Костя молчал.
– Хорошо! Вот оно, мое внимание! Ты его получил! Что дальше будешь с ним делать?
Костя заерзал на месте, пытаясь нашарить какую-нибудь мысль, которую ему хотелось сообщить Кате, или хотя бы огреть ее чем-нибудь, чтобы объяснить, что маленькому человеку непрерывно нужно быть кому-то необходимым. Но мысли, разумеется, не нашарил, а огреть себя Катя ему не дала.
– Ну? – сказала она. – Не трогай саблю и нос! Нос тут вообще ни при чем!
Костя посмотрел на треснувший бетон у ворот и, показывая пальцем, торопливо заговорил:
– Мы тут завтра нашли ядовитый гриб. Ядовитый, но не съедобный. То есть ты умрешь, но не заболеешь. Мы его посадим около нашего двора. Знаешь почему? А потому что, чтобы никто не проник!
– Ясно. Посадим. Не проникнет. Идем! – сказала Катя и потащила Костю за рукав искать Сашу и Алену.
Саша и Алена обнаружились у грецкого ореха. Саша был на дереве и лежал на толстой ветке, свисая с нее всеми конечностями, а Алена, старательно высунув язык, что-то писала в маленьком блокноте.
Оказалось, что она составляет список всех своих знакомых мальчиков, чтобы, вычеркнув из него лишних, определить, в кого можно влюбиться. Список этот включал уже страницы две, и в него попадали как знакомые мальчики, так и те, кто просто пролетал мимо на самолете.
Саша с дерева влезал со своими замечаниями. Ему тоже хотелось влюбляться, но он не понимал параметров.
– А можно в кошку влюбиться? А в робота? – уточнил он.
Алена оторвалась от тетради:
– Ха-ха-ха! Какие глупости ты говоришь! На кошке замуж нельзя!
Саша вздохнул:
– Ну тогда я на роботе женюсь или на маме.
Катя подошла и, критически скрестив на груди руки, некоторое время выражала свое отношение к происходящему:
– Так-так-так! Сейчас я кому-то устрою роботов! Мелочь! Марш за мной! Ать-два!
– Мать-командирша! – пискнула Алена. Она знала, что Катя терпеть не может, когда ее так называют.
– Не смешно! Вас мама зовет! Саша, а ну слез с ореха!
Саша неохотно спрыгнул с дерева. На носу у него была царапина. Это его поцарапал мальчишка с соседней улицы. Саша бегал за ним и дразнил его «беззубый». У «беззубого» мальчика не было одного переднего зуба, а у Саши – двух верхних и одного нижнего. Однако Саше это ничуть не мешало дразниться, а мальчику обижаться.
Алена захлопнула свой блокнот, чтобы не позволить Кате подглядеть, чего она там понаписала. Списки все равно постоянно уточнялись. Костя заметил, что Алена заспешила, и понял, что это повод, чтобы ее подразнить. В поисках одобрения он оглянулся на Катю и, пальцем показывая на Алену, забубнил:
– Влюбилась-влюбилась-влюбилась!
– А ты сиди! Ты вообще в «динозабров» своих влюбился! – огрызнулась Алена.
Костя замолчал. Он действительно постоянно носил с собой пакет с «динозабрами», которых у него было десятка четыре, и все их сложные названия Костя помнил наизусть.
Костя знал, что в одну правую руку они у него не поместятся, на левую руку надежда слабая, поэтому носил «динозабров» в пакете. Даже играл через пакет. А когда спал, то клал пакет под подушку. Саша и Рита давно мечтали выкрасть Костиных «динозабров». Временами, когда к Косте приходил какой-нибудь очередной лечебный физкультурник, им удавалось утащить из пакета парочку штук, но Костя знал всех «динозабров» наперечет, и если пропадал какой-нибудь несчастный паразауролоф, то Костя это мгновенно обнаруживал и вся семья потом искала его, ползая на четвереньках по полу.
– Этот? – спрашивал папа, выныривая из-под кровати с очередной фигуркой в руке.
– Нет, это анкилозавр! Я не знал, что его тоже потеряли! А нужен паразауролоф! А-а-а! Зачем они вообще их брали?
Костя почти поднялся на крыльцо, как вдруг увидел сверху что-то интересное. У забора в землю впаялась старая, громадная и страшная кость, лежащая боком. Видна была только ее верхняя часть.
– Динозабр! – в шутку сказала Алена.
Костя повернул к ней голову, внимательно посмотрел на Алену, а потом снова на кость.
– Динозабр, – повторил он тихо.
– Нет! – торопливо закричала Катя. – Ты что, ку-ку? Это коровье бедро! Корова, понимаешь!
– Динозабр! – повторил Костя, как человек, уже что-то для себя осмысливший. – Надо рыть!
Он побежал за дом, притащил ржавую лопату и стал втыкать ее в землю рядом с костью. Левой рукой он нажимал поверх правой, а пакет с «динозабрами» переложил в зубы, чтобы никто его не похитил. Подмороженная земля поддавалась плохо. Лопата втыкалась немного и падала.
Алене стало жалко на него смотреть.
– Дай сюда! – велела она. – Я помогу!
Костя замотал головой. Говорить ему мешал пакет с «динозабрами».
– Там ничего нет! – повторила Алена, пытаясь отнять у него лопату.
Костя боднул ее лбом и продолжал рыть. Тогда Алена побежала и притащила лом. Саша увидел, что Костя орудует лопатой, а Алена долбит ломом, и ему тоже захотелось поучаствовать. Он вцепился в Аленин лом, но она была сильнее. У Кости отнимать лопату тоже было опасно. Он всегда бился до последнего, как берсерк. Тогда Саша нашел грабли без ручки.
Катя стояла на крыльце и, скрестив руки, наблюдала за ними, как полководец.
– Вы глупые! – сказала она. – Делаете бессмысленную работу! Смотришь на вас и понимаешь, как горько и тупиково быть мелочью!
Катю никто не слушал. Ей стало досадно.
– Нет! – продолжала она. – Если бы у вас на троих была хотя бы капля мозга, вы поняли бы: чтобы рыть зимой землю, надо полить ее кипятком! Но я не собираюсь этого делать! Я просто даю вам направление мысли!
Катю опять никто не услышал. Она рассердилась и, хлопнув дверью, ушла в дом.
– Глаза б мои на вас не глядели! Потом с грязными ногами в коридор не пущу! – предупредила она.
Все молча продолжали копать. Алена орудовала ломом, Костя лопатой, а Саша, чтобы ему не попали по рукам, втыкал свои грабли немного в стороне, рядом с колючей акацией.
Через несколько минут дверь хлопнула опять. Это была Катя, тащившая чайник с кипятком.
– Расступись, мелочь! Ошпаритесь! Я делаю это исключительно, чтобы вам доказать! – сказала она, выливая воду.
– Вода! – закричал Саша радостно. Он обожал устраивать грязь.
После чайника дело пошло бодрее. Сухая земля с хлюпаньем проглатывала воду, выпуская пузырьки воздуха. Кость «динозабра» была давно откопана и теперь все рыли под ней, отыскивая остальной скелет.
– Монета! – крикнул вдруг Саша, бросаясь животом на землю. – Древняя монета!
