- А что я правда сижу в психушке, позорюсь? Главное, что никто не знает, сколько я еще здесь пробуду? Нужно бежать отсюда и залечь на дно, а когда найдут настоящих преступников, тогда и появиться…
Конечно, закрадывалось сомнение, что виновных вообще не найдут, так как мною преступлений у нас остаются нераскрытыми. В этом случае перед Яной маячила «радостная» перспектива всю жизнь «быть в бегах».
- Нет, найдут… - успокаивала себя Яна. - Евгений Павлович поможет и Ричард тоже, все-таки я мать его ребенка. Не захочет же он объяснять сыну, что его мама убийца или сумасшедшая и скрывается от властей. Что-то Ася намекала на то, что может легко вычислить, где скрывается Дик? Интересно, что она имела в виду?
За своими размышлениями Яна не заметила, как в палату вкатилась тележка, груженная кастрюлями, тарелками и ложками, за ней вошла пожилая медицинская сестра и громко сказала.
- Девочки, ужинать! Сегодня ужин рано.
Яна безучастно посмотрела на алюминиевую миску, куда медсестра половником ловко опрокинула порцию овсяной каши, сваренной на воде. Также ужин составили два куска черного хлеба, маленькое зеленое яблоко и стакан чуть теплого какао с пенками.
- Ешьте, ешьте, на сегодня жральня закрывается, отмечаем день рождения, - предупредила медсестра.
Клара поинтересовалась:
- Сегодня в пансионате будут танцы? Медсестра захихикала.
- Люблю я вашу палату, все чего-нибудь сморозите! Нет, Кларочка, сегодня танцев нет, только овсянка. Кавалеры на данный момент у нас все буйные.
- Овсянка? Тоже хорошо, улучшается цвет лица, - воодушевленно пропела Клара.
Медсестра рассмеялась низким голосом и покатила свою тележку дальше по коридору. Яна посмотрела в свою тарелку и не смогла найти в себе сил съесть это серое месиво.
- Яна, Яночка, ты не отдашь мне свое яблочко? - спросила Клара. - Я вечером и утром сделаю себе яблочную маску для лица.
- Бери, - согласилась Яна, - все равно оно кислое.
Она легла на кровать, тупо смотря в потолок, и почувствовала, что легла на что-то. Яна запустила под спину руку и вытянула смятый Асин пиджак.
- Вот черт, оставила… но ничего, вернется еще.
Внезапно в голову Яны закрался гениальный план. Она посмотрела на свою соседку, уже доевшую свою порцию и теперь чистившую яблоко маникюрными ножницами, которые тщательно прятала от персонала больницы, так как здесь держать колющие и режущие предметы строго-настрого запрещалось. Правда, Кларе разрешили оставить щипчики для бровей, так как без них ее пришлось бы переводить в отделение для буйнопомешанных.
Яна метнулась к Кларе и принялась трясти ее как грушу, боясь, что она сейчас впадет в свое обычное состояние подготовки ко сну.
Это означало снятие макияжа, очищение и тонизирование кожи, питательный ночной крем для рук и лица, и уже до утра до нее будет не достучаться. А утром начнется процесс «приведения себя в порядок», а это еще больше по времени.
- Кларочка! У меня к тебе дело!
- Какое?
- Помнишь, у меня недавно была посетительница? - с трепетом спросила Яна.
- Длинноногая шатенка? Которой не хватает женственности в облике и умелого макияжа?
- Ты хорошо запомнила, как она выглядела? - поинтересовалась Яна с лихорадочным румянцем на щеках.
- Обижаешь, - поджала губы Клара, - все женщины мои потенциальные соперницы, и я помню всех, кого встречаю и кто может вызвать хоть какой-то интерес у моего мужа, а он у меня знаток женской красоты. А твоя подруга - женщина с шармом, только очень строго одета, - Клара захихикала, - я специально не стала ей указывать на этот недостаток - этим своим деловым видом она распугивает добрую половину потенциальных женихов.
- Клара, дорогая! Загримируй меня под нее! - вскричала Яна.
- Зачем? У тебя свои прелести…
- Умоляю! - перебила ее Яна. - Считай, что она увела моего парня, ему нравится ее тип, и я хочу быть как две капли воды похожей на нее.
- Надо же… - поджала губы Клара, - а ты ее еще подругой называешь. Хорошо, я постараюсь тебе помочь. Фигуры у вас одинаковые, а остальное дело техники.
Вернувшаяся за тарелками медсестра недовольно зацокала языком, заметив нетронутую порцию Яны.
- Еще один такой завтрак, обед или ужин, Цветкова, и я пожалуюсь заведующей отделением. Она тебя быстро положит под капельницу. И будем вливать питание внутривенно. Много вас тут таких сохнущих от несчастной любви и не желающих питаться по-человечески. А уж на тебя, Цветкова, вообще смотреть страшно, худющая, одни коленки и подбородок. Все! Через два часа отбой!
Медсестра удалилась, на ходу звонко грызя чье-то яблоко.
Клара приступила к таинству перевоплощения. Умелыми движениями она карандашом изменила форму глаз Яны, сделав их более круглыми, сделала чуть шире и темнее брови. Толстой кисточкой соседка Яны нанесла румяна на ее скулы, зрительно расширив их, тональным кремом изменила цвет лица и нарисовала другой контур губ. Довершили сие творение каштановый парик, которых у Клары было целых пять штук, и коричневые контактные линзы. Яна посмотрела на себя в зеркало и не узнала.
- Класс! По тебе, Клара, любая художественная судия плачет как по художнику-гримеру.
Яна напялила поверх ночной сорочки пиджак Аси и поняла, что белый низ не вписывается в ее образ. Решение пришло само собой. Вылив в тазик йод, который дали Кларе смазывать на коже места раздражения после ею же неудачно проведенной эпиляции, и разбавив его водой, Яна опустила туда ночнушку, а когда та окрасилась в темный цвет, вынула ее оттуда и сильно отжала. Она надела перекрашенную, мокрую ночную рубашку прямо на голое тело. Надетый поверх нее удлиненный пиджак оставлял только узкую полоску мокрой ткани, но белая больничная одежда уже не бросалась в глаза. Яна выглянула в тускло освещенный коридор и решилась. В дверях она остановилась и посмотрела на замолчавшую и погрустневшую соседку.
- Спасибо тебе, Клара. Желаю, чтобы к тебе вернулся твой муж…
- Вернется, куда денется… Мы больше не увидимся? - шмыгая носом, спросила соседка.
- Не знаю, - честно ответила Яна.
- Желаю тебе отбить парня у твоей подруги, - сказала Клара, вытирая слезы и размазывая по лицу косметику.
- Постараюсь… - Яна сглотнула комок в горле, - мужики не достойны, чтобы мы из-за них страдали.
Клара вздохнула и, отвернувшись, принялась методично снимать ватным тампоном макияж. - Может быть…
Яна закрыла за собой дверь и двинулась по коридору, пытаясь унять сердцебиение. Ее сковал ужас. Она старалась прикинуться обычной посетительницей. Давалось ей это с большим трудом, так как сказывались нервное истощение и пережитые потрясения.
«Куда я иду? На воле меня преследовали одни трупы. Может, меня и вправду надо изолировать от общества. Хотя… если решила бежать, нельзя отступать с полпути».
