Графиня крепко обняла дочь и погладила ее волосы.
— Не переживай о том, что происходит здесь, — прошептала она, — поезжай с нашим благословением. Кто знает, может быть, это твоя последняя возможность приятно провести время, и ты не должна ее упускать.
Мойра тихо заплакала на маминой груди. От графини едва слышно пахло лавандой и накрахмаленным хлопком. Ей будет не хватать этих родных, успокаивающих запахов.
— Я должна поспешить к отцу, — сказала девушка, покидая комнату. — Очень хочется увидеть его, пока мы не уехали.
Шагая по коридору к спальне отца, Мойра испытывала благоговейный страх.
Она открыла дверь и обнаружила, что в комнате царит темнота: тяжелые занавеси были задернуты, и сквозь них пробивалась лишь тонкая полоска света.
Отец спал, но Мойра решила его разбудить.
— Папа, папа, — тихо позвала она.
— Что такое? — пробормотал он сквозь сон.
— Мы скоро уезжаем в Лондон. Я пришла попрощаться.
В этот миг открылась дверь и в комнату вошел Юэн.
— Это ты, Юэн?
— Да, отец.
— Ты тоже пришел попрощаться?
— Да, я обещаю, что вернусь и все изменится к лучшему.
— Не понимаю, как это может статься, — вздохнул граф, — но поезжайте с моим благословением. Пусть хранит вас Господь, и поскорее возвращайтесь, сынок.
Он протянул руку и крепко сжал ладонь сына. У Юэна навернулись слезы на глаза: на этот раз лорд Стрэткэррон расчувствовался как никогда.
— Прощай, отец! — воскликнули Юэн и Мойра.
— Прощайте.
Внизу все шумели и сновали взад-вперед, как в муравейнике. Рэнкин отдавал приказания лакеям, те выносили чемоданы к ожидающему экипажу. Кухарка сунула Мойре корзинку с провизией.
— Здесь немного, — сказала она, — несколько овсяных лепешек и сыр. Пара яблок и немного сушеной свинины.
Мойра никогда не уезжала дальше Эдинбурга и никогда не выходила в открытое море.
Наряду с приятным волнением девушка испытывала легкое беспокойство.
Забравшись в коляску и оттуда глядя на замок, Мойра старалась запомнить каждую деталь стен и башен Лендока, ибо не знала, когда увидит их вновь.
— Готова, сестричка? — спросил Юэн, ухватившись за стенки экипажа.
Лошади медленно двинулись вперед, и коляска тронулась с места.
Мойра, ничего не видя от слез, махала рукой из окна, пока упряжка не достигла ворот.
— Прощайте, папа и мама, — прошептала она. — Когда мы увидимся в следующий раз, у нас будут средства, чтобы спасти имение.
— Да, но только цыплят по осени считают, — угрюмо проворчал Юэн. — Мы не можем знать, что нас ждет впереди.
Мойра пристально взглянула на брата: тот был бледным и не отрывал взгляд от дороги перед собой.
— Что ж, наш путь начался.
— Как думаешь, мы добьемся успеха? — робко спросила Мойра.
— Обязаны добиться. Это уж точно.
— Как мы будем искать этих супругов?
— Могу поспорить, что у Каннингемов много знакомых. Ты говорила о вечеринках. Так вот, мы, несомненно, будем на них изюминкой, свежей кровью. Каннингемы захотят показать нас своим друзьям. Будь готова почувствовать себя музейным экспонатом или зверем в зоопарке, Мойра. Но мы должны вынести это с честью.
Мойра внимательно пригляделась к брату. Он был довольно красивым, но не очень общительным молодым человеком. Мужская компания была для него куда приятнее, а женщины, за исключением Мойры, казались ему бездумными пустышками.
— Тебе придется научиться вести светские беседы, Юэн, и не грубить юным леди, с которыми ты будешь знакомиться. Они привыкли к лондонским манерам, а не к повадкам неотесанных горцев.
— Послушать тебя, так я просто пещерный медведь какой-то. Обещаю: я ни на секунду не забуду, что надо вести себя наилучшим образом. В этом можешь не сомневаться.
— И танцевать будешь?
— Если придется.
Мойра заметила, что брат говорит сквозь зубы, и сочла за благо переменить тему.
— Должна признаться, Юэн, что я переживаю по поводу плавания в открытом море. Моим самым серьезным водным путешествием был развлекательный круиз по Ферт-оф-Форт
[14].
Юэн не сдержал улыбки: его сестра всегда была такой отважной и сильной, и в то же время у нее был ранимый характер.
— Это то же самое, только не будет видно берегов.
— Ах, но ты бывал на корабле Стюарта Уэстона, не так ли?
— Ну да, и не раз.
В разговоре наступила пауза. Мойра ждала, чтобы Юэн сам продолжил рассказывать о Стюарте. Но не тут-то было.
«Юэн не понимает тонкостей женской души», — улыбнулась про себя Мойра.
Экипаж мерно стучал колесами в вечерних сумерках, и Мойра вскоре уснула.
Было около десяти, когда они достигли окраин Данди.
— Проснись, Мойра. Мы почти на месте.
Мойра зевнула и потянулась.
— Где мы остановимся?
— Недалеко от порта есть один небольшой, но пристойный дом с меблированными комнатами, — ответил Юэн. — Хозяйку зовут миссис Макрей. Я послал предупредить, что мы будем поздно, так что она нас ждет.
Наконец экипаж остановился у высокого здания, выложенного из крупного тесаного камня. Юэн постучал в латунный дверной молоток и стал ждать.
Вскоре на пороге появилась невысокая полная женщина лет пятидесяти. На ней был старомодный домашний чепец и шаль. Она вгляделась в темноту, заметила Мойру и махнула рукой.
— Заходите тихо. Не беспокойте остальных моих гостей.
Мойра поежилась, когда они вошли в холодную прихожую. Экипаж отправился в порт, чтобы доставить их багаж на «Победоносный». Прижимая к себе сумочку с драгоценностями, Мойра поднялась наверх вслед за миссис Макрей.
Открыв дверь, хозяйка вручила Мойре зажженный огарок свечи.
— Вот ваша комната, доброй ночи. А вы, сударь, следуйте за мной, ваш номер рядом.
Мойра вошла и сразу же почувствовала запах сырости.
Поморщив нос, девушка провела рукой по одеялу на кровати. Оно оказалось жестким, набивка свалялась — едва ли ей удастся согреться под ним ночью.
Мойра так устала, что не захотела раздеться, просто юркнула под старое одеяло и быстро уснула.
Спалось ей плохо. В доме всю ночь скрипели половицы, а тело пронизывал холод. Поспав всего несколько часов, Мойра открыла глаза. Руки и ноги затекли и окоченели.
