Свои «постмобилизационные» дела Алексей завершил за сорок минут, успев столкнуться с полным равнодушием и безразличием. Вот если бы он, наоборот, изъявил желание еще раз послужить Родине! В конце концов, ему тоже все становилось до лампочки. «Зайдите через недельку-другую, – широко зевая, сообщил обладатель майорских погон и спокойной «хлебной» должности. – Возможно, ваши документы будут готовы». Служебное удостоверение осталось при нем. Он сидел в машине рядом с военкоматом, курил, со злостью таращился на окна важного государственного заведения, заделанные в толстые решетки. Сработал телефон. На связи был Борька Черкасов.
– Леха, ты в курсе, что в нашей деревне опять чужаки? – Черкасов знал, что Алексей «на выезде» – он оповестил на всякий случай и его, и Маслова. – Снова прибыл джип, а в нем те же ребята. Проехали по деревне, сделав пару остановок, выходили, осматривались, в дома, правда, не заходили. Потом у магазина и у сельсовета клеили большие объявления. Сейчас с народом общаются…
– Ты где, Борька? – встрепенулся Алексей.
– Да тута я… – проворчал Черкасов.
– Тута большая. Конкретнее.
– В огороде я у деда Поликарпа, аккурат напротив магазина, за кустами стою… Я ему грядку вскапываю, а то у него сил нет… Передо мной вся картина. Они меня не видят, не думай. А увидят – так на мне пошлая панамка, прикроюсь. Не хочу второй раз им на глаза попадаться, вчера уже «засветили»… От сельсовета подъехали, плакат на столб приклеили и Клашку Пухову донимают. Ну, ты же помнишь Клашку – болтливая, здоровенная такая, ею только на стройке сваи забивать… Знаешь, Леха, вот смотрю на этих хлопцев и начинаю злиться…
– Не лезь им на глаза. Конкретнее можешь сказать, что происходит?
– Трое в джипе, один водитель, он опять не выходит – такой мордой только народ пугать… Двое окучивают наших баб, показывают на плакат, и твоя здесь тоже…
– Какая еще моя? – испугался Алексей.
– Ну, Варька, в смысле… Грустная такая, пришибленная, без мужика. Тип вещает – физиономия такая добрая-добрая, бабы сочувствуют, на плакат посматривают… Ну, все, кажется, собрались уезжать, к машине потопали… Рассаживаются, уезжают… Блин, Леха, я с тобой все свои «бабки» на телефоне проболтаю…
– Я положу тебе деньги, – перебил Алексей. – Точно уезжают?
– Ну да, на дорогу выехали. Бабы кучкой у столба стоят, пялятся на объяву, как на новые ворота, трындят меж собой… Все, расходятся. Платоша ковыляет, уже пьяный в три погибели… Остановился, смотрит на плакат, как на Джоконду, блин…
– Посмотри, что на объяве, потом перезвонишь.
Он сидел в машине, снова нервно курил. Вот и попали вы окончательно, товарищ майор. В доме спрятана личность, которую ищет серьезная криминальная группировка, чьи денежные средства ты так кстати «заморозил». Ты влез, и уже проблематично спрыгнуть с поезда, даже если забыть большие глаза Риты и то, как она к тебе льнула…
Черкасов перезвонил через восемь минут.
– Ну, именно то, о чем мы и подумали. Качественно отпечатанный листок, фотография твоей пассии. Управлением внутренних дел Мирославского района разыскивается Игнатова Маргарита, девятнадцать лет. Всем, кому что-либо известно о ее местонахождении… бла-бла, телефоны, вознаграждение…
– Полиция и вознаграждение? – недоверчиво пробормотал Алексей. – Как-то плохо вяжутся эти понятия.
– Я тебе вот что скажу, подельник, полиция, может быть, и не в теме. Не пугайся раньше времени. Насколько я знаю, в нашей полиции частенько встречаются и порядочные люди. Лично знаю парочку. Думаю, Белецкий подал заявление в полицию через доверенных лиц, которые не вызывают подозрений. Типа исчезла родственница, объявите розыск. Слегка помешана, может нести чушь – о том, что ее держали в борделе, все такое. Так что теперь твою протеже ищут менты, а заодно люди Белецкого, а то и Халилова, способные отслеживать деятельность полиции. Влип, очкарик! И мы с Палычем с тобой заодно. – Впрочем, в голосе Черкасова не было сожаления или обиды.
– Влипли всей компанией, – согласился Алексей. – Но ничего, мы их всех одной задней левой. Большая просьба, Борька. С Ритой у меня связи нет – прибежала без телефона. Зайди к Палычу – в этом же нет ничего криминального? Там есть дыра между участками. Пролезьте ко мне. Запасной ключ лежит под крыльцом за кирпичами. Только Риту не вспугните, шумните, что это вы. Обрисуйте картину, пусть сидит тише воды, ниже травы. Из дома ни ногой. По дому передвигаться только при задернутых шторах, к окнам не подходить. Будут долбиться в дверь или в калитку – не паниковать.
– Хорошо, Леха, мы сделаем. За Палыча не волнуйся, он нормальный конспиратор. Поддержим морально, так сказать, твою зазнобу. «Бабки» на баланс не забудь кинуть…
Алексей размышлял, зажав в кулаке телефон. Не надо паники, Риту ищут, это нормально. Задействуют все возможности. То, что к Затеше приковано повышенное внимание – это неправда. Прочесывают все деревни и городки. В других поселках вешают те же листки, говорят с народом, обещают хорошие деньги за информацию о пропавшей «родственнице». Все нормально, «последний дом с краю» вне подозрений…
Очень некстати собрался дождь. Хлынул из ниоткуда, разогнав прохожих с улицы. Подошла набухшая влагой туча и решила излиться на город. Потоки воды молотили по асфальту, ползли по лобовому стеклу. Он задумчиво смотрел на это светопреставление.
Дождь закончился так же внезапно, как начался. Прояснилось. По дороге неслись машины, окатывая прохожих водой из луж. Алексей завел двигатель, влился в поток. На парковке у торгового центра имелись места. Он вышел, посмотрел на небо. Снова подходили тучи – уже не дождевые, но затягивали небо сплошной серостью, без просвета. Государственный номер «Спринтера» был заляпан грязью, но Алексей решил не чистить – на всякий случай. Он пополнил телефонные счета Черкасова и Маслова. От Борьки тут же пришло СМС с глубокой признательностью – мол, крайне благодарны вам, сэр. Виктор Павлович «деликатно» промолчал. Он приобрел обычный кнопочный телефон и сим-карту в салоне сотовой связи – вечером отдаст Рите. Снова сел в машину, поехал дальше. Улица Первомайская петляла по северной части города. Салон красоты «Эвелина» располагался в так называемом «квартале купеческих особняков». Относительно новые здания причудливо перемешивались со старыми, а на фасадах кое-где висели таблички «Охраняется государством». Салон располагался в свежевыкрашенном трехэтажном особняке, в плане представляющем букву «Г». Здание заслоняли деревья. Открытыми оставались лишь парковка перед крыльцом и парадный вход с вывеской. Входную дверь украшали пилястры, стилизованные под греческие колонны. К двери вела полукруглая лестница. Призывная реклама на входе живописала все виды услуг, предоставляемые заведением: стрижка, маникюр, педикюр, наращивание ногтей, ресниц, волос (лучше бы мозгов), всевозможные скраб– и СПА-процедуры. На парковке стояло несколько машин, но примкнуть к этой компании было бы неразумно. Алексей медленно проехал мимо, развернулся на перекрестке, покатил обратно и встал на противоположной стороне. В заведении и его окрестностях было тихо. Похоже, «Эвелина» не пользовалась у местных модниц повальным спросом. Но в качестве прикрытия – почему бы нет? На крыльцо вышла девушка в «фирменном» переднике, стала неспешно курить – видимо, мастер по укладке и завивке. Подъехал белоснежный легковой седан, вышла упитанная дама, отправилась в салон наводить красоту. Вальяжно поздоровалась с курящей девушкой. Та расплылась в улыбке, стала что-то говорить, чуть не кланяться. Все правильно, клиентами надо дорожить. Мимо «Спринтера» проехал черный джип «Хайлендер» с номером 320. Алексей насторожился. Машина еле тащилась, свернула в переулок сразу за салоном. Он завел мотор, выждал полминуты, пропустил фургон с молочной продукцией, выехал на дорогу и тоже повернул направо. Как он сразу не догадался? Надо было ехать к заднему крыльцу!
