— Спасибо, — просто молвила она.
— Прошлой ночью я не мог видеть вашего лица, — заметил граф, — но теперь, когда вы без маски, я могу разглядеть вас без всякой помехи.
Верно, подумала Одетта.
Ей пришло в голову, что теперь и она может без всякой помехи разглядеть его.
Она не смотрела на него, когда вошла в карету, так как чувствовала себя неловко, представив на мгновение, что бы подумали о ней лорд и леди Валмер, если б увидели ее здесь.
Она подняла глаза, посмотрела на графа и должна была признать, что без маски он еще более привлекателен, чем ей казалось раньше.
Выражение его лица было все же циничным, взгляд — пронизывающим, от всей его фигуры веяло какой-то разбойной стихией.
«Он выглядит как пират», — отметила она, но вскоре ей показалось, что определение не совсем точное, и заменила его словом «повеса».
Теперь она жалела, что пришла на свидание.
— Вы очень красивы, — сказал граф. — Я не сомневался в этом! Как было там, на Венере, когда вы возвратились домой? Или волшебная сила перенесла вас на какую-нибудь звезду?
— Я знаю, вам может показаться, будто я поступила… с вами невежливо вчера, не попрощавшись, — ответила Одетта, — но было так поздно… и я не могла… более оставаться.
— Да, надо признать, вам удалось ловко отделаться от меня, чтобы я не смог проследить за вами.
Одетта ничего не ответила.
Слегка улыбнувшись, она просто отвела взгляд в сторону.
— Я подозревал, что вы можете поступить таким образом, — продолжал граф. — Но своей таинственностью вы заинтриговали и расстроили меня одновременно.
Ответа не последовало, и он немного театрально произнес:
— Понимаете ли вы, Одетта, что сводите меня с ума?
— Едва ли это возможно, милорд. Но если и так, то в этом виноват Париж, его магия.
— Вы и в самом деле думаете, что олицетворяете собой Париж? — поинтересовался граф. — Я не могу поверить, что вы француженка, когда вижу вас без маски.
Одетта застыла.
Она была уверена, что принцессу де Шарлеваль из мира ее фантазий жестоко оскорбило бы подобное заявление.
— Если вы собираетесь грубить мне, monsieur, — заявила она, — тогда мне лучше отобедать в другом месте.
Граф рассмеялся.
— Думаете, я позволю вам убежать от меня теперь, когда я весь день провел в страхе, что вы улетели на свои небеса и, может быть, впрямь принадлежите к сонму бессмертных?
Одетта довольно ухмыльнулась про себя.
Как раз этого она и добивалась.
Времени для разговора больше не оставалось, так как в эту минуту они подъехали к ресторану, расположенному в небольшом сквере.
На пятачке у входа стояло несколько столов и стульев, которые использовались в дневное время.
Здесь посетителей не было.
Когда они вошли в помещение, Одетта обнаружила, что ресторан маленький и состоит из двух комнат.
От всей обстановки веяло уютом: диваны у столиков, изобилие цветов; на стенах несколько картин, очевидно, принадлежащих кисти современных художников.
Одетта огляделась вокруг с восхищением.
Именно так она и представляла себе убранство французского ресторана, но не верила, что когда-нибудь ей посчастливится отобедать в одном из них.
— Я хочу с вами поговорить, поэтому и привел сюда, — объяснил граф.
Их провели в меньшую комнату к угловому столику.
— Хотите, чтобы я заказал для вас что-то особенное? — спросил граф, когда они устроились.
— Я готова положиться на ваш вкус, — ответила Одетта.
— Будем считать, что вы сделали мне комплимент. Ведь французы весьма нелестного мнения об английской кухне.
Он долго беседовал с метрдотелем и сомелье, прежде чем улыбнуться Одетте.
Она чувствовала, что он разглядывает ее дорогой, элегантный наряд, и совсем не удивилась его словам:
— Вы похожи на звезду, с которой спустились. Правда, меня поражает одно обстоятельство: вы пренебрегли блеском — в отличие от других француженок.
Он остановил взгляд на ее шее, и хотя она поняла, что это намек на отсутствие ожерелья, выражение его лица заставило ее вспыхнуть.
Затем, не дожидаясь ответа, он добавил:
— Однако вы правы. Ваша кожа — само совершенство, зачем прикрывать ее бриллиантами.
Одетта с трудом обрела дар речи.
— Я пришла сюда, monsieur, насладиться беседой с вами. Давайте забудем о комплиментах. Вспомните, вчера мы пришли к выводу, что они являются прерогативой французов.
— Комплименты, которые делает англичанин, более искренни, — парировал граф. — Когда я говорю, что вы прекрасны, как звезда, — я говорю правду.
Одетта отвернулась.
Она была недовольна собой.
Настоящая принцесса не стала бы уподобляться неуклюжей школьнице.
— Ну, раз мы решили пренебречь условностями, — молвила она чуть погодя, — должна сказать, без маски вы выглядите как настоящий пират.
Граф улыбнулся.
— Один мой предок действительно был знаменитым пиратом во время правления королевы Елизаветы. Мне, наверное, тоже нужно украсть вас и увезти на своем корабле куда-нибудь на далекий остров, где никто не сможет нас найти.
Одетта неестественно засмеялась.
— Milord, я полагаю, после первых радостей похищения вам до смерти наскучит общество одной женщины. Не сомневаюсь, что и в Англии, и во Франции вряд ли вы ограничиваете себя в их количестве.
Граф хмыкнул.
— Не делайте из меня Синей Бороды. Если уж речь зашла о сказках, должен заметить, что Золушка, прежде чем исчезнуть, обронила хрустальную туфельку. А от вашего платочка и следа не осталось.
— Вам совсем не нужно было меня искать. Вот видите, я здесь, перед вами, как и обещала.
— Предположим, вы исчезнете после сегодняшнего вечера, — продолжал животрепещущую тему граф, — где в таком случае мне вас искать?
Одетта взмахнула рукой.
— Одни вопросы! Все время вопросы! — воскликнула она. — Я пришла в ресторан, monsieur, не для того, чтобы подвергнуться допросу.
— Ну к чему вам такая таинственность? — рассердился граф. — Вы же знаете, я хочу видеть вас каждую минуту. Разве это так трудно сделать? Но нет, вы постоянно ускользаете, и это меня тревожит.
— У меня такое чувство, что в прошлом все доставалось графу Хотону слишком легко. Поменьше самоуверенности пойдет ему только на пользу.
— Вы умышленно меня провоцируете! — упрекнул ее граф. — Откуда такая уверенность, будто у меня есть абсолютно все? И вообще, что вы обо мне знаете?
