— Берегитесь! Если будете так упорно на меня смотреть, я не выдержу и поцелую вас, независимо от того, хотите вы этого или нет. И учтите, если это случится, вам понравится. Я уверен.
— Мы этого никогда не узнаем, — чопорно ответила Карина.
Он рассмеялся, и его смех привел ее в смятение.
— О, я думаю, в конце концов узнаем. Что-то подсказывает мне, что нам с вами суждено целоваться снова и снова. И мне кажется, что я все-таки смогу сделать так, что вам это понравится. Думаете, не смогу?
Карина чуть не задохнулась от волнения, охватившего ее при этих шокирующих словах. Он всего лишь разговаривал с ней, не касаясь ее, но ей почудилось, будто он плетет вокруг нее какую-то колдовскую сеть.
Она попыталась говорить спокойно:
- Мне трудно сказать.
Он снова рассмеялся глубоким приятным смехом, который ее обезоруживал.
— Есть только один способ это узнать, — сказал он.
Карина почувствовала искушение разрешить ему ее поцеловать, но она заставила себя быть строгой. Если поддаться, в нем укрепится уверенность в том, что она доступная женщина.
— Думаю, нам лучше этого не узнавать, — сказала Карина.
— Черт побери, вы все-таки будете со мной целоваться!
— Не призывайте на помощь черта. Шансов соблазнить меня у него не больше, чем у вас.
Карина была горда тем, что сумела ему отказать. И в то же время ей хотелось, чтобы он продолжал гадать, кто она такая. И девушка почувствовала, что ей это удается: склонив голову набок, он с любопытством смотрел на нее.
— Разрешите заверить вас, милая леди, что я вполне способен соблазнять женщин благодаря своим личным качествам и в помощи дьявола нисколько не нуждаюсь.
— Возможно, — парировала Карина. — Некоторых женщин.
— Но не вас, не так ли?
— Но не меня.
— Так что, устроим поединок? Мне такая перспектива очень по вкусу!
Карина не ответила. Ее пальцы скользили по клавишам, извлекая из рояля тихие звуки. Не дождавшись ответа, он сказал:
— Конечно, вы могли составить обо мне превратное мнение. Герцог, несомненно, негодяй. Но не кажется ли вам, что я мог бы попытаться реабилитировать и его?
— Нет, я в это не верю.
Его глаза вспыхнули.
— Вы полагаете, я такой же плохой, как и он?
— Полагаю, что вы насмехаетесь надо мной.
Он громко рассмеялся.
— Милая девушка, что я могу поделать? У вас такой очаровательный взгляд на окружающий мир. Я буду каяться, что участвовал в холостяцких пирушках, которые устраивает герцог, и предавался наслаждениям, которые шокируют приличное общество. Но разрешите вам заметить, что как исполнительница музыки вы тоже являетесь женщиной из этого мира и должны быть знакомы с подобными развлечениями.
— Вы правы, сэр. Я исполнительница, и ничего более. Я играю на фортепьяно и, когда ухожу со сцены, перестаю существовать.
— О, как интересно, — тихо сказал он. — Женщина-загадка. Вы бросаете мне вызов!
— Возможно, вам лучше быть со мной поосторожнее.
— Возможно. И все же мужчину больше всего привлекает опасность.
— Думаете, я стараюсь вас привлечь?
— Честно говоря, не знаю. То ли вы самая честная женщина из тех, с кем я знаком, то ли самая расчетливая.
— Ну, это уж ваше дело. Решайте сами.
— Вы не могли бы на мгновение перестать играть?
— Я упражняюсь, чтобы как можно лучше выступить сегодня. Представляете, какой будет скандал, если я плохо сыграю для герцога?
— Ручаюсь, он простит вас. Я хочу, чтобы вы сейчас уделили внимание мне.
Она рассмеялась.
— Я уделяю вам столько внимания, сколько необходимо.
— Это явная провокация. Вы хотите сказать, что я скучен.
— А вы думаете, что блистаете остроумием?
— Ни одна дама пока не жаловалась.
— Понятно. Но, я полагаю, у вас куча денег.
Карина взглянула прямо ему в глаза и громко рассмеялась. У него перехватило дыхание. Затем он тоже рассмеялся.
— Клянусь небом, никогда еще не встречал более отважной женщины, чем вы. Я не могу не принять ваш вызов.
Карина решительно положила пальцы на клавиатуру.
— Боюсь, что мне сегодня не до вызовов, — холодно сказала она. — Мне нужно работать, и мое внимание сегодня будет занято только этим.
— Но потом представление закончится, — заметил он.
— Потом я пойду спать.
— Отлично!
— Просто спать, — твердо сказала она, сама удивляясь, как это могла ввязаться в такой двусмысленный разговор. — А сейчас я хотела бы уйти. Пропустите меня, пожалуйста.
Он прислонился к роялю, оставив ей лишь узкий проход. На мгновение Карине показалось, что ее собеседник хочет преградить ей дорогу. Он многозначительно улыбался, глядя на нее.
Карина подумала, что он опасен. Не тогда, когда пытается соблазнить своими речами, а когда улыбается с такой манящей теплотой и откровенностью. Женщина от этого тает.
«Наверное, думает, что и я растаю. Но он глубоко заблуждается», — быстро подумала она.
И тут он, усмехнувшись, неожиданно склонился над ней, и не успела она опомниться, как он поцеловал ее в губы.
— Мне кажется, первый раунд в мою пользу, — сказал он и ушел, не ожидая ее ответа.
Карина испуганно прижала руки к губам и убежала в свою комнату.
Он коснулся ее губ лишь на мгновение, но это потрясло ее до глубины души. Карину пробрала дрожь от наслаждения. Она была уверена, что еще ни одна женщина такого не испытывала.
Сладостное чувство охватило Карину. Если бы он не оторвался так быстро от ее губ, она бы ответила на его поцелуй. Просто не смогла бы сопротивляться.
— Мне должно быть стыдно, — пробормотала Карина. — Стыдно!
Но ей не было стыдно. Более того, она никак не могла заставить себя стыдиться. Для чего же созданы мужчины и женщины, если не для того, чтобы доставлять друг другу такое удовольствие?
Чтобы успокоиться, Карина стала перебирать свои наряды, решая, что выбрать для первого выступления.
Наконец она остановилась на элегантном розовом платье. Это было шелковое бальное платье, отороченное тюлем и украшенное цветами с бриллиантами, которые сверкали при каждом движении.
Карина купила его когда-то в порыве расточительства, не зная, будет ли носить. Сейчас она поняла, что должна надеть сегодня вечером именно это платье. И алмазное ожерелье матери.
Надев платье, Карина немного смутилась. Вырез его открывал грудь гораздо больше, чем она предполагала. Девушка даже покраснела, представив себе, какой улыбочкой одарит ее лорд Торнхилл, увидев в таком платье. Она уже хотела было надеть что-нибудь поскромнее, но тут вбежала Джулия и, увидев ее, восторженно воскликнула:
