— Я пытаюсь сказать вам, что это очень важно для вашего дяди — для его здоровья и материального благополучия. И вы должны делать то, что вам говорят.
— Ну конечно, вы не ожидаете…
— Это приказ. Все.
— Но послушайте… я должна…
Но он положил трубку.
Шина постояла, уставившись на телефон, и затем очень медленно села на ящик. Что означает этот странный разговор не столько для нее, сколько для дяди Патрика? Но она уже знала ответ и в ужасе шептала: «Нет! Нет! Нет!»
Глава 4
Несколько мгновений Шина сидела, закрыв руками лицо, не в силах осознать произошедшее. С трудом она взяла себя в руки и поднялась. Она почувствовала, что сойдет с ума, если еще хоть на минуту останется в этой грязной, заваленной пакетами комнате, где сильно пахло мышами и типографской краской.
Чувство отчаяния сменилось гневом и почти ненавистью. Она вышла с высоко поднятой головой, даже не взглянув на старика. Он что-то пробормотал, но она не стала слушать.
Свежий воздух и солнечный свет вернули ей ощущение свободы, и она побежала по улице прочь от этого страшного магазина и от своих мрачных мыслей. Она свернула налево и вскоре оказалась на другой, более широкой улице. И так она плутала, пока не заблудилась окончательно, погруженная в свои мысли. Перед ее глазами всплывал образ дяди Патрика, а в ушах гудел ядовитый бас незнакомца.
Только спустя некоторое время Шина очнулась и увидела, что бежит по незнакомой улице и тяжело дышит.
Она заметила маленькое летнее кафе. Все столики были свободны. Шина так устала, что не могла больше идти. Она подошла к одному столику и села. Перед ней сразу же возник пожилой неопрятный официант. Она заказала кофе, который он быстро принес.
Горячий черный кофе был не очень приятным на вкус, но Шина выпила его как лекарство, чтобы собраться с силами и привести в порядок свои мысли.
Она все время спрашивала себя: кто эти люди, во что они вовлекли дядю Патрика? Почему их власть распространялась не только на него, но и на нее? Она думала о том высоком некрасивом доме на Фулхэм-роуд, где они жили в Англии, о людях, приходивших туда. Патрик О’Донован всегда держал в тайне имя владельца дома. Им предоставили первый этаж и полуподвал его друзья — так он говорил Шине.
Они, наверное, богаты. Они имеют собственный дом в Лондоне, думала Шина, пока не увидела этот дом. Там оказалось сыро и грязно. Дом требовал ремонта. Дешевая, ветхая мебель была как будто собрана по барахолкам.
Но им дали крышу над головой, и они уже должны были быть этому рады. Шина ничего не знала о других жильцах этого дома. Наверху было еще две квартиры, но она никогда не видела тех, кто в них жил.
На втором этаже располагались гостиные, куда постоянно поздно вечером приходили мужчины с пишущими машинками и долго, лихорадочно печатали на них.
— Это что, какой-то клуб? — как-то раз спросила Шина.
— Нет, это место встречи для друзей, — ответил дядя Патрик.
— Но не похоже, что они знают друг друга, — заметила Шина.
Неожиданно дядя рассердился:
— Я уже говорил тебе: это тебя не касается. Почему я должен повторяться? Твое дело — спокойно спать в своей кровати и готовить еду.
— Не сердись, дядя Патрик, — расстроилась Шина. Она не ожидала, что такая мелочь вызовет его гнев.
Он внял ее мольбе и успокоился.
— Прости старого дурака, — извинился он. — Но не задавай мне больше таких вопросов, моя девочка.
Шина попробовала послушаться дядю и не обращать внимания на звук шагов на лестнице. Она быстро исчезала в спальне, когда эти мрачные посетители входили в дом или спускались по лестнице, подняв воротники своих потрепанных плащей и надвинув на глаза шляпы. Что происходило наверху? Эти мужчины никогда не общались друг с другом. От природы Шина не была любопытной. Вскоре она перестала думать об этом. И вспоминала, лишь когда сталкивалась с кем-нибудь из них в темном, душном холле. Иногда приходили женщины, но это случалось редко. Пожилые, часто коротко подстриженные, в брюках, они были очень непривлекательны.
Странно, что они были друзьями дяди Патрика. В Ирландии он общался с такими же веселыми и непосредственными людьми, как он сам, и любил красивых женщин.
Почему тогда она не постаралась узнать больше? Узнать о целях этих людей. Насколько они опасны. Вырвать Патрика О’Донована из их когтей. Она должна была это сделать.
Дядя Патрик всегда говорил, что опекает ее. На самом деле это она заботилась о нем — о его одежде, еде, экономила деньги и не один раз давала ему разумные советы, за которые дядя был очень ей благодарен.
Почему, зная его слабость и непредусмотрительность, она не вызвала его тогда на откровенный разговор? Почему побоялась показаться любопытной? Теперь, по крайней мере, она представляла, что происходит. Что же делать? Возвратиться в Лондон и заставить дядю Патрика сказать правду? Но вдруг она этим ему повредит?
Шина вспомнила зловещую фразу по телефону, и ее сердце сжалось. То, что произошло, казалось ей диким. Неужели все это правда?
Она достала записку из кармана и начала ее разглядывать Дешевая бумага. Обычный печатный текст. Невозможно догадаться, кто ее прислал.
Если бы она рассказала об этом в полиции, ей бы не поверили. А если обратиться в посольство, что тогда? Нет, она не осмелится на это. Она не знает, насколько глубоко увяз во всем этом дядя.
«Мне нужно увидеть его, — думала она. — Я должна написать ему. Я возвращусь в Англию, или он приедет ко мне».
Но придется ждать две-три недели, пока у нее появятся деньги. А вдруг что-нибудь случится за это время?
Шина выпила свой кофе, отодвинула чашку, положила руки на круглый столик и в отчаянии огляделась вокруг. Она смотрела на проходящих мимо людей, автобусы, машины, словно все это происходило на экране, а она была в зрительном зале.
Так же отвлеченно она заметила большой серый автомобиль, блестевший на солнце. Он стоял неподалеку, у цветочного магазина. Шофер был в серой форме со множеством серебряных пуговиц. В машине суетился маленький белый пудель. Он прижимался носом к окнам. Его забавный вид развеселил Шину.
Пока Шина смотрела на собаку, ее владелица вышла из цветочного магазина с огромным букетом фиалок. Забыв обо всем, Шина глядела на девушку с интересом. Красиво одетая, в сером блестящем платье под цвет автомобиля, с накидкой из платиновой норки на плечах. На ней была красная шляпка с перьями. Ее сумочка и туфельки тоже были красного цвета.
Улыбаясь, она что-то сказала шоферу. Он хотел было выйти из машины, но девушка остановила его, открыла заднюю дверцу и села рядом с суетящимся пуделем.
Шина увидела, что, садясь, она что-то уронила. Шина вскочила, но машина уже тронулась с места. Она побежала вперед. Цветочный магазин был совсем рядом с кафе, но автомобиль уже выехал на Дорогу. Шина замахала девушке, сидящей сзади, пытаясь привлечь ее внимание. Неожиданно та улыбнулась в ответ и помахала рукой в серой перчатке. И автомобиль, набрав скорость, исчез из поля зрения.
