«Такого мне ни за что не вынести», — говорил себе маркиз.
И хотя он ничего не имел против, когда его соблазняли и очаровывали красивые женщины, Тиан прекрасно понимал, что чувствует к ним всего лишь физическое влечение, которое не затрагивало его душу и сердце. И все же какая-то частичка его сознания ужасалась этой вседозволенности.
Погруженный в свои невеселые мысли, маркиз, сам того не замечая, выехал на дорогу, пролегающую по его собственным землям, и увидел, что вдали уже показался Вент Роял.
Это было большое красивое здание, выгодно отличающееся своим внешним видом от дома лорда Батлета, так же как и от любого другого особняка графства.
Вент Роял был построен во второй половине семнадцатого века во времена Карла II, сразу после Реставрации, когда роялисты вернули свои позиции и когда Англия вновь расцвела после тех лишений и ужасов, что были ею пережиты в годы английской республики.
Вновь взошедший на престол король Карл II, после многих лет изгнания, начал свое первое путешествие по стране. Первый дом, в котором он остановился, был Вент-хауз, который в честь этого события был переименован в Вент Роял.
Многие поколения славного рода Вентов улучшали планировку и фасад этого дома, делая его просторнее и современнее, и за прошедшие столетия он превратился в огромное, величественное здание со сложной архитектурой. И все же Вент Роял все еще сохранял какую-то удивительную магию того времени, когда его строгие четкие линии впервые появились на фоне голубого неба.
Маркизу всегда казалось, что в этом доме навеки запечатлелись счастье и радость молодого короля, дождавшегося наконец короны. Его смех словно все еще звучал в самых старых покоях, где молодой король почивал и, без сомнения, наслаждался любовью в объятиях одной из своих очаровательных любовниц.
В дни своего детства маркиз невольно старался подражать королю. Возможно, потому, что портреты Карла висели чуть ли не в каждой комнате, и поэтому, казалось, что он незримо присутствует в доме.
Еще мальчиком он прочитал множество книг об этом монархе, в которых восхвалялись его ум, мудрость и твердая воля, позволившая ему до самых последних дней сохранять прекрасную физическую форму.
И маленький Тиан следовал примеру короля Карла. Он много ездил верхом, плавал, ходил под парусами, играл в теннис.
Король Карл однажды в разговоре с лордом Кларендоном охарактеризовал свои ежедневные занятия спортом как свое лучшее лекарство. Маркиз был с ним совершенно согласен, но при этом иногда думал, что к этой же категории можно было отнести и занятия любовью.
Получилось так, что и другие стороны характера Карла, в том числе его пылкая любовь к красивым женщинам и неуемная страсть к наслаждениям, которые он находил в их объятиях, вызывали у маркиза стремление соперничать с ним и в этом, так же как и во всем остальном.
Иногда маркиз с иронией думал о том, что и у него было не меньше таких замечательных женщин, как Барбара Кастлемейн, Нелли Гвинс и Луиза де Керуолл, которые были в жизни короля Карла.
Карл взял в жены чистую, невинную девушку, и не ее вина, что, к глубокому сожалению супругов, она не могла подарить ему наследника, которого он так жаждал.
И в отношении выбора невесты маркиз предпочитал следовать примеру короля, которому поклонялся.
Солнце клонилось к западу, и сверкающие краски закатного неба отражались в сотнях оконных стекол величественного дома, к которому он теперь подъезжал. Переливаясь всеми оттенками золота и багрянца, окна светились теплом, обещая домашний уют и покой. Маркизу почудилось, что окна обращаются к нему за любовью и защитой, и он в душе пообещал верой и правдой служить идеалам, за которые много веков сражались его предки и за которые всегда горой стоял Вент Роял.
Но вместе с этой мыслью пришла и другая. Он впервые так ясно осознал не только священную обязанность, но и надежду, которую вселил в него вид его родного дома. У него обязательно должен быть наследник. Это его долг перед этим славным домом и перед многими поколениями предков. Наследник, который будет продолжать его дело, который сможет вести дальше линию реформ и будет отстаивать современные идеи в парламенте, необходимые для процветания их великой нации.
Лишь немногие знали, какими прогрессивными были идеи маркиза, сколько он сделал для того, чтобы провести новые законы, касающиеся землевладения. Мало кто догадывался, что, несмотря на свою репутацию легкомысленного ловеласа, он занимался глубокими преобразованиями в своем собственном хозяйстве, кардинально изменил положение людей, работающих в доме и в его обширных поместьях.
Только личный секретарь маркиза был в курсе того, каким благородным и щедрым был маркиз, как много он помогал людям, постоянно обращающимся к нему за помощью и поддержкой.
И, глядя сейчас на родной дом, в котором жили многие поколения его предков, маркиз в первый раз признался себе, что пришла пора жениться.
«Мне уже скоро тридцать два, — подумал он с грустью. — Если я и дальше буду оттягивать с этим, то, когда подрастут мои дети, окажусь слишком стар и уже не смогу учить своих сыновей ездить верхом и охотиться, не смогу сопровождать своих дочерей на их первый бал».
Он криво усмехнулся, впервые подумав о себе как об отце семейства.
Ему пришло в голову, что семейная жизнь может оказаться довольно интересной, если не рассматривать ее только как неприятную необходимость. Во всяком случае, новые заботы, быть может, помогут ему отвлечься, и он не будет так быстро остывать от своих увлечений и отчаянно скучать в обществе женщины, которая еще совсем недавно казалась ему желанной.
Однако он понял и еще одно. Он расстался с Элоизой Батлет навсегда, и, если быть совершенно честным с самим собой, он больше никогда не желает встречаться с Надин Лидфорд.
Тиан был даже рад, что она отправилась в далекую Индию, но, к сожалению, она оставила ему память о себе в виде своей падчерицы.
«Сегодня! Она же приезжает сегодня!» — внезапно понял маркиз, ощутив легкое беспокойство.
Его безумно раздражало, что все было устроено в такой спешке. Он прекрасно понимал, что Надин действовала скоропалительно в собственных интересах, чтобы у него уже не было возможности отказаться от сомнительного удовольствия опекать взрослую девушку в отсутствие ее родителей.
В своем письме она даже не сочла нужным сообщить ему название школы, из которой та должна приехать, но выразила уверенность, что он обязательно встретит ее, так как ее падчерица сама доберется до Лондона и будет ожидать там его экипаж.
— Черт возьми! Надин слишком своевольна и настырна! — в ярости сказал самому себе маркиз, а затем неожиданно рассмеялся.
Он всегда по достоинству оценивал природную проницательность и практичность изворотливого ума Надин Лидфорд, которые всегда помогали ей добиваться желаемого. И он прекрасно знал, что под маской изящной нежной красавицы скрывается железная воля. И он уважал эту волю. Но сейчас она явно перестаралась.
