Яна, словно была беспозвоночным существом, соскользнула на пуфик в прихожей и умиротворенно сложила руки на коленях. Ричард же трусцой помчался на кухню, бросив на ходу:
- Я поем чего-нибудь? Ой, да ты молодец! Здесь столько еды! Иди сюда, вместе перекусим! Я тебе расскажу, в какое неприятное положение я попал!
«Еще бы, опаздывать на собственные похороны, куда уж неприятнее», - пронеслось в голове у безучастно сидящей Яны.
Ричард принялся методично хлопать дверцами шкафов, холодильника, микроволновой печи и греметь посудой. Когда Яна вползла на кухню, он сидел за столом и жизнерадостно уплетал бутерброд с сыром и ветчиной. На столе приветливо исходила паром пиала с чаем. Ричард с интересом посмотрел на Яну и сказал с набитым ртом:
- Ты как-то неважно выглядишь. Что-то произошло? Я и домой не пошел, там Агриппина Павловна, видимо, устроила поминки по какой-нибудь из своих многочисленных подруг или знакомых.
Около дома траурные венки, а сама Агриппина, такая опечаленная, сидит на лавочке и плачет.
Еще я заметил во дворе милицию. Они хоть и в штатском были, но я-то сотрудников следственных органов за версту чую! А мне сейчас с милицией никак встречаться нельзя, вот я и подумал: зачем я пойду в дом? Еще больше расстраивать Агриппину Павловну и нарываться на неприятности?
«Да, - задумалась Яна, - навел бы он шороха, появившись на собственных поминках». Она внимательно оглядела так называемый скелет Ричарда.
- Что ты так на меня странно смотришь? - всполошился Ричард, откусывая сразу пол-яблока. - И вид у тебя горем убитый. Что происходит?
Яна набрала полный рот чая и плюнула ему в лицо, про себя отметив, что это последний, третий раз, осталось только напоить зельем, и тогда страшная любовная магия приворожит Ричарда на веки вечные, как и обещала Дарина.
- Что ты делаешь? - возмутился Ричард. - И вообще, что за манера у тебя в последнее время плевать на человека?!
- Это у меня плохие манеры?! - взорвалась Яна тонким, визгливым голосом, который как будто тоже похудел за эти дни. - А у тебя, значит, в порядке вещей доводить любящих людей до сумасшествия?! Видите ли, поминки у него в доме!
А ты знаешь, по кому?! Сейчас я должна быть на кладбище - прощаться с тобой!! А ты тут сидишь без единого трупного пятнышка и уничтожаешь мою ветчину!!
Ричард закашлялся, подавившись яблоком.
Яна шарахнула его рукой По спине и от силы отдачи отлетела бы в противоположный конец кухни, если бы Ричард ее не схватил и не усадил обратно на табуретку.
Еще немного покричав, Яна успокоилась и рассказала ему все то, что узнала от следователя.
Яна поведала ему о том, что опознали скелет по именным часам, так как других документов, устанавливающих личность, у скелета обнаружено не было.
Ричард хлопнул себя по лбу и, в свою очередь, подробно поведал Яне все, во что он оказался впутанным, подытожив:
- Так что этот скелет на дне бассейна не я, но ты не переживай, это все равно твой знакомый.
Яна поморщилась.
- Что за мания у тебя считать, что любой труп, будь он обгоревший или обглоданный пираньями, обязательно приходится мне знакомым?!
- Ну, уж извини! - пожал плечами Ричард. - Смотри сама, вот его паспорт.
- Щавелев Олег Андреевич. Щавелев?! - вскричала Яна, чуть не упав с табуретки. - Не может быть! Хотя я два дня не была в «Белоснежке», вполне возможно, что он не вышел на работу, а девочки не стали меня беспокоить по такому пустяку в такой трагический момент жизни.
- Да, - серьезно согласился Ричард, - судя по состоянию, в котором я его видел последний раз, на работу он вряд ли смог бы прийти.
- Маньяк!
- Истеричка!
- А зачем ты взял его документы? - поинтересовалась Яна.
- В том-то все и дело, я был настолько потрясен увиденным, что не успел хорошо все обдумать.
Я сунул паспорт в карман и поехал к Щавелеву домой.
- Домой? - переспросила Яна, подумав, что ослышалась.
- Да, сейчас расскажу, то есть я взял у него и ключи от дома. Когда я понял, что унес с места преступления важнейшие улики, что следствие обязательно поинтересуется, что я делал у убитого в квартире, было уже поздно, я осознал, что крепко влип. Потом я вспомнил, что ссорился с Щавелевым на глазах у всей твоей клиники, следовательно, решат, что у меня был мотив убить его, что я плавал с ним вдвоем в бассейне, а следовательно, была и возможность прикончить его. Все эти мысли посетили мою голову уже после содеянного, я поехал назад к бассейну вернуть паспорт и ключи, но опоздал. Кругом уже мигали милицейские машины, территория была оцеплена, никого близко не подпускали. Но я и предположить не мог, что решат, что погибший - это я, я был уверен, что буду первым подозреваемым, и затаился.
Двое суток думал, что делать. Так и не придумал.
Не знаю, как вернуть паспорт, ключи и доказать, что это не я его убил. Вот с чем я и пришел к тебе.
У Яны ни одной мысли в голове не было, видимо, мозги атрофировались во время ее голодовки. Но, глубоко задумавшись, она все же нашла одну дельную мысль:
- Я думаю, чтобы доказать твою невиновность, надо найти настоящего убийцу.
- Это истина! - согласился Ричард.
- Ты нашел в квартире Щавелева хоть какую-нибудь зацепку? - Сладкий чай возвращал ум Яны в состояние боевой готовности.
Ричард рассказал ей о ежедневнике хирурга, умолчав о данной ей самой характеристике, о датах, где была написана странная фраза, и добавил:
- Кстати, на сегодняшний день в его расписании опять написаны слова: «Спаси, господи», но ему это уже не пригодится.
Яна обхватила голову руками и задумалась, потом встала и сверилась со своими записями.
- Странно, это не личное, те два дня и сегодня тоже он должен был быть на работе.
Внезапно что-то яркое, до сих пор спрятанное в подсознании, вырвалось наружу, и Яна кинулась к телефону, набрав номер «Белоснежки».
- Вика?! Викочка!! Посмотри, пожалуйста, кто был записан к Щавелеву на прием второго апреля и тринадцатого апреля? Прямо сейчас, да я подожду!
Яна нетерпеливо стучала острым носком черной туфли по ножке шкафа, пока оттуда не упала картонная коробка с тряпками, обдав ее и Ричарда облаком пыли.
- Щавелев не выходит на работу уже третий день? Дома никто трубку не берет, что ты говоришь? Может, заболел? Ладно, диктуй всех, кто был у него на приеме за те два дня.
Яна молча прижимала побледневшими от напряжения костяшками пальцев телефонную трубку к уху.
- Да, спасибо за соболезнования, Вика. - И медленно положила трубку, сказав Ричарду дрогнувшим голосом:
- Второго апреля у него на приеме был господин Широков, а тринадцатого апреля госпожа Неволина, которых потом нашли мертвыми, возможно, он так прискорбно отметил их кончину?
