормотать и руками водить. Не прикасаясь. А я в обморок бухнулась. Главное, никогда ни от чего не бухалась, а тут – привет! И Яга мне тогда сказала: «Я тебя лечить больше не стану, слишком уж ты тяжело реагируешь. Каждый пятый человек у меня такой. Тонко чувствующий. У одних голова кружится, другие слабеют, третьих тошнит. В обморок, однако, редко падают».
Получается, этому волхву сплошь и рядом пятые попадаются.
– Извиняюсь, – счёл нужным сказать Чародей. Положил на стол бумажку в пять кун и пододвинул ко мне.
Моё знание законов припугнуло? Так я же с Радмилкой живу, а у неё по всем предметам лучшие баллы. Хотя вряд ли. На пять кун можно купить батон хлеба и две мороженки. Тоже мне расщедрился!
Я забрала бумажку. Клиент попросил принести пива и пообещал изучить перечень, чтобы заказать еды.
Идя к стойке, я вдруг похолодела. Только тут поняла, что означает для нас с Радмилкой перспектива жить по соседству с Островной девицей. Она вот так же в любой момент может удумать меня на враньё проверить. Захочет и точно узнает, есть ли медовуха у Владимира. А вдруг станет диктовать нам свою волю? Я раньше с такими делами не сталкивалась. Тётка Пламена никогда не использовала свои способности в корыстных целях. Я убеждена…
Если предположить, что я не смогу сопротивляться такого рода давлению… Гнусность какая!
…
К моменту возвращения домой я чувствовала себя ужасно разозлённой и испуганной одновременно.
Глава III
Её звали Лучезара Верещагина. Появилась в общежитии после праздников. Утром. Учёба начинается в девять, Академия рядом, а потому ожидалось, что будильник зазвонит в 08:10 и мы с Радмилкой, не торопясь, начнём разлеплять глаза. Но в семь с какими-то минутами раздался стук в дверь. Ручка опустилась вниз. Сквозь сон начало доходить, что мы забыли вчера запереться. Дверь отворилась, в комнату по-хозяйски вошли Малина Борисовна и… привидение.
Я предположила, что Чародейке либо очень нравится белый цвет, либо она просто любит бросаться в крайности. Вид имела совершенно дикий. Даже по меркам Великограда, где каждый изгаляется над своей внешностью как пожелает. Белая одежда – юбка в пол, блузка, плащ, туфли, перчатки. Белая спортивная сумка. Длинные волосы патологически седого оттенка. Несколько ниток молочного жемчуга на шее. Белая помада и толстый слой белил на лице. Где-то в серёдке верхнего шара снежной бабы выделялись тёмные глаза. Как знамя первооткрывателей на ледяном континенте. Подобным образом выбеляют лица женщины с Восточных островов, где по легенде встаёт солнце. Я в журнале читала. Модно у них так. Однако они губы в алый красят. Лучезара же и губы белым замазала. А зубы её снежным оттенком могли восхитить любого зубодёра и вогнать в тоску его пациентов. Я такую улыбку только в кино видела. Когда Чародейка открыла рот, желая поздороваться, то я даже удивилась, ибо полагала, что призраки не разговаривают.
Как выяснилось – ошибалась. Говорила Лучезара громко, бесконечно улыбалась и, не останавливаясь, сыпала вопросами. Малина Борисовна сперва пробовала отвечать, пускалась в пространные объяснения, затем плюнула. Ретировалась, подмигнув нам с Радмилкой. Мы сидели на кроватях, тараща сонные глаза и отвесив челюсти. Новая соседка ничуть не расстроилась, что староста ушла, и бросилась с расспросами к нам.
– А душ где? А постельное бельё только белое выдают? Я цветное люблю. Ладно, из дома привезу.
Почему бы тебе дома и не жить?
– А вы на каком отделении учитесь? А сложно? А столовая приличная?
– Я хочу кофе, – вскоре не выдержала Радмилка. Встала, надела халат и отправилась на кухню ставить чайник.
– А можно и мне тоже?
Лучезара принялась переодеваться. Я снова улеглась, хотела вернуть хоть часть дрёмы, но глаза уже не закрывались. Стала исподволь изучать новенькую. Высокая. Тощая. Все рёбра пересчитать можно. На спине возле лопатки у неё обнаружилась татуировка: ничего особенного, орнамент из переплетающихся линий. Популярная тема, нити судьбы. Но считается, что каждый мастер в эти сакральные завитки ещё свой глубинный смысл вкладывает. Я разглядывала рисунок, пока Чародейка не прикрылась. Выколка не двигалась. Обычная. Даже скучно.
Пирсинг занял прочное место на теле ведьмы. На карте военных действий значились все доступные для него места. Мочки ушей, нос, брови, пупок и проч. и проч. и проч. Выходит, Лучезара ещё и металлы безумно любит! На шее целая прорва оберегов. Солярный символ, лунница, несколько цепочек без подвесок. Мне сначала казалось, что и жемчуга-то много, а под одеждой целый клад обнаружился. Бряцали браслеты на запястьях. И почти на каждом пальце кольцо. Кучу амулетов Лучезара привесила на ремень, когда перетянула им длинную до колен рубаху.
Затем Чародейка начала извлекать из сумки вещи. Процесс затянулся. Для чего ей столько хлама? Живёт в этом городе. На поезде подземки минут двадцать ехать. Ох уж мне эти магические баулы! Вроде небольшая сумочка, а влезает в неё! По всему городу хвалебные плакаты: «Покупайте чародейную суму, вместит всё! Надёжно, доступно, удобно!» Удобно наверняка, а вот доступно ли? Помню, как я резво из лавки бежала, когда цену увидела.
Лучезара извлекла из выросшей кучи полотенце и отправилась в душ. Громко бряцая при каждом шаге. Я допускаю, что существуют люди, верящие в силу талисманов. Я даже допускаю, что существуют талисманы, в которые действительно стоит верить. Но надо ли доводить стремление к защите до болезни?
Впрочем, моё какое дело? Каждый имеет право сходить с ума, других лишь бы не трогал.
Хм…
…всё-таки немного странно, что у Чародеев к собственным волшебным штучкам отношение такое разное. Тётка Пламена, помнится, вообще ничего на теле не носила. Не нуждалась, наверное, в оберегах. А на заказ их изготавливала.
В Академию Лучезара отправилась в обычной разноцветной одежде. И с нормальным цветом лица. Я начала подозревать, что своим запредельным видом она хотела эпатировать старосту да нас с Радмилкой. А так как мы на дыбы не встали, не испугались, ничего не сказали и изумление наше не зашкалило за экватор, ведьма решила превратиться из тыквы обратно в телегу.
Только вот говорить она меньше не стала. И ладно бы спокойно задавала вопросы и выслушивала ответы. Нет. Она задавала сразу несколько вопросов и, не успев дослушать ответ ни на один из них, принималась рассказывать о себе, будто бы отвечала нам на неспрошенное.
Ошарашенность, охватившая нас с Радмилкой после появления новой соседки, сохранялась весьма долго. Не часы и даже не дни. Мы несколько недель привыкали к новому ритму жизни. Надо сказать, что Радмилка вписалась в него проще и быстрее. Она ко всему легче адаптируется. Поначалу побаивалась, конечно. Долго и аккуратно подбирала слова, если приходилось отвечать Лучезаре или обращаться к ней. Той в голову даже закралась мысль, что Радмилка умственно отсталая. О чём она у меня откровенно и поинтересовалась. Я пообещала, что вскоре Радмилка освоится. И она освоилась. И тогда у них с Лучезарой началась жизнь, от которой меня тянуло выть по ночам.
