И снова возник вопрос: как Роберт сумел уговорить ее, нет, вынудил взять на себя роль, которую для нее предназначил?
Синтия не раз корила себя за слабость, уступчивость, за то, что пошла на поводу у Роберта, но понимала — виной тому не столько ее податливость, сколько сила его характера, благодаря которой он всегда добивается своего. Некоторым утешением служило то, что и другие ни в чем не могли ему противостоять. Со времени его приезда сюда, местная знать не раз вступала с ним в единоборство, но он всегда выходил победителем.
Отворилась дверь и вошла Грейс.
— Это вам, мисс, от мистера Шелфорда. Шофер привез, говорит срочно, и чтоб сразу распаковали. И записка…
Она протянула конверт. Синтия вскрыла его. Всего одна строчка: «Пожалуйста, наденьте это сегодня».
— Грейс, наверное, тут цветы, которые я приколю к платью… — Синтия улыбнулась. — Откройте, пожалуйста, коробку.
— Велика для цветов-то, — усомнилась горничная.
Синтия обернулась. В самом деле, коробка очень большая, в такие обычно укладывают одежду.
— Ну-ка, посмотрим, что там.
Грейс положила коробку на стул, развязала бечевку, сняла крышку, вынула несколько листов мягкой папиросной бумаги и достала из коробки облако тюля цвета полночного неба, расшитого крошечными звездочками блесток.
— Платье, мисс, и до чего красивое!
— Платье? — воскликнула Синтия.
Раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, вошла Сара.
— Ага, привезли. То-то я слышала, подъехал автомобиль.
— Ты знала об этом? — спросила Синтия.
— Конечно! Я, так сказать, была посвящена в тайну. И выяснила для Роберта, какой у тебя размер. Надеюсь, оно будет сидеть хорошо, иначе я опозорена навеки.
Грейс держала платье в поднятых руках, пышная юбка касалась пола. Сара подошла, потрогала корсаж с глубоким вырезом, рюши на плечах.
— Какая прелесть! — восхитилась она.
Синтия, наконец, вышла из оцепенения.
— Вы все с ума посходили! — воскликнула она гневно.
— Что ты имеешь в виду? — отозвалась Сара.
— Не в моих правилах разрешать постороннему мужчине выбирать для меня или дарить мне предметы одежды, — подбирая слова, с расстановкой проговорила Синтия.
— Послушай, какое у тебя нелепое ко всему отношение, — возразила Сара. — Вот уж воистину! Роберт понял: у тебя на сегодня нет приличного платья. И решил сделать тебе подарок.
— Мое платье вполне прилично, благодарю.
— Что? Это старая тряпка!
Сара с презрением указала на черное атласное платье, лежавшее на кресле.
Синтия, не обратив внимания на презрительную ремарку, обернулась к горничной.
— Машина уже уехала, Грейс?
— Да, мисс. Шофер не стал ждать.
— В таком случае, платье следует вернуть завтра. Запакуйте его снова, Грейс.
— Хорошо, мисс.
— Синтия, не упрямься! Нам так хочется, чтобы ты сегодня выглядела хорошо! — умоляла Сара. — Ты сама видишь, платье изумительное! К чему эта ненужная спесь? Как можно не принять такой подарок?
— Я тебе сообщила свои резоны, — спокойно ответила Синтия.
— Какое нелепое поведение! — Сара была вне себя. — Но ты об этом горько пожалеешь, когда все вокруг будут разряжены в пух и прах.
Синтия сидела неподвижно, сжав губы, не отвечая, и, подождав минуту, Сара вышла, хлопнув дверью.
Как он посмел! — с негодованием думала Синтия. — Его обычная дерзость! Он позволил себе усомниться в том, что она будет достаточно элегантна для этого смехотворного бала!
Когда Синтия закончила туалет и посмотрелась в зеркало, щеки у нее горели, глаза сверкали от гнева. Пусть ее наряд не новый, но вид у нее прекрасный, она выглядит красивой и привлекательной. Да и платье не так уж плохо — сшито у дорогой портнихи. А мода с тех пор почти не изменилась. Черный шелк, простой и строгий покрой оттеняли белизну кожи и золотистый блеск волос.
Синтия снова вгляделась в свое отражение, неожиданно улыбнулась и достала шкатулку с драгоценностями. Открыв ее, взяла оттуда бриллиантовое колье. Оно досталось ей от матери, и Синтия твердо решила, что лишь оказавшись без единого гроша, позволит себе расстаться с этим произведением искусства. Камни великолепные, ожерелье из семейной коллекции, со своей историей. Вот достойный ответ Роберту Шелфорду, подумала Синтия. Драгоценность свидетельствует о родовитости, высоком происхождении, чем он похвалиться не может.
Она взяла пальто и спустилась вниз. Сара ждала в гостиной и выглядела невероятно экзотичной в усыпанном блестками зеленом платье и с целой коллекцией роскошных браслетов на руках.
— Ты готова? — спокойно осведомилась Синтия.
С минуту Сара молчала, глядя на подругу, которая стояла перед ней, откинув голову, с огоньком вызова в глазах.
— Я приготовила было фразу: «Мне стыдно за тебя!», но она не понадобится. Не могу этого сказать! В тебе есть что-то куда более значительное, чем наряды и драгоценности.
Похвала была от чистого сердца, кроме того, увидев бриллиантовое колье, Сара по достоинству оценила украшение.
Синтия улыбнулась.
— Быть может, просто некоторая старомодность, — не без лукавства заметила она, отлично при этом понимая, что имела в виду Сара.
— Нет, вовсе нет, — возразила Сара. — Если бы я так хорошо к тебе не относилась, то, пожалуй, сказала бы: у тебя вид истинной леди.
— Благодарю, — отозвалась Синтия. — Но почему оговорка?
— Просто я терпеть не могу так называемых «истинных леди» и все, что с этим понятием связано, — зло сказала Сара. — Ты отлично знаешь, что я имею в виду, и будь ты такой, как они, ты конечно, не пригласила бы меня погостить в своем доме.
Синтия посмотрела на стенные часы.
— Нам пора, я обещала приехать точно в назначенное время.
— Да, верно, надо поторопиться, — поддержала Сара, и они вышли к ожидавшему их старому деревенскому такси.
Когда свернули на главную аллею и перед ними, отражаясь в серой глади озера, засияли ярко освещенные окна, былое чувство снова овладело Синтией — тоска по родному гнезду, по прошлому, которого не вернуть.
Но воспоминания об ушедшем тут же развеялись — сразу по приходе она вынуждена была заняться бесчисленными мелочами, которые поглотили все ее внимание.
Оркестр настраивал инструменты, цветы наполняли воздух пьянящим ароматом. Появилась Микаэла, очаровательная, грациозная, в великолепном наряде из белых с серебром кружев, оригинальном, изящном. Темные волосы, зачесаны наверх и уложены крупными локонами, в которых красуются жемчужины. Нитка жемчуга обвивала шею, другая — тонкое запястье.
