Она кивнула и снова обратилась в слух.
– Вот эти два олуха погрузили тебя на носилки, заметили своего начальника-патологоанатома без сознания, погрузили и его…
– Постойте! Куда это погрузили? На меня, что ли, сверху? – забеспокоилась Цветкова.
– Зачем сверху? Рядом положили… Так двоих и привезли. Не бегать же им два раза?
Возмущению Яны не было предела, но она промолчала.
– Я не удивилась, когда увидела, что привезли Гришу, – продолжала свое эпическое повествование Альбина, – но, когда увидела, что его положили рядом с трупом, сильно разозлилась. Я так кричала на них!
– Но я не труп…
– Тогда-то я этого не знала! А тут еще и Адамыч очнулся. И когда мы вместе попытались переложить тебя на секционный стол, то были поражены.
– Еще бы! Приволочь живого человека в морг!
– Поражены даже не тем, что ты жива, а тем, что ты находишься фактически в коме… Ты сильно простужена, Яночка…
– Но от этого в кому не входят, – несколько неуверенно возразила Яна.
– А от теплового шока очень даже входят! – пояснил Гриша. – У вас температура была, не знаю какая. Градусника бы не хватило.
– Да, и скажи ему спасибо, – показала на патологоанатома пальцем Альбина. – Я же говорю, что гений! Диагност от бога! Он сразу понял, что с тобой, и принял немедленное решение охладить тебя в морозильнике. Там температура зверь – и охлаждается сразу вся поверхность тела. Если бы мы побежали за лекарством – пока вкололи бы его, пока оно подействовало бы… Ты бы уже умерла, с такой температурой не шутят.
Яна оторопело уставилась на Альбину:
– Это правда?
– Истинная!
– И вы запихнули меня в отсек для покойников?!
– Мы спасли тебя! Надеюсь, что обойдемся без жалоб и претензий.
– И кстати, насчет диагноста… – поспешил вмешаться в назревающий конфликт Гриша. – Тебе просто необходимо лечиться. У тебя есть лекарство от аллергии?
– А чего мне все говорят об аллергии? Мне вон и лекарство подсунули в аптеке.
– А у тебя ничего не чешется? – уточнил Григорий.
– Чешется? Да, у меня чесалось все – шерсть на голое тело! Сейчас заморозили меня, так я ничего не чувствую. Но у меня отродясь аллергии ни на что не было!
– Ты себя в зеркало видела? – поинтересовалась Альбина.
– Там, где я была, зеркал нет.
– Идем! – Альбина потащила Яну к стенке, обложенной белым кафелем.
Там висело зеркало, в котором Цветкова не сразу себя узнала – на нее глядела противная тетка, с раздутым красно-синюшным лицом, покрытым прыщами.
– Что это?! – совершенно оторопела она.
– Полагаю, что аллергический отек. – Григорий протянул ей стакан с водой. – Запей таблетку.
Яна подчинилась без лишних разговоров:
– Но на что такая реакция? Это же ужас какой-то!
– Что-нибудь принимала или кушала в последние часы? – осведомился Гриша.
– Точно! Вспомнила! Я приняла детское лекарство от гриппа и простуды, но, наверное, переборщила с дозировкой. Выпила больше, чем надо… Какой ужас! Не лицо, а свекла вареная, да еще и прыщи какие-то жуткие… А это что? Господи, на мне и кровь, и рвотные массы!
– Наверное, головой приложилась, – вздохнула Альбина.
– Действительно! Я стукнулась головой… В этом вашем железном ящике. Чего же мне так плохо? Эй, док! Ты такой умный, диагност… Может, у меня свиной грипп?
– Диагностика гриппа требует сдачи крови на выявление вируса. Хочешь, возьмем? – улыбнулся Григорий.
– Не откажусь! Что-то я в последнее время такая паникерша стала.
Гриша выразительно посмотрел на Альбину, и та мгновенно испарилась.
– Кстати, тебе все время кто-то звонил. – Гриша надел на себя белый халат и пощупал Яне лоб. – Какая же ты горячая…
– Это по сравнению с твоими постоянными клиентами, – ехидно заметила Яна. И тут раздался телефонный звонок. Она вытащила трубку из сумки, вытряхнув сначала все ее содержимое наружу. – Ого! Двенадцать пропущенных вызовов, и все с одного номера! Озверела моя подружка.
– Я же говорю, все время звонили.
– Алло? Ася, что… – Это все, что успела произнести Яна, так как была грубо прервана подругой:
– Ты с ума сошла?! Ты где ходишь? Где ты вообще?! Я обзвонилась тебе!
– Я вижу…
– Что ты видишь? Яна, я, конечно, всегда знала, что ты способна на подвиги, но зачем же так подводить людей?! Ну сказала бы мне, что не хочешь… Ты, конечно, говорила мне об этом, но потом-то ведь согласилась на встречу! И что случилось? Ты подвела и меня, и заняла время очень занятого человека! Мало не явилась на собеседование, ты еще такого ему наговорила! Зачем?! Ну сказала бы, что не придешь, и точка!
– Не трандычи так быстро! Ты кофе, что ли, обпилась? Что случилось? Если ты о встрече, так я это… на месте почти.
– Мне позвонил Олег Юрьевич и сообщил, что ждал врача по моей рекомендации на собеседование, но ты опаздывала, и он позвонил тебе, чтобы узнать, ждать тебя или нет. Это я ему дала твой телефон на свою голову… И ему ответил не совсем вменяемый голос. Ты зачем-то нахамила ему.
– Я не поняла сначала, что это он, – вставила фразу Цветкова.
– Да какая разница! Ты вообще иногда ведешь себя непозволительно дерзко с чужими людьми! А зачем ты сказала ему, что рядом с тобой труп, а с ним здороваются? А потом выдала загадочную фразу, что «здесь вообще вокруг одни трупы»? Ты пьяная, что ли? Где и когда ты успела набраться? Где ты вообще находишься?!
– В морге, – спокойно ответила Яна, чем вызвала такой шок у подруги, что та только и сказала:
– Ну, знаешь что… – и отключила связь.
– Вот и говори после этого людям правду, – вздохнула Яна.
– Правда не всегда выглядит правдой, – философски заметил Гриша. – Тебе полежать бы у нас в боксе…
– Где?! Опять в холодильнике?
– Да нет, что ты… В терапевтическом отделении, в закрытой палате. Ты же серьезно простужена, надо бы и легкие прослушать.
– Так прослушай!
– Я?
– Ну а чо?
– Да не чо… Но есть же специальные для этого врачи.
– Повтори! – протянула ему пустой стакан Яна. – У меня сейчас будет важный разговор.
– Не вопрос, – налил ей Гриша. – Но больше не надо… Ты и таблетку приняла, и температура высокая.
– А больше и не надо! Я уже пьяная в стельку. Эх, Гриша, – обняла она его за плечи. – Привыкла я уже к тебе… Послушай мне легкие! Вдруг у меня пневмония?
– Послушаю… – успокоил ее Гриша.
