Увидев, что Мина внимательно ее слушает, Кристин продолжала:
— Должна тебе сказать, что у маркиза репутация самого удачного ловеласа во всем Лондоне. У него уже были любовные интрижки, по крайней мере, с дюжиной самых красивых женщин света. Я слышала о нем столько сплетен за последние несколько лет.
— Неужели подобные вещи могли говорить в твоем присутствии? — ужаснулась наивная Мина.
Кристин снисходительно улыбнулась.
— Нет, конечно. Ведь они считали меня ребенком.
— Но тогда откуда ты все это знаешь?
— Потому, моя дорогая Мина, что слуги всегда болтают между собой при детях так, словно принимают их за тупые и глухие камни. А слуги, как тебе известно, знают все!
Решив, что простодушная подруга, кажется, слишком потрясена ее словами, Кристин все-таки продолжила:
— Но главным образом, конечно, у меня были свои собственные способы узнавать о том, что происходит вокруг. — Она улыбнулась с озорным видом и продолжила: — Я знала, что ты мне не поверишь, поэтому ничего тебе не рассказывала прежде, но в больших особняках есть множество мест, откуда можно услышать все, что происходит в соседней комнате.
— Ты хочешь сказать, что… подслушивала? — не поверила Мина.
— Думаю, что многие поколения Лидфордов делали это еще задолго до меня, — беззаботно отвечала ей Кристин. — Конечно, если бы была жива мама, я бы ни за что не стала так делать, но поскольку речь идет о моей мачехе, то, согласись, это уже совсем другое дело. Я должна была знать, что она замышляет.
И снова ее голос сразу стал резким и жестким, едва она заговорила о своей мачехе. Мина только тихонько вздохнула и попросила:
— Продолжай дальше.
— Мачеха без памяти влюбилась в маркиза, едва только мой папа уехал в Индию. Обычно она с ним встречалась в других домах, на балах и званых вечерах или в Вент Роял, в его поместье, которое расположено в Хартфордшире, но, когда он приезжал к нам и я видела, какими глазами они смотрят друг на друга, у меня не осталось никаких сомнений по поводу их чувств и отношений.
Кристин немного помолчала, а затем запальчиво воскликнула:
— Если бы ты знала, каково мне было слышать, как они любезничали и смеялись в комнате, которая когда-то принадлежала моей матери, в то время когда отец только-только уехал в Индию!
Мина с грустью видела, как больно было подруге говорить обо всем этом. Она погладила ее по руке и тихо сказала:
— Мне очень жаль… что все это так тебя расстраивает, милая Кристин.
— Кое-что из того, о чем они говорили, я не поняла, — продолжала Кристин, немного успокоившись. — Один или два раза они говорили обо мне. Мачеха придумала свой мерзкий план и уговаривала маркиза сыграть в нем отведенную ему роль.
— Неужели ты… полагаешь… что они решатся на это?
— Мне все стало ясно, когда сегодня утром я получила от нее письмо. Я все рассказала Ханне, и она со мной совершенно согласна. Ты ведь знаешь, у меня нет секретов от Ханны.
Мина кивнула.
— Я сказала ей, что мачеха велит мне уехать из школы с тем, чтобы жить в доме маркиза, — продолжала Кристин. — И тогда Ханна воскликнула: «Так, значит, правда то, что сказала мне мисс Парсон в прошлый раз, когда мы были дома на каникулах? А я подумала, что она просто решила подразнить меня!»
— И что же она задумала, твоя мачеха? — все еще недоверчиво спросила Мина.
— Что после ее отъезда в Индию я должна буду жить в доме маркиза, а позже, когда я стану немного старше, он женится на мне!
— Но зачем ей это? — Мина была несведуща в коварных интригах.
— Да ты только посмотри, как ловко она все это придумала! — с горячностью ответила Кристин. — Если он хочет иметь молоденькую, доверчивую, ничего не подозревающую о его любовных похождениях жену, что может быть лучше, чем жениться на шестнадцатилетней девушке, которая только что покинула стены пансиона и, как он думает, ничего не знает о жизни. …
Кристин глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться, и продолжила:
— Ханна рассказала, что мисс Парсон, личная служанка мачехи, как-то говорила ей, что якобы маркиз заверял своих близких друзей, что никогда не женится на женщине, которая была бы столь же неверна и легкомысленна, как многие его знакомые леди.
— Так ты хочешь сказать, что он осуждает подобное поведение? — спросила Мина, очень удивленная.
— Да, но только когда дело касается женщины, которую он возьмет в жены, — презрительно фыркнула Кристин. — Он ничуть не возражает, когда чьи-то супруги изменяют с ним своим мужьям. Как однажды сказал мой папа: «Никто не охраняет свои владения столь же яро, как браконьер, превратившийся в сторожа».
Но Мина даже не улыбнулась этому точному и остроумному сравнению. Она казалась очень обеспокоенной всем тем, что рассказала ей подруга.
— Я все еще не могу как следует понять… почему маркиз выбрал себе в жены именно тебя?
— Да он меня не выбирал! — нетерпеливо ответила Кристин. — Все это устроила моя мачеха. Неужели ты не понимаешь? Мачеха думает, что после того, как он на мне женится, она сможет видеться с ним, когда и где ей только захочется. Они смогут продолжать эту любовную интригу, когда она вернется из Индии. Уверяю тебя, она не хочет потерять маркиза как своего любовника.
— Но такого не может быть… это просто ужасно! — воскликнула Мина, содрогнувшись от одной только мысли о том, что ждет ее подругу.
— Ну, конечно, ужасно! — кивнула Кристин. — И именно по этой причине я собираюсь выйти замуж за моего Гарри. Он действительно любит меня, вот уже почти два года. И будет любить меня всегда!
— Замуж… за Гарри? — удивленно повторила Мина. — Но кто же он такой?
— Гарри — второй сын графа Хокстоуна, — ответила Кристин. — Когда мы познакомились, мне было лишь пятнадцать, но он говорит, что влюбился в меня в то же мгновение, как только увидел. Но, зная, что мне еще слишком мало лет, он готов был подождать, когда я повзрослею.
— И он говорил тебе, что любит тебя? — недоверчиво спросила Мина.
Она увидела, как засияли глаза ее подруги, когда Кристин чуть смущенно ответила:
— Гарри еще не сказал мне этого, но я знаю, что он находит меня очень привлекательной. А я сама сразу влюбилась в него по уши, когда мы первый раз встретились с ним во время верховой прогулки.
— Но ты слишком юна для брака! — возразила рассудительная Мина.
Кристин беззаботно улыбнулась.
— Иногда мне кажется, что я никогда не была такой же юной, как ты, и уж конечно, я не так наивна и невинна, моя милая Мина.
— Ты всегда мне казалась очень взрослой и искушенной, Кристин, — согласилась Мина, ни капельки не обидевшись. — Скорее всего это произошло потому, что я очень мало встречалась с людьми и у меня совсем нет жизненного опыта.
