— Все? — робко спросила Давина.
— Все, мисс, — твердо сказала Джесс. — Особенно лорд Дэлвертон. Посадив нас в карету, он тут же бросился к ней. Нет у меня к этой Эсме доверия ни на грош.
Эсме, Эсме, в отчаянии повторяла про себя Давина. Похоже, все нити ведут к этой прекрасной бесстрашной цыганке. Вероятно, Джесс права, конечно, права, Эсме — всего лишь обычная воровка! Рубиновое кольцо у нее на руке — часть воровской добычи. Ей его дал Джед, а не лорд Дэлвертон!
Подобное умозаключение отнюдь не успокоило Давину. Из рассказа Джесс выходило, что лорд Дэлвертон питает самые глубокие чувства к Эсме.
На ее красоту клюют все мужчины. Даже отец! Он в качестве благодарности даст ей денег или одарит драгоценностями, после чего она просто исчезнет, посмеявшись над всеми. Ни один мужчина не обратил внимания на кольцо у нее на пальце, потому что все смотрели на ее лицо! Если, конечно, она не сняла кольцо прежде, чем направилась в Прайори-Парк!
Нужно предупредить отца... лорда Дэлвертона... Говарда. Нужно предупредить их, что Эсме не та, за кого себя выдает.
То, что после подобного известия их мнение о цыганке изменится не в лучшую сторону, для Давины тоже было немаловажно.
Когда Давина стала поспешно выбираться из постели, Джесс удивленно спросила:
— Куда вы собираетесь, мисс? После вчерашнего ужаса вам нужно отдохнуть. Я как раз собиралась принести вам завтрак.
— Не нужно мне никакого завтрака! — сказала Дави-на, водя ступней по полу. — Завтракать я буду дома. Джесс, где мои тапочки?
— В Прайори-Парке, мисс, — ответила Джесс. — Только... только...
Она не нашла в себе силы закончить фразу. Но Давина все поняла. Ее тапочки были не в Прайори-Парке. Их уже не было нигде. Они сгорели вместе с ее одеждой, книгами, шляпами и картинами.
При мысли о картинах Давине вспомнился портрет. Портрет Эвелин Фэлк, матери Джеда. Портрет, который погиб в том же огне, что поглотил и ее сына!
Глава десятая
Выезжая верхом за ворота Ларк-Хауза, Давина с тревогой посмотрела на тяжелые черные тучи, нависшие над горизонтом. Такие обычно предвещают бурю, но Давина подумала, что успеет добраться до Прайори-Парка прежде, чем она может разразиться.
Проехав по дороге около мили, Давина повстречалась с мальчиком-посыльным, который окликнул ее и поинтересовался, дома ли лорд Дэлвертон, для которого он нес письмо. Давина на секунду задумалась, потом сказала, что лорда Дэлвертона дома нет и что он сейчас в Прайори-Парке. Поскольку она как раз туда и направляется, то могла бы захватить письмо и передать лорду Дэлвертону. Мальчик вручил письмо Давине, и она продолжила путь.
Когда она подъехала к Прайори-Парку, сердце у нее сжалось.
Восточное крыло представляло собой черные бесформенные руины. Обуглившиеся балки и каменная кладка — вот и все, что осталось от этой части дома. В воздухе висел едкий запах гари.
Отца она нашла в библиотеке, с Чарльзом. Они сидели у камина и были заняты разговором. Давина была потрясена, заметив, какие бледные и осунувшиеся у них лица.
— Папа! — вскричала она.
Отец вскочил на ноги и заключил ее в крепкие объятия.
За ним медленно поднялся Чарльз.
— Как я рад тебя видеть, дочь моя дорогая! — тихо сказал лорд Шелфорд. — Но тебе не стоило приезжать, пока за тобой не послали.
— Знаю, папа. Но я должна была приехать. Правда, должна была, — ее рука потянулась к шляпе, и пальцы стали перебирать завязки. — Я д-должна что-то рассказать вам. Но Говард тоже должен это услышать. Г-где он, папа?
Лорд Шелфорд и Чарльз переглянулись.
— Не могу сказать наверняка, моя дорогая, — он взял дочь под локоть и провел к дивану. — Я распоряжусь, чтобы тебе принесли чаю, и потом советовал бы тебе немедленно возвращаться в Ларк-Хауз.
— Я не уеду, пока не скажу того, что хочу сказать, папа! — Давина набрала полную грудь воздуха и начала: — Это... это касается Эсме. Мне кажется, вы глубоко заблуждаетесь относительно того... что она за человек.
— Что именно ты о ней услышала, Давина? — мягко спросил он.
— Услышала? Ничего, папа. Просто я... я пришла к выводу, что она обычная воровка. Воровка, которая спуталась с Джедом и... вместе с ним хотела убить лорда Дэлвертона.
Чарльз переменился в лице.
— Как это понимать? — спросил он.
Рука Давины снова потянулась к завязкам на шляпе.
— Разве вы не видели кольца у нее на пальце? Такое кольцо она могла заполучить только... нечестным путем!
С возгласом, выражающим совершенное презрение к такому нелепому предположению, Чарльз отвернулся и подошел к окну.
— Вы мне не верите! — удивленно воскликнула Давина, переводя взгляд с Чарльза на отца. — В таком случае, папа, сам у нее спроси, как в ее руки попала такая ценная вещь. Вызови ее сюда и спроси!
Лорд Шелфорд вытер рукой лоб.
— Мы не можем вызвать Эсме. Она исчезла.
От волнения Давина поднялась с дивана.
— Исчезла? Не получив награду? Нет, папа! Наверняка она прихватила с собой больше, чем рассчитывала получить от тебя. Вы пересчитывали... вилки, ложки, табакерки... жемчужные украшения Регины, заколки миссис Крауч? Пересчитывали?
— Тише, Давина, тише, — попытался успокоить ее отец. — У тебя начинается истерика.
— Ничего у меня не начинается, папа. Я просто не могу поверить... отказываюсь верить, что... Эсме ушла из нашего дома просто так, не взяв ничего!
— Она не ушла... просто так, — с прискорбным видом сказал лорд Шелфорд.
— Так что же она прихватила, папа?
Он беспомощно посмотрел на Чарльза, который отвернулся от окна, подошел к ним и мрачно заговорил:
— Сударыня, Эсме забрала не золото и не серебро, не жемчуг и не заколки. Она взяла с собой вашего жениха. Прихватила моего бесчестного брата, Говарда.
Давина отступила на шаг, не сводя глаз с Чарльза.
— Г-говарда?
— Этот мерзавец сбежал! — воскликнул лорд Шелфорд, не в силах более сдерживать чувства.
Давина в недоумении опустила глаза.
— Понятно... Он сбежал... С ней... Понятно.
То, что Чарльз, так же как и она, оказался в положении брошенного, было для нее слабым утешением. Сейчас она готова была сгореть от стыда из-за того, что он знал, какому унижению подверг ее Говард. Она начала отступать к двери.
— Давина, Давина! — отец протянул к ней руки. — Куда ты?
— Не знаю. Домой. Ах да, я дома. Куда-нибудь. Не знаю. НЕ ЗНАЮ!
Выкрикнув последние слова, Давина повернулась и бросилась вон из комнаты, подальше от холодных глаз Чарльза, лорда Дэлвертона.
