— Она вовсе не дура, — зарыдала Сесилия. — Убитый им человек — мой отец!
Раздался щелчок. Сэр Стюарт опустил глаза и увидел, как на его запястьях защелкнулись наручники.
—Думаю, нам лучше пройти в участок, — сказал молодой полисмен, не обращая внимания на протесты Дженкинса.
— Вам тоже необходимо пройти с нами, — обратился он к Сесилии, — и дать официальные показания обо всем, что вам известно.
— Но у меня свадьба, — заплакала она.
— Конечно же, полиция подождет полчаса, пока закончится церемония, — попросил пастор. — Потом жених и невеста будут к вашим услугам.
— Вы даете слово? — спросил полицейский, оглядываясь на присутствующих, словно призывая их в свидетели.
— Я даю, и они дают, — решительно заявил священник.
- И я, — сказал Фрэнк.
— И я, — эхом откликнулась Розанна.
— И я, — присоединился Роберт.
— И я, — добавил доктор, который, будучи местным жителем, знал обоих полисменов. Понизив голос, он добавил: — Позвольте молодым такую малость, Том, и я забуду о гонораре, который вы мне задолжали.
Полисмен усмехнулся и кивнул. Потом, не обращая внимания на отчаянное сопротивление сэра Стюарта, он выволок его из церкви, любезно попросив пожилую женщину следовать за ним.
Джон с Сесилией обменялись взглядами, в которых читались радость и облегчение.
— Теперь нам ничто не помешает, — сказал он ей.
— Ничто в целом мире, — вздохнула она. — О Джон, я так сильно люблю тебя!
— А я буду любить тебя всю жизнь. В конце концов, мы нашли свой рай на земле.
Пастор кашлянул.
— Вероятно, мы можем продолжать, — сказал он, улыбаясь.
Когда они обратили на него свои взоры, пастор возвысил голос и стал произносить слова, которые Джон и Сесилия так хотели услышать:
«Возлюбленные братья и сестры! Мы сегодня собрались здесь, чтобы засвидетельствовать брак этого мужчины и этой женщины...»
