— Так вы уже знаете про Раниярсу? — удивленно спросила я.
Повисла минутная пауза, и расстроенный Рондай протянул:
— Теперь знаем.
— Как долго нас не было? Что за это время произошло? Что с Караем? Маги смогли вернуть его? — засыпала я вопросами Рафэ.
— Вас не было всего несколько часов, сейчас немного за полночь. И за время вашего отсутствия не произошло ничего… кроме ультиматума, выдвинутого Юлоной: Возрения присягает на верность новой богине, иначе лишится королевы и всех наследников. В случае повиновения нам были обещаны всяческие блага и бескровная смена власти. На раздумья дали ночь. О том, что Карай еще жив, никто не знает, мы решили скрывать это до последнего, в надежде, что получится вызволить тебя, — отчиталась Дамон.
— А меня? — поинтересовался Рондай. — Меня вы вызволять не хотели?
— Да какая от тебя польза? Только разве что жену успокоишь, чтобы она не донимала оставшихся верными придворных своими истериками, — усмехнулся доминарий.
— Вот так и помогай высшей власти, — недовольно проворчал маг.
— Действительно, иди к жене, Рони. Ей ты сейчас нужен как никогда, — улыбнулась я. — И спасибо, что помог не сойти с ума от испытаний Эмани.
— Всегда пожалуйста, — важно ответил Рондай и степенно удалился.
Но все услышали, как его шаг ускорился до бега, стоило ему только выйти за дверь.
— Такое ощущение, что он не старше меня, — задумчиво и немного мечтательно произнесла Мона.
— Так он и жил немногим больше тебя, и пятьдесят лет провел в заключении, лишь со стороны наблюдая жизнь, — напомнила я подруге.
— И тем ценнее его опыт. А уж то, что он не озлобился и не сошел с ума, находясь в заключении, говорит о многом, — неожиданно вступился за мага Рафэ.
— Мне показалось или ты «испортила» доминанта человечностью? — шепотом поинтересовалась я у подруги.
— Это только начало, — гордо ответила Мона.
— Или конец, — усмехнулся Рафэ, который, похоже, слышал каждое наше слово. — Если мы не придумаем план дальнейших действий, то определенно конец.
Я только сейчас отвлеклась от беседы с друзьями и осмотрелась. Мы находились в пыльном, явно заброшенном помещении, среди отбрасывающих причудливые тени в свете свечей конструкций и стеклянных сосудов.
— А где это мы? — спросила у фрейлины.
— Это рабочий кабинет одного из Возренов, по крайней мере, так мне сказал Рафи. И таких комнат здесь несколько, — ответила Дамон. — Оказывается, Карай давно знал об этих помещениях и закрывал их от постороннего взгляда магией. Похоже, и от тебя тоже скрывал.
Мне не хотелось верить, что муж держал от меня в тайне что-то связанное с Возренией и правящим родом. Я конечно же знала, что у него есть свои секреты, и не считала это предосудительным, учитывая, что и сама утаила от него собрания хранителей королевского рода. Но почему он скрыл от меня, и вообще ото всех, эти похожие на лаборатории кабинеты? Хотел защитить от чего-то?
— Не понимаю. Зачем? — прошептала растерянно.
— Спросишь об этом мужа, если мы его приведем в чувство, — холодно сказал доминарий. — А это, похоже, является нашей первоочередной задачей. Учитывая, что перед происшествием со сферой антипространства ты велела принести тело Карая Туманного в зал совета и предъявить его магам, тебе известно немного больше, чем нам. Не хочешь поделиться информацией?
— Поверь, мне известно совсем мало, — грустно улыбнулась я. — Я знаю лишь, что богиня хочет скрыть от Эмани тот факт, что Карай выжил. По какой-то причине он нужен им обеим. Но он едва не погиб, борясь с влиянием безумной богини, и я боюсь, что наша богиня тоже не пощадит его, в стремлении отстоять свои владения.
— Ты хотела показать его всем магам? — возмущенно вопросил доминант.
— Не я. Этого хотела богиня… если я правильно поняла ее посланника, — ответила неуверенно.
— Речь идет о странном надоедливом коте, единственное достоинство которого — белый цвет? — с усмешкой поинтересовался доминарий.
— Да, — кивнула, желая сейчас оказаться рядом с мужем, прижаться к его груди и хотя бы на мгновение забыть обо всех заботах.
Если бы сейчас не была ночь, то я конечно же поспешила бы к сыну. Но тревожить его сон мне не хотелось. Да и переживания могли отразиться на чутком ребенке. Карвин всегда чувствовал, когда мне было плохо. Именно поэтому, когда Карай был в межпространстве, сын каждый вечер требовал от меня сказок про папу, после которых мне неизменно становилось легче, словно сын забирал часть моей боли.
Но теперь я словно очнулась от страшного сна и не желала делиться с Карвином тревогами. Он увидит меня счастливой и свободной… или не увидит вообще. Богиня сильна и ее покровительство дает надежду на спасение, но и ее сестра не слаба. Если мы не сможем победить, вряд ли Эмани оставит нас в живых.
— Отдохни немного, а то засыпаешь на ходу, — погладила меня по плечу Дамон, приняв мою задумчивость за дрему.
Но я не стала ее переубеждать. Договорившись с Рафэ встретиться здесь же на рассвете, чтобы обсудить, как будет более безопасно предоставить магистрам тело Карая, чтобы они попробовали его пробудить, я поспешила к мужу.
Карай все так же без движения лежал на кровати. Свечи в комнате почти догорели, но мне сейчас и не нужен был свет. Я легла рядом с мужем и закрыла глаза, слушая его тихое дыхание. Так и уснула, борясь с подступающими слезами, которые оказались бессильны перед усталостью.
Пробуждение принесло приятное ощущение тепла и света. Открыв глаза, не сразу поняла, что это солнечные лучи ласкают мое тело. Солнце! Я проспала встречу с Рафэ. И, судя по стоящему высоко в небе солнцу, не только ее.
Вскочила, наклонилась к мужу, чтобы поцеловать его, и вскрикнула от неожиданности, когда он обхватил меня рукой и повалил обратно на кровать.
— И куда это ты так спешишь? — поинтересовался Карай будничным тоном, словно и не было ужасающего приступа в доме его матери и нескольких дней беспамятства после этого.
Я уставилась на него и не могла произнести ни слова, борясь со слезами радости и боясь верить, что это не сон.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил он. — Никки опять сорвалась? Нужно поспешить с решением этой проблемы. Я сегодня же свяжусь с Рондаем.
— О чем ты? — обескураженно спросила я.
Оказалось, что Карай совершенно не помнит событий последних месяцев. Целый год жизни исчез из его памяти, не оставив и следа. Он не помнил заточения в межпространстве, испытаний, которым подвергла его жестокая Эмани, разлуки со мной и того, что сейчас наш мир находится под угрозой порабощения безумной богиней.
Я попыталась рассказать мужу, что происходит, но он смотрел на меня как на умалишенную.
— Думаю, Рафэ лучше сможет все объяснить, — проговорила, встав с кровати и потянув его за руку.
