— Ведь не возлюбленная, правда? — произнесла она вслух.
Верену охватила страшная паника. Стало трудно дышать.
«Откуда у меня такие чувства? Почему меня должно волновать, кого маркиз приглашает на борт? Это не мое дело».
Но сердце, тем не менее, продолжало страдать от непонятной боли.
«Я больше не буду думать об этом. Это глупо, совершенно глупо».
Верена снова легла на койку.
Но как девушка ни старалась, сердце не желало биться спокойнее, а участившийся пульс — замедлять свой ход…
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Следующим утром Верена проснулась от громких ударов колокола, возвестивших о конце последней вахты. Девушка потянулась руками к потолку и почувствовала себя усталой: ночь почти не дала ей возможности отдохнуть, потому что мыслей было слишком много.
Верена поднялась, брызнула в лицо водой и торопливо надела форму, которую для нее оставили. Девушка была рада возможности расстаться с дурно пахнущим костюмом, купленным в Пуле.
«Найду мыло и хорошенько постираю его позднее», — подумала Верена, надевая чистые матросские брюки из саржи и запахивая белый халат. Завершила костюм белая кепка.
Девушка рассмотрела свое лицо в маленьком зеркальце, взятом из дому, и поморщилась, когда коснулась багрового синяка на виске.
Однако времени для самолюбования не было. Маркиз не станет дожидаться, пока она приготовит ему завтрак.
«А я хочу, чтобы сегодняшний завтрак был для него вкуснее всех, что он только пробовал».
Зевнув, девушка толкнула тяжелую дверь камбуза и обнаружила там Артура в одной рубашке без сюртука. Стюард уже начал начищать серебро.
— Доброе утро, Жан. Или лучше сказать bon matin?
— Нужно говорить bonjour
[33], — поправила его Верена, — а теперь мне надо найти рис. Вы его не видели?
Артур поднял суповую ложку над головой Верены и указал на одну из верхних полок.
— Все крупы и сухие бобовые там, думаю, ты найдешь.
— Merci, Ар-тоор, — ответила девушка, неправильно произнеся имя стюарда.
— Нужно говорить Артур, — отозвался тот, мягко поддразнив ее.
Верена улыбнулась, ей нравился Артур. Да, иногда он мог быть слишком навязчивым и капельку высокомерным, но все-таки приятно, когда рядом есть дружеское лицо. Особенно если учесть, что Джек был в высшей степени неприятным парнем.
Верена встала на табурет и дотянулась до риса, но, открыв его, обнаружила, что в пакете полно долгоносиков.
— Ах, mon Dieu! — вскричала она, роняя пакет на пол.
— Ползучие твари? — спросил Артур. — Не расстраивайся. Я принесу еще из хранилища.
— Но я должна приготовить его светлости кеджери! — крикнула Верена, изображая, как она надеялась, сообразный ситуации приступ гнева. Однажды она видела, как заезжий шеф-повар пришел в ярость только потому, что у кухарки не оказалось нужного сорта муки для соуса, который он готовил.
— Не кипятись, я мигом.
Артур отложил нож, который до этого начищал, и покинул камбуз.
Верена опять осталась наедине со своими мыслями.
Она принялась чистить копченую пикшу, потом поставила на плиту кастрюлю.
«Сметана и, пожалуй, масло для маркиза, — тайком улыбнулась девушка, смешивая продукты. — Ах, маркиз! Почему я так им заинтригована? — удивлялась Верена. — Он всего лишь мужчина, и все же он так не похож на тех, кого я встречала раньше. Вокруг него такая таинственная завеса!»
Девушка как раз вбивала яйца в кастрюлю с кипящей водой, когда вернулся Артур с множеством пакетов в руках.
— Рис, ячмень и макароны. Нужно будет купить еще, когда станем на якорь в Гибралтаре. Готов поспорить, там не будет ничего, кроме той неприятной африканской штуки, которую они едят вместо риса. По вкусу как птичий корм.
Верена взяла рис и высыпала его в другую кастрюлю с кипящей водой.
Всего лишь половина восьмого утра, но уже довольно жарко.
Девушка аккуратно слила воду и полила горячим сметанным соусом пикшу с рисом.
— Жду не дождусь, когда можно будет это проглотить, — объявил Артур. — Кеджери мне очень по вкусу, так что смотри, чтобы на всех хватило. Капитан тоже его любит.
— Bien sur
[34], — ответила Верена, вручая ему горячее сервировочное блюдо, — а теперь это должно отправиться прямиком наверх.
Артур поставил блюдо на кухонный лифт и потянул за веревки.
— Вернусь после завтрака, — сказал он, — и очень может быть, что маркиз захочет обсудить с тобой свои пожелания по поводу обеда.
— Вы у него спросите об этом? — поинтересовалась Верена, которой очень хотелось увидеть маркиза снова.
После ухода Артура девушка сидела и терпеливо ждала, когда ее позовут на палубу. Но завтрак начался и завершился, а маркиз так и не потребовал ее присутствия в салоне.
Когда Верена вычищала тарелки после завтрака, у нее было тяжело на сердце. Стюард и капитан сидели в кают-компании, с удовольствием пробуя кеджери и тосты.
Сама Верена не чувствовала голода, а потому сняла фартук и, несмотря на предупреждение не попадаться маркизу на глаза, выбралась на палубу.
«Что здесь плохого? Я буду вести себя тихо, как мышка».
День действительно выдался ясным, солнце ослепительно сияло над головой, а морской бриз был теплым и радушным.
Неподалеку группа матросов была занята каким-то делом. Верена заметила, что они о чем-то совещаются, и подошла ближе, чтобы расслышать, о чем идет речь.
«Нужно разузнать, куда мы плывем. Могу поспорить, что капитана и команду проинструктировали по поводу наших передвижений, и только нас, слуг, не удостоили этой информации».
Девушка спряталась за одной из спасательных шлюпок и прислушалась. Она едва могла расслышать обрывки фраз, заглушаемые криками чаек.
— Ага, сначала бросим якорь в Гибралтаре, потом поплывем в Аликанте, — сказал один.
— Точно неизвестно, будем ли делать остановку в Аликанте, я слышал, что это будет Кадис, — отозвался другой.
— Вы оба ошибаетесь, мы плывем в Африку! Между тремя мужчинами разгорелся благодушный спор, щедро сдобренный веселым смехом и подтруниванием.
«Африка, — прошептала Верена. — Я не уверена, что хочу посетить "черный континент"! Я слышала, что это суровое и опасное место…»
