— А... что, мое сердце так хорошо видно?
— Для Эсме — видно, — просто сказала она.
Секунду он смотрел на нее, потом улыбнулся.
— У меня гордость болит, а не сердце. Но сейчас не время об этом говорить. Я привез вам подарок, Эсме. Хотите его увидеть?
— Да, — сказала Эсме.
— Ждите здесь.
Чарльз вернулся к лошадям. Похлопав по шее Фаро, он отвязал кобылу. Она шла за ним, высоко поднимая колени, будто танцевала.
Когда он вывел ее из леса, Эсме от удивления выронила платье. Она медленно пошла им навстречу, глядя на лошадь как завороженная. Подойдя, она нежно провела рукой по гриве кобылы. Та всхрапнула, наклонила голову и слегка прикоснулась к Эсме ноздрями.
— Это мне?
— Это вам.
— Я назову ее... Ларк, — выдохнула Эсме, приложив руку к сердцу. — Потому что это подарок от вас и так называется ваш дом.
Можно было и не сомневаться в том, что она сделает в следующий момент. Эсме вскочила на спину кобылы; уперла руки в бока — мол, полюбуйтесь на меня — затем гикнула и поскакала прочь, лавируя между деревьями. Чарльз последовал за ней на Фаро.
К северу от хижины они выехали из леса и оказались на широком зеленом лугу, который где-то через милю переходил в болото. Они галопом промчались до него и обратно; волосы Эсме развевались на ветру, а глаза блестели от счастья.
Вернувшись на поляну, они, смеясь и задыхаясь, соскочили с лошадей.
— Она прекрасно идет, не так ли? — раздался голос со стороны хижины.
На пороге сидел Джед, у его ног лежала связка голубей, а ружье было прислонено к дверному косяку. Старуха тоже была неподалеку, сидела, скрючившись, на земле и что-то напевала себе под нос. Чарльз заметил, что она с каким-то особым вниманием смотрит на незваного гостя.
Однако больше всего его поразило выражение лица Джеда. Это было выражение человека, самооценка которого только что возросла во много раз. По какому поводу или каким образом, Чарльз пока не мог понять.
Джед подбрасывал что-то на ладони, но его кулак сжался, когда Чарльз направился к нему.
— Какого черта ты тут делаешь? — спросил он.
В одну секунду глаза Джеда превратились в два черных страшных колодца.
— Хватит обращаться ко мне как к собаке, Дэлвертон. Буду вам благодарен, если отныне вы станет обращаться ко мне как к любому другому джентльмену.
— Когда ты будешь вести себя как джентльмен, я с радостью выполню твою просьбу, — процедил сквозь стиснутые зубы Чарльз. — А сейчас я хочу получить ответ на свой вопрос.
Джед гневно сверкнул глазами, но, очевидно, решил не продолжать этот спор.
— Если вам так важно знать, хотя это совершенно не ваше дело, я пришел к ней, — сказал он ледяным голосом и мотнул головой в сторону Эсме. — Мы с ней, как вы бы это назвали... старые знакомые.
Чарльз изумленно посмотрел на Эсме.
— Вы... вы знакомы с Джедом?
Глаза цыганки вспыхнули.
— Знакома, но он не нравится мне! — вскричала Эсме.
Джед нагло засмеялся.
— Не дело так говорить, ведь мы так долго не виделись.
Он повернул к Чарльзу злое лицо.
— Я тут смекнул, что это она была тогда в лесу, и это она была вашей... сиделкой. Вы теперь будете искать утешения в ее обществе?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ну как же, теперь, когда ваша возлюбленная выходит замуж не за вас, а за вашего брата...
Эсме тихо вскрикнула. Этот звук был похож на крик ночной птицы в лесу. Чарльз почти не услышал его, но все же обернулся.
Кровь отхлынула от лица Эсме. Она смотрела на Джеда так, словно видела перед собой призрак.
— Да, да, — кивал Джед, будто получая удовольствие от ее страдания. — Мисс Давина Шелфорд разбила Дэлвертону сердце. Только у него на нее прав не больше, чем у его брата, как я тут недавно выяснил.
Чарльза эти слова застали врасплох, он уже хотел что-то возразить, но Джед выплюнул ему под ноги пережеванный табачный лист и вытянул руку со сжатым кулаком.
— Между прочим, Эсме, это я нашел на камне у ручья. Очень неосмотрительно с твоей стороны, моя дорогая.
Джед бросил Эсме какой-то предмет, который летел, сверкая в воздухе, как красная искра.
Чарльз понял, что это было, еще до того, как этот предмет опустился в протянутые руки Эсме.
Кольцо с рубином.
Эсме прижала кольцо к груди, и стон вырвался из ее горла.
Чарльз сделал шаг в ее сторону, но она взмахом руки остановила его.
— Нет, прошу вас, уходите. Уходите! — сдавленно повторила она.
Джед довольно посмотрел на Чарльза.
— Отставка, Дэлвертон. А я остаюсь. Нам с ней нужно... кое о чем поболтать. У меня для нее есть важные новости.
Чарльз заколебался.
— Вы этого хотите? — тихим голосом спросил он Эсме.
Эсме молча кивнула.
На лошадь Чарльз садился с тяжелым сердцем. Он не мог объяснить внезапный поворот событий, не понимал, почему слова Джеда так подействовали на Эсме и почему именно ему она позволила остаться.
Когда он поскакал прочь, в его ушах все еще звучал плач Эсме.
Было ли причиной ее слез известие о том, что Чарльз любит другую? Возможно, но все же... Что для нее значит это кольцо? Какое отношение ко всему этому имеет Джед? Почему он вдруг стал так уверен в себе, и что означают его странные слова: «У него на нее прав не больше, чем у его брата»?
В тот же день, ближе к вечеру, тетя Сара Дэлвертон и Давина сидели в гостиной Прайори-Парка.
Леди Сара настояла на том, чтобы Давина называла ее тетей, поскольку они в скором времени породнятся. Каждый раз, когда она смотрела на Давину, ее глаза наполнялись слезами.
Давине эта старая леди казалась какой-то нелепой, но она была благодарна ей за компанию.
Говард часто приезжал в Прайори-Парк, но, поцеловав руку невесте и поинтересовавшись ее здоровьем, он почти всегда уходил в библиотеку, где курил с лордом Шелфордом.
Сегодня утром тетя Сара, едва переступив порог Прайори-Парка, тут же принялась рассказывать Давине о том, как когда-то сама была помолвлена, но недолго, поскольку ее жених случайно погиб на охоте. Она то и дело доставала из ридикюля огромный носовой платок и сморкалась.
— Вместе мы прожили бы счастливую жизнь, если бы его не забодали, — вздохнула она.
— А какое животное убило его? — вежливо поинтересовалась Давина.
— Дикий кабан, — ответила тетя Сара с отвращением.
— О! — замялась Давина. — По-моему... его-то мы и будем есть сегодня на ужин.
