Смотреть на раздутое, одутловатое лицо отца было невозможно. Позже были грустные поминки, дежурные фразы о том, каким хорошим человеком в душе был Карл Михайлович. Потом люди ушли, и Яна с мамой остались одни. Сидя на кухне и смотря на унылый пейзаж за окном, они тихо разговаривали:
- Да, конечно, он пил… и я всю жизнь с ним ругалась… но все же жила.
- Да, мама, все верно.
- Ты же знаешь, я - актриса, у меня было множество поклонников, но я не уходила от него, потому что любила.
- Он знал это и ценил, не казни себя, - пыталась успокоить мать Яна.
- Как я теперь буду жить одна? - Мама Яны заплакала.
- Мама, ты сильная, ты справишься. Ты нужна театру, у тебя столько подруг… - Внезапно Яна осеклась. Как это ни покажется странным, но Яну до сего момента не посещала мысль, что убийства соседей и смерть отца связаны между собой. А вдруг его напоили и свалили в могилу с водой, подстроив очередной несчастный случай?! Значит, опасность грозит и маме.
Яна расширившимися от внезапного открытия глазами смотрела на свою мать в трауре.
«Прав был Ричард, что они подбираются ко мне. Всего два вопроса: кто они? Зачем они это делают?»
Вслух она произнесла:
- Мама, собирайся! Тебе нельзя здесь оставаться! Я всегда буду с тобой!
- Что ты? Куда собираться?
- Будем жить вместе.
- А театр?
- Ерунда какая…
- Эта ерунда - вся моя жизнь, - мама обиделась, - кроме того, ты выйдешь замуж, зачем я тебе буду мешать.
- Я не выйду замуж.
- Должна выйти! Выходила же уже дважды. Правда, я всегда знала, что ничего у вас не получится, так как на чужом несчастье счастья не построишь.
- На чьем несчастье? О чем ты говоришь?
- Не хотела тебе говорить… но сейчас уже хуже не будет. Когда ты уехала с Юрием в Москву, его бывшая невеста… как ее?
- Катерина?
- Да, Катя, точно. С ней ведь очень плохо было. Все тогда тебя осудили.
- Что ты говоришь? Ты что-то путаешь. С ней все хорошо, она и не жалела вовсе, перевелась на лечебный факультет…
- Что? - перебила Яну мама. - В сумасшедший дом она попала, а не на лечебный факультет.
ГЛАВА 31
В это время Ричард в кромешной темноте несся по трассе, пытаясь рассмотреть дорожные знаки, где указывалось бы, сколько осталось километров до родного города Яны. Он не спал почти двадцать часов, глаза болели так, словно туда воткнулись тысячи иголочек, изредка проезжающие навстречу машины светом фар причиняли воспаленным глазам Ричарда резкую боль. Он въехал в город засветло и сразу же стал спрашивать у местных жителей, где находится ТЮЗ, так как помнил, что мать Яны работала там. Войдя в старинное красивое здание театра, Ричард попросил провести его в администрацию. Его повела по устланным старыми ковровыми дорожками коридорам старушка-билетерша. Она поверила его усталому, измученному лицу, что он и вправду должен увидеть руководство немедленно.
- Это вопрос жизни и смерти, - пояснил Ричард.
- Скорее смерти, судя по вашему виду.
Директор ТЮЗа, полная, добродушная женщина, долго не могла уяснить, для чего Ричарду понадобился домашний адрес матери Яны. Выглядел он, конечно, странно: в мятой одежде, небритый, он скорее напоминал сантехника из жэка, а не преуспевающего бизнесмена.
- Почему я должна вам доверять? Может, вы ее безумный поклонник? Я не могу давать кому ни попадя домашние адреса своих актрис!
- Я не поклонник, я даже никогда ее не видел!
- Тогда зачем же вам ее адрес?
- Я… я ее зять! - выпалил Ричард.
- Зять? Она не говорила, что ее дочь снова вышла замуж.
- Это сюрприз для нее.
- Да, Яна всегда была неординарной девицей, от нее всего можно было ожидать. Вполне могла бы выйти и за вас… - директриса театра с интересом и легкой долей иронии осмотрела помятый костюм Ричарда. - Мужчина, я понимаю, вы хотите устроить сюрприз бедной женщине, но, честное слово, сейчас не время. Она только что потеряла мужа, и к ней приехала дочь… то есть ваша супруга.
- А если я скажу, что хочу в такой трудный момент поддержать свою супругу?
Ричард достал пачку американских банкнот и положил перед директрисой театра.
- Я, как зять вашей актрисы, хочу оказать посильную помощь вашему чудесному провинциальному театру.
Деньги возымели свое действие, видимо, начальница наконец-то поверила, что это не сантехник, а уважаемый бизнесмен.
Примерно через час, так как опять долго пришлось искать дорогу, Ричард звонил в дверь квартиры Яниной мамы, прося бога, чтобы с Яной ничего не случилось и он бы застал ее живой и здоровой.
Яна в это время сидела в психиатрической лечебнице перед заведующей отделением и слезно умоляла ее поднять историю болезни десятилетней давности. Заведующая отказалась помочь Яне наотрез, так как врачебная этика этого не позволяет.
Яна вышла из корпуса лечебницы и обессиленно села на ступеньки, смотря перед собой.
«Катя, и в психиатрической больнице? Не может быть, это ошибка!»
Яна вспомнила спокойную, уравновешенную, удачливую в делах Катерину и встрепенулась:
- Нет, это определенно какая-то ошибка!
- О чем грустишь, красавица? - раздался рядом бодрый голос.
Яна вышла из задумчивости и увидела перед собой тщедушного, маленького старичка в круглых, старомодных очках и с острой седой бородкой, в белом халате. Он напомнил ей доктора Айболита из детской книжки. Яна улыбнулась:
- Да нет, ничего… все хорошо. Старичок присел рядом с ней на ступеньку.
- Меня ты не обманешь, красавица, у тебя далеко не все в порядке.
- Откуда вы знаете?
- Знаю… - уклончиво ответил старичок и лукаво посмотрел на нее, - и по трясущимся пальцам, и по темным кругам под глазами, и по твоей рассеянности. Зачем ты сюда приходила, вряд ли затем, чтобы лечь на лечение?
- Да глупость… хотела узнать об одной пациентке.
- Какие-нибудь любовные дела? - предположил старичок.
- Нет, что вы! Это вопрос жизни и смерти, - сказала Яна, не подозревая, что действует по закону парных случаев, что в этот же момент эти же слова произносит совсем другой человек, но тоже связанный с этим делом.
- Ну и?.. - поинтересовался доктор Айболит.
- Врачебная тайна, - грустно махнула рукой Яна.
- Врачебная тайна нарушается, если это вопрос жизни и смерти и если есть запрос из правоохранительных органов.
- В том-то и дело, что нет и не может быть пока запроса из милиции.
