Это был неопровержимый довод, но, вспоминая отношение леди Аделаиды, Орлена не могла не думать с беспокойством, что она отнимает слишком много времени у ее матери.
«Я должна заставить Терри поговорить с графом», — сказала себе девушка, зная, что самой ей это не удастся. Ей было бы даже боязно заводить такой разговор.
Когда они не обедали в разных знатных домах, устраивались большие званые обеды в Алверстон-хаусе.
Гости на этих обедах были гораздо интереснее тех, кого Орлена встречала в других местах. Вероятно, потому, что в большинстве случаев джентльмены, рядом с которыми она сидела за столом, были старше и умнее.
Но они, как и граф, редко танцевали, и на балах ее партнерами неизменно оказывались очень молодые мужчины, чьи разговоры Орлена находила крайне скучными.
Сегодня, извинившись перед герцогиней, девушка не поехала с ней на большой прием у маркизы Торрингтонской, и, немного почитав одну из новинок из библиотеки его светлости, отправилась в комнату графини, чтобы насладиться ее обычным радушием.
— Боюсь, нынче я буду не очень хорошей собеседницей, моя дорогая, — молвила вдова ласковым голосом. — Я плохо спала этой ночью, и у меня нестерпимо болит голова.
— Хотите я вам поиграю, мадам? — спросила Орлена. — Когда у мамы болела голова, ее это часто успокаивало.
— Конечно, хочу! — ответила графиня.
Девушка уже знала, что в будуаре, который находится рядом со спальней графини, есть фортепиано.
Она открыла двери между комнатами и села за инструмент, думая при этом, как очаровательно выглядит гостиная и какой аромат источают стоящие в вазах цветы.
Но едва ее пальцы коснулись клавиш, Орлена забыла обо всем, кроме музыки, которую она творила, музыки, с легкостью позволявшей ей выражать тайные мысли и чувства.
Сначала девушка исполнила несколько классических пьес. А потом, не удержавшись, сыграла некоторые из мелодий, которые сочинила сама. Каждая вызывала в ее воображении соответствующую картину. Иногда, после того, как ее отец бывал особенно сварливым и придирчивым, эти мелодии успокаивали и утешали Орлену. Одна из них воскресила в памяти ее мать. В тот раз, услышав игру дочери, она подбодрила Орлену продолжать сочинять.
Неожиданно руки девушки сами собой заиграли мелодию, сложившуюся у нее в ту ночь, когда она сидела возле маленького пруда с кувшинками в «Бушеле». Тогда эта музыка пришла к ней от аромата цветов и бархатной темноты ночи. Но теперь она стала неотделима от эмоций, вызванных в душе Орлены поцелуем графа.
Музыка воскресила то невероятное ощущение чуда и плена, и, закончив играть, девушка чувствовала себя так, словно все еще дрожала от прикосновения его губ.
Слегка вздохнув, Орлена уронила руки на колени. В этот момент чей-то голос произнес:
— Я понятия не имел, что вы так талантливы!
Девушка вздрогнула. Она думала, что в комнате никого нет, но в кресле, непринужденно откинувшись на спинку, сидел, скрестив ноги, граф!
Когда Орлена играла, его присутствие казалось таким живым, что в первое мгновение она просто уставилась на него широко раскрытыми глазами, не вполне уверенная, реальный он или же часть фантазии, навеянной музыкой.
— Моя матушка спит, — молвил ее опекун, — за что, я полагаю, мне следует благодарить вас.
Орлена посмотрела на дверь в спальню графини и только теперь заметила, что граф ее закрыл.
— Я хочу поговорить с вами, Орлена.
Девушка уже собиралась встать, но после этих слов осталась сидеть на крутящемся табурете и с легкой тревогой взглянула на графа.
— Насколько я понимаю, вы отказались сопровождать герцогиню сегодня днем, и несколько раз, включая третьего дня, вы не приняли приглашение на вечер. Почему?
Вопрос прозвучал резко, и хотя Орлена не смотрела на графа, она знала, что тот наблюдает за ней своими проницательными темными глазами, а это всегда приводило ее в замешательство.
— Сегодня я… подумала, что будет… лучше побыть с… вашей матерью, — пролепетала она.
— Моя матушка не устает повторять, как она ценит ваши визиты, — заметил граф, — но эта отговорка не подходит для обеда, на котором вы могли бы присутствовать во вторник.
Орлена заколебалась. Щеки у нее горели.
— У меня была… очень интересная… книга, — призналась она. — Из… библиотеки вашей светлости.
— Вы хотите сказать, что предпочитаете сидеть дома и читать книгу или играть для моей матери, нежели быть гостьей в одном из самых модных домов в Лондоне? — В голосе графа послышалось удивление.
Девушка встала с табурета и пошла к креслу напротив того, в котором расположился ее опекун.
— Возможно, это покажется вам очень… странным, — нерешительно заговорила она, — но я… не привыкла к такому… веселью… В жизни мне… часто приходилось бывать… одной, поэтому иногда я… предпочитаю оставаться… дома. — Помолчав, Орлена поспешно добавила: — Пожалуйста… не сочтите меня неблагодарной. Вы были так добры… попросив герцогиню сопровождать меня… Я признательна… я действительно очень признательна вам! Просто… все сразу… это… слишком много.
Она умоляюще посмотрела на графа, и после минутной паузы он произнес:
— Вы удивляете меня, Орлена!
Граф не казался сердитым, и чувствуя, что это — возможность, которой она ждала, девушка решилась:
— Я хотела спросить вашу светлость, когда вы… хотели бы, чтобы мы с Терри уехали?
— Вам неудобно в Алверстон-хаусе?
— Нет… конечно, нет, я и представить не могла, что какой-нибудь дом может оказаться таким роскошным, и все такими… добрыми. Просто мы не хотим быть вам… обузой.
— Я дал понять, что вы можете быть обузой?
С ним трудно говорить, подумала Орлена и торопливо ответила:
— Вы были намного щедрее, чем я ожидала. Терри рассказывал, что вы поставили его лошадей в свою конюшню, что вы ввели его в клубы, в которые брат так хотел войти; и вы договорились, чтобы ее светлость присматривала за мной.
— Но вы по-прежнему желаете быть самостоятельной? Вы действительно считаете себя настолько опытной, чтобы справиться со светским обществом без руководства?
— Я не… думала о… светском обществе.
— А о каком тогда?
Орлена сжала руки. Она не могла объяснить, что чувствует. Сейчас она лишь остро осознавала, что граф наблюдает за ней, и не знала, рассердил его вопрос об отъезде или нет.
Немного помолчав, граф сказал:
— Думаю, в ваших с братом интересах оставить пока все как есть. Герцогиня с удовольствием присматривает за вами, поэтому вам не стоит беспокоиться на этот счет, и моей матери тоже нравится ваше присутствие. Она будет скучать без вас, если вы уедете.
— Тогда… я с радостью останусь, — ответила Орлена. — Просто… просто я не хотела бы… злоупотреблять щедростью вашей светлости… или огорчать… леди Аделаиду.
