Дверь тихо закрылась за ними, и премьер-министр полным грусти голосом промолвил:
— Это моя скорбная и тяжелая обязанность — сообщить вашему княжескому высочеству, что его превосходительство князь Милко мертв.
— Мертв! — тупо повторила Илена.
С момента своего возвращения она собиралась подняться в комнату отца, но ее задержали разбирательства и споры с князем.
В любом случае никто уже не надеялся, что ее отец придет в сознание после комы, которая длилась почти шесть месяцев, но сейчас мысль о том, что он действительно мертв, заставила ее в отчаянии сжать кулаки.
Илена почувствовала, что князь Владилас подошел к ней сзади и встал рядом.
Спустя несколько секунд премьер-министр уже совсем другим тоном объявил:
— Князь умер! Да здравствуют князь и княгиня!
Сказав это, он опустился перед ними на колено.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Похороны завершились.
Несмотря на огромное количество съехавшихся политических соседей и бесконечного числа родственников, все прошло на высшем уровне благодаря безупречной организации Владиласа.
Его рука чувствовалась во всем.
Впечатляющими были и похоронный кортеж, и церемония отпевания, и размещение гостей.
Каждый родственник, независимо от важности его присутствия, был достойно встречен и окружен должным вниманием.
Илена понимала, хотя и не желала признаваться в этом, что сама вряд ли справилась с таким количеством гостей, а премьер-министр и другие члены правительства, несомненно, что-нибудь да напутали и вышел бы неизбежный конфуз.
Единственными, кто остался недоволен организацией похорон, были пожилые генералы, которым пришлось выполнять приказания князя, вместо того чтобы по привычке самим отдавать их.
Они с некоторой опаской поглядывали на новые пушки и необычного вида солдат, управлявших ими.
Кроме того, поварам помогали люди Владиласа. Поэтому удавалось кормить множество гостей, которые постоянно сменялись во дворце.
Невзирая на столь печальный повод для встречи, среди пространных разговоров о жизни изредка за столом даже раздавался смех.
Владилас сидел на месте ее отца, а Илена, заняв место княгини, сидела на противоположном конце стола и оттуда наблюдала за своим мужем.
Да, выглядел он как настоящий князь.
В форме главнокомандующего армии Зокалы, со сверкающими орденами, он заметно выделялся среди гостей, облаченных в мрачные одежды.
Сама Илена терпеть не могла, черную вуаль, скрывающую лицо, и платье, в котором, как ей казалось, она была похожа на ворону.
Хотя на самом деле оно выгодно оттеняло полупрозрачность светлой кожи и подчеркивало яркость волос.
А ее зеленые глаза блестели словно изумруды, и не один князь из соседних государств тайком загляделся на нее, вспоминая, как та отвергла его предложение руки и сердца.
После обеда, успев попрощаться с некоторыми родственниками и министрами, Илена сидела в комнате княгини, когда вошел князь Томилав.
Она улыбнулась и протянула ему руку.
— Я так рада, что именно вы, а не кто-нибудь из этих невыносимых министров представляли на похоронах вашу страну.
Князь Томилав понимал, она имеет в виду венгров, которые с достаточной очевидностью показали, что прибыли на похороны не столько ради того, чтобы отдать должное князю Милко, сколько из любопытства: так ли уж страшны пушки и новое оружие, выставленное Владиласом на всеобщее обозрение?
Пушки, сопровождавшие гроб князя Милко к собору для отпевания, были совсем не похожи на те, какие привыкли видеть в северной части Балкан.
И дабы ни у кого из присутствующих не оставалось сомнений в том, что Зокала полностью готова к войне, новые войска и ружья были представлены на площади перед дворцом.
— Вы, так же как и я, знаете, — сказал князь Томилав, подходя к окну, — что моя страна никогда не вступит в войну, учитывая мои чувства к вам!
И это была истинная правда.
По тому, как Томилав смотрел на нее с первой минуты своего приезда, она поняла — князь все еще влюблен в нее.
— Я надеюсь, Томилав, мы всегда будем друзьями.
— Но я не желаю быть вашим другом! — воскликнул он. — Я люблю вас, Илена, и знаю, что никогда не полюблю другую. О, если б вы приняли мое предложение, мы были бы так счастливы вместе!
Илена тихо вздохнула.
Потом она внезапно подумала, что, может, ей и следовало выйти замуж за этого князя, а не за разбойника, который не оставил ей выбора.
Однако, чувствуя, что ее решение почему-то склоняется больше в сторону Владиласа, она старалась быть приветливой с Томилавом.
— Уже слишком поздно говорить об этом, мы все равно ничего не сможем сделать... чтобы что-то изменить.
Она увидела, как загорелись его глаза от этих слов. Он схватил ее руку и зашептал:
— Я люблю вас! Люблю так сильно, что не могу спать из-за постоянных мыслей о вас. А когда до меня дошла весть, что вы вышли замуж, я хотел застрелиться, чтобы больше не страдать.
— Нет, нет! — воскликнула в страхе Илена. — Вы не должны так говорить! Я вышла замуж за Владиласа лишь для того, чтобы спасти Зокалу, — нам грозит опасность со стороны Венгрии. А вид всего этого оружия предостережет и напугает их.
— Так, значит, вы не любите его? — хрипло прошептал Томилав. — Поклянитесь, что не любите его?
— Я ненавижу его! — горячо заверила его Илена. — Но теперь он мой муж и князь Зокалы, так что у меня нет выхода.
— Моя дорогая, если б я только мог увезти вас отсюда, вы бы стали самой счастливой женщиной на земле.
Он стал покрывать ее руку страстными, обжигающими поцелуями.
Илена подняла на него проникновенный взгляд, что было внове и для нее самой.
Князь был тронут до глубины души.
— Если я когда-нибудь понадоблюсь вам, — сказал он, — то знайте, я услышу ваш зов и прилечу из любой точки земли, чтобы помочь вам. Илена, вы наполнили мою жизнь светом и теплом, поверьте, больше никогда я не смогу полюбить кого-нибудь так, как вас.
— Вы не должны так думать, — поспешила отрезвить его Илена. — Вы должны попытаться забыть меня!
— Никогда! — горячо воскликнул Томилав.
Она вздохнула.
— Я тоже никогда не забуду, что вы мой друг.
Девушка говорила тихим, нежным голосом, и, донельзя воодушевленный, князь положил руки ей на плечи.
— Прежде чем я уйду, Илена, — хрипло прошептал он, — позвольте мне поцеловать вас. Кто знает, может, нам никогда не придется увидеться вновь.
