– Конечно, наладится. Тут двух мнений быть не может, – саркастично пообещала я.
Когда Надёжа уходила, я вышла проводить её в коридор. Уже чувствовала зуд в теле, предшествующий превращению, потому испытывала нетерпение.
– Я быстро, – затараторила Надёжа, – просто хотела сказать: ты уж подобродушней с Лучезарой. Бедная. Она так страдает. И, главное, не говори, где скрывается. Никому. Кошмар, чем это может обернуться!
Сумасшедший дом!
Кружевная переписка
Цветень, 10. 11200 год.
Весна: Всё! Отправили к вам отпетого. Дорога тебе известна. Лошади, световоз, поезд. В общем, пятнадцатого встречайте.
Добрыня: Почему отпетого?
Весна: Потому, что слов больше не нахожу. Сначала всё играл со мной в «покажусь – не покажусь». Потом похабщины наговорил. Я понимаю: молодой, шестнадцать лет, тупой, гормоны. Я ему банки передала, грибы, варенье. Вам с Храбром мама посылает. Если бестолочь не сожрёт по дороге, то приятного аппетита!
Добрыня: Кстати, я сдался на отлично. Спасибо, что спросила.
Весна: Да пожалуйста, мне не жалко. Готовьтесь к худшему. Парнишка неуправляемый. Ты знаешь, насколько отшельник неразговорчив, но тут его прорвало. В откровения пустился. Из уймы сказанного я уяснила одно: он не против, если Сивогривов утопит невидимого в ближайшем колодце. Преувеличиваю. Ты же понимаешь? Но мне бы тоже понравилось.
Добрыня: Приму к сведению.
Весна: А зачем он мне гадости говорит? Можно слегка притопить за это.
Добрыня: Великоград – не Прилучье. Нет здесь колодцев. А возле канализационного люка нас обязательно заметят. И нужник здесь не наш, деревенский… Впрочем…
Весна: Подойдёт. И прости, что не спросила, как твоё испытание.
Добрыня: Прощаю.
Весна: К слову, отшельник предупредил, что Дарен – невидимку Дарен зовут – умеет видеть скрытые предметы. Оттого, что он часто сам оказывается незримым, спрятанные вещи обычно не являются для него таковыми. Если вы надумаете что-то убрать подальше, прячьте надёжней.
Добрыня: Он что ж, подворовывает?
Весна: Отшельник не жаловался, но…
– Я просто хочу любви. Естественное желание, по-моему, – Лучезара начала утро с того, что меня ни капельки не занимало. – Надёжа считает, что я просто не встретила ещё своего единственного.
– Как я вызову Славомира? – нервничала я, отправляясь умываться. – Что я ему скажу? – ломала голову, вернувшись обратно.
– Есть мнение, что мужчин привлекает неприступность. Чем тяжелее достаётся девушка, тем она дороже. Я обязательно попробую.
– Лучезара, как мне себя вести? – поинтересовалась я, когда стояла перед дверью, готовясь отправиться на учёбу.
– Да откуда мне знать? – махнула рукой ведьма. – Я о важных вещах размышляю. А ты ко мне со скудоумными вопросами.
– Точно тебя скоро выгоню. Может, даже сегодня, – пообещала я и вышла.
Во время долгого перерыва я искала Славомира в столовой. После бродила по четвёртому этажу, где занимаются законоведы. Но с Гуляевым столкнулась, уже когда плюнула на поиски. А плюнула именно оттого, что опасалась найти противника. Мы встретились на лестнице. Я спускалась, а он шёл навстречу с друзьями. Интересно, я когда-нибудь его без сопровождающих-то видела? Вроде один раз. Тогда, когда он пытался без свидетелей решить вопрос щекотливый и конфиденциальный. За что угодил в камень.
Я преградила Славомиру путь. Вся свита тоже остановилась. Мы заняли половину лестницы. Но желающих спуститься или подняться обнаружилось немного, потому мы никому не мешали.
– Чего тебе? – приветливость явно не является отличительной чертой Гуляева.
– Ты меня, помнится, просил подойти пару дней назад. Вот, подошла.
Славомир хмыкнул. Молчал, ожидая, что скажу ещё.
– Сколько тебе мой брат должен?
Говнюк озвучил сумму, от какой у меня сжался желудок. Ничего себе у него процентики скачут! Он в день по нескольку раз накручивает? Охренительная математика!
– У меня к тебе предложение.
Я стояла на две ступеньки выше и смотрела на Гуляева свысока. Мне нравилось это положение.
– Что ты можешь мне предложить? – уничижительно осведомился неприятель.
– Покерный турнир, – выдохнула я. – Выигрываю – ты прощаешь долг Милораду. Проигрываю – даю тебе то, что ты ищешь.
Вариант обмена пришёл ко мне только в это мгновение. Тут же подумала: наверное, стоило сразу обменяться и не тратить время на игру. Однако слово уже сказано, и, в случае ожидаемой удачи, я больше приобретаю, чем теряю.
– И что же я ищу? – Славомир поднялся повыше и вплотную приблизил своё лицо к моему. Здравствуй, гаденькая улыбочка!
Надо же. Кому-то он представляется красавцем.
– Я сдам тебе Лучезару.
Гуляев мгновенно перестал улыбаться и даже крошечку отшатнулся.
– О! Это презанятно, – протянул Лазарь.
– Ты знаешь, где она?
Я начала обдумывать ответ. Как бы так правильно выразить мысль, чтобы не пробаклушничать запретное.
– Ну-у-у, я знаю, где её нет.
– За неё обещана награда, – Славомир силился снова принять независимый вид, но оставался бледен и растерян.
– Награди меня – отвяжись от Дубинина.
– А что он под твоей юбкой укрывается? Его проблемы девка решить пытается?
Я скрестила руки на груди.
– Милорад, может, и не так лих, как хотелось бы, но Лучезары он не боится.
Славомир ещё сильней переменился в лице.
– Я её не боюсь.
– Ага?
Вообще-то было бы недурно, если б Милорад сам сыграл с Гуляевым. Только он не играет. Да и не подойдут ему мои джинсики.
Лазарь толкнул приятеля в бок:
– Соглашайся. Посмотрим, что она приготовила.
Гуляев поразмыслил и постановил:
– Сегодня вечером в «Трёх княжнах».
«Почему в “Трёх княжнах”? При чём здесь игром?» – хотелось спросить, но вылетело другое:
– Вечером не могу. Как это ты не учёл предмет насмешек?
Мало мне Пересвет объяснял, что ничего смешного в негативном волшебстве нет.
– Чего? – оторопел Гуляев.
– Она под заклятием, – напомнил ему Италмаз.
– Днём, – кивнула я.
Я думала, Славомир скажет что-нибудь омерзительное по поводу моего ночного облика. Но, видимо, воспоминания о Лучезарином ударе по нему самому ещё не растворились в прошлом. Впрочем, полагаю, такое не растворяется никогда.
