— Ваше свадебное платье, — неожиданно спросил лорд Винчингем. — Какое оно?
— Оно очень красивое, — неохотно призналась Тина. — По крайней мере мне так сказали. Я старалась особенно не разглядывать его.
— Старалась! — горько произнес граф. — На него будет смотреть сэр Маркус, не так ли? Для него вы наденете лучший наряд. «Восхитительная невеста!» — скажут окружающие. Вам, наверное, хочется, чтобы поскорее настал тот момент, когда он наденет на ваш пальчик обручальное кольцо и вы станете леди Уэлтон? Леди Уэлтон. Слуги будут почтительно кланяться и называть вас «миледи»!
Тина закрыла уши руками.
— Прекратите! Довольно! Перестаньте! закричала она. — Как вы можете разговаривать со мной таким тоном, таким полным ненависти голосом? Вы же знаете, что меня тошнит от всего этого. Вспомните, что мы задумали с вами сделать, когда я только приехала. Сэр Маркус оказался единственным, кто сделал мне предложение. А ждать предложения еще от кого-нибудь у нас просто нет времени.
— Нет времени, — повторил лорд Винчингем. — Когда мы все это замышляли, нам казалось, что времени у нас даже больше чем достаточно. Мы думали, что вам удастся найти себе достойного и приятного во всех отношениях жениха, какого-нибудь славного молодого человека. Так нет же, вашим избранником оказался погрязший в разврате Уэлтон, который проводит все время в клубах, хвастаясь своими любовными победами.
— Но не я же его выбирала! — прервала его Тина. — Я возненавидела его с той самой минуты, когда увидела в первый раз. Я даже какое-то время боялась его. Но больше не было никого… Никого… Лэмптон дал вам время, чтобы расплатиться, но никто не дал времени мне, чтобы я могла найти достойного мужа.
— Не думаю, что это имеет какое-то значение, — грустно заметил лорд Винчингем, отвернувшись от окна и взглянув на Тину. — Зачем вы сюда пришли? Ступайте в свою комнату, отдохните и нарядитесь, чтобы порадовать жениха. Наденьте свое самое красивое платье, чтобы очаровать его, и скажите, чтобы он ни в коем случае не забыл дать вам деньги. Вы выгодно продали себя! Сама посудите: вы отдаете сто тысяч мне и в то же время получаете и для себя кое-что! Превосходный особняк сэра Маркуса в Ньюмаркете, его великолепных лошадей, его ложу в опере, огромное поместье и буквально мешки денег. Вы будете иметь все, что только пожелаете! — Его язвительная интонация и недобрые слова разрывали ей сердце, и она почувствовала, что краска бросилась ей в лицо.
— Вы злой и бесчувственный! — не выдержала Тина. — Зачем вы мне все это говорите? Зачем хотите сделать меня несчастной? Что я могу поделать? Неужели вы не понимаете, что меня поймали, как мышь в мышеловку? Неужели вы не понимаете, что мне придется жить с этим всю жизнь?
— Конечно, придется, — ответил лорд Винчингем по-прежнему сухим и бесчувственным тоном.
Тина подняла на него свои прекрасные, полные слез глаза.
— Что я сделала не так? Почему вы так жестоки со мной? Я просто хотела помочь вам.
Ее голос сорвался. Она стояла напротив него, и слезы текли по ее щекам. Ее губы были приоткрыты, а пальцы сжаты в кулаки. Лорд Винчингем мрачно смотрел ей прямо в глаза, и ей показалось, что он искал что-то в ее душе.
Какое-то мгновение они стояли друг напротив друга, как будто оба превратились в камень. Первым не выдержал Винчингем.
— Черт знает что! — воскликнул он в исступлении и, прежде чем Тина успела что-то понять, обнял ее и поцеловал. У Тины перехватило дыхание. Она почувствовала нежное прикосновение его губ, почувствовала страсть, перед которой невозможно было устоять, прекрасно понимая при этом, что в то же самое время он злится на нее, проклинает ее и ненавидит.
Однако Тина уже не чувствовала ничего, кроме восхитительного прикосновения его горячих губ. В ней неистово разгоралось пламя страсти, охватывавшее ее сердце и душу. Вскоре все ее существо было охвачено огнем неугасимой любви. Ей показалось, будто весь мир прекратил существование и они остались одни на всем белом свете. Одни — только она и Стерн, — мужчина и женщина, которых объединяет любовь и которые принадлежат только друг другу.
— Я люблю вас, — хотела сказать Тина, но он страстно продолжал целовать ее в губы и обнимал так крепко, что она не могла пошевелиться, даже если бы и захотела. Но с каждой минутой она ощущала в его поцелуе какое-то новое чувство. Это была зависть к сопернику и желание быть ее единственным мужчиной.
Мир перестал казаться Тине счастливым и радужным, сияющим и восхитительным, когда лорд Винчингем неожиданно оттолкнул ее от себя. Девушка пошатнулась и наверняка упала бы, если бы не успела облокотиться на спинку стула.
— Уходите! — выпалил граф. — Ступайте прочь! Сейчас же! Немедленно! И, ради Бога, больше никогда не приходите ко мне!
— Но… но… Стерн!.. — впервые назвала она его по имени.
Она все еще чувствовала прикосновение его губ, его рук. Теперь же Винчингем стоял, отвернувшись от нее, со склоненной головой и опущенными плечами.
— Уходите! — резко повторил он. — Не испытывайте моего терпения! Делайте как я говорю!
Тина на мгновение замешкалась. Как много ей хотелось ему сейчас сказать! Но она не посмела его ослушаться. Медленно, надеясь, что он окликнет ее, Тина направилась к выходу, но у двери остановилась и обернулась. Лорд Винчингем по-прежнему стоял у окна. Тина с болью в сердце осознала, что он выглядит как измученный тяжкой болезнью старик, желающий поскорее распроститься с постылой жизнью.
— Стерн, — прошептала Тина, но ответа не последовало, и она поспешила выйти из комнаты. Она не помнила, как поднималась по лестнице, как шла по коридору. Лишь оказавшись в своей спальне, прижав ладони к пылающим щекам, Тина поняла, что он любит ее. Любит ее так же, как она его.
Только теперь Тина поняла, почему он злится на нее и что стало причиной его неправедного гнева и жестокости. Он все сказал ей сам своим поцелуем.
— Он любит меня! — радостно произнесла она вслух и неожиданно для самой себя упала на колени перед кроватью. — О Боже милосердный! Благодарю тебя! Какое счастье! Он любит меня!
Тина понимала, что они никогда не смогут быть вместе. Но в этот миг даже это утратило какое-либо значение. Она знала, что покорила его сердце, что любима им. Это было единственное, чего она просила от жизни.
— Я люблю его! Я люблю его! — прошептала она вслух, и все в комнате стало прекрасным, потому что все вокруг принадлежало ему, а его сердце — только ей одной.
Неожиданно взгляд Тины привлекло лежащее на кровати платье. Она не заметила его, когда вошла в комнату. Теперь же Тина медленно встала на ноги и сняла с него белый муслиновый чехол.
Это было ее свадебное платье. Белый шелк, тафта поверх кружевной юбки, расшитой серебром и украшенной мелкими бриллиантами и веточками флердоранжа, прозрачные кружева корсажа… Ее свадебное платье!
Тина смотрела на него, понимая, что свадьба будет жестокой насмешкой не только над ее чувством, но и над всем, что есть в мире святого и чистого. Когда люди вступают в брак, они должны быть готовы любить друг друга и заботиться друг о друге до скончания дней. Ее поступок унизит не только ее, но и всех женщин, которым дано испытать прекрасное чувство любви.
