– Ну, не хочешь садиться, и ладно… – миролюбиво забормотал Алексей. – В общем, такой кунштюк, брателло. Я не знаю, как тебя зовут, да мне без разницы, ты не знаешь, кто я такой, вообще славно…
– Слушай, ты мне уже порядком надоел, – покачал головой Герасимович.
– Да и я от тебя не в восторге, – признался Алексей. – Недружественный ты какой-то, приличных людей не уважаешь. Я тут эта… – Он усердно изображал из себя простоватого недотепу, решившего поиграть в сыщика. – В общем, в Затеше шабашу, коровник с приятелем строим одному кулаку, там же хату снимаю… Ну, Затеша – ты должен знать, деревня такая, ваши фраера туда приезжали…
Герасимович нахмурился, немного побледнел. Слово «Затеша» он знал, «зачищали» деревню пацаны.
– В общем, такое дело… Мы там в магазине водкой затариваемся, видел, как ваши парняги плакатик вешали. Телочка на плакате, ничего такая, правда, худющая… Пропала типа… – Алексей вновь изобразил глумливую улыбочку. – Мне плевать, кто такая и чего она вам сделала. Вроде полиция ищет, если верить написанному. Но вешали-то не менты. У меня, братишка, глаз наметанный, сидевших за версту вижу, недаром сам «пятерочку» под Нарымом мотал… но я в завязке, хватит, нагулялся, больше никакого криминала… – решительно мотнул он головой.
– Говори, чего хочешь, что знаешь? – напрягся Герасимович.
– Да все знаю, – хохотнул Алексей. – Ну, может, не все, но, хм… Знаю я, где прячется эта телочка. Истинный крест, знаю… – Он бегло перекрестился.
– Где она? – подался вперед Герасимович.
– Так я тебе и сказал, – рассмеялся Алексей, – держи карман шире! Но точно говорю, это она, сам видел бабу, вот этими глазами. При ней еще сумка – дурацкая такая, то ли рыжая, то ли малиновая…
– Ты долго будешь ходить вокруг да около? – взорвался Герасимович.
– А ну, ша! – визгливо дернулся Алексей. – Ты, малый, сам не рыпайся на меня, не на того напал, понял? В общем, такая штука. Вы там пятьдесят «косых» в объяве предлагали, маловато как-то. Вам же нужна эта телка? Короче, подвозите мне в Затешу «сотку» – я в двадцать третьем доме у бабки комнату снимаю, – и я вам сдаю бабу. Только не сегодня, сегодня у меня в Мирославле дела, гощу тут у одного кореша, вместе чалились на «киче»… Завтра подкатывайте, или когда вам там удобно, да только буром в хату не лезьте, а то бабулю испугаете. Нежненько так в калитку постучите, ага… Наш товар – ваши деньги, как говорится. И учти, брателло, без обмана, у меня глаз на вас, жуликов, остер. Будете мухлевать, сразу вычислю. Сто «штук» – и баба ваша. Нормальный расклад?
Похоже, у Герасимовича дух захватило от обрушившегося на него счастья. Но он старательно не подавал вида, продолжал супить брови. Что-то смущало его, сбивало с толку.
– А ты как меня нашел, ловкач? – процедил он сквозь зубы.
– В смысле? – удивился Алексей. – А чего тебя искать? Сам нашелся. А, ты об этом… – Он сделал вид, что сообразил. – Да повезло мне просто. И вам, гы-гы, считай, со мной повезло… Я же помню, на какой тачке ваши парняги были в Затеше. И номер запомнил, я же не кретин, у меня память знаешь какая. Бабу-то я сразу вычислил – не местная, ведет себя странно, прячется ото всех, а уж потом ее физию с плаката срисовал ну и прикинул хрен к носу…
– Что же сразу не позвонил по указанному телефону? – прищурился Герасимович. – Пятьдесят тысяч тоже деньги.
– Так я и поехал к корешу в Мирославль посоветоваться. Тот на Первомайской улице живет – ну, в самом начале… Тут за водкой топаю, гроши пересчитываю – глянь, та самая тачка со двора выезжает! И салон красоты какой-то… Пока глазами лупал, тачка и ушла…
– Так и зашел бы со двора, предложил свои услуги.
– Э, нет… – Алексей скорчил хитрую гримасу. – Там бы выбили из меня, где баба, а денег бы хрен заплатили. Знаю ваши штучки. Да и мало полтинника-то. Вот и подумал, что надо встретиться с кем-то из вашей кодлы на нейтральной земле. Ты же не шумнешь сейчас своим «быкам»? А и прибегут – меня и след простынет! Вот и шатался вчера вечером, искал, с кем можно погундеть. Тех фраеров на джипе не было, зато ты с каким-то прилизанным «бычеганом» стоял у салона красоты. Оттуда вы вышли, на парковке стояли, трепались. Хотел к вам подойти, да как-то очко заиграло, там еще «бычье» ваше было… За «бычеганом» ехать? Он напыщенный какой-то, с охраной. А ты вроде парень попроще… В общем, побежал к машине, да за тобой. Всю ночь тут торчал под твоей хатой, цени… Да ты вспомни, я же мимо вас вчера прошел…
– Ты что, на машине?
– А чего же я, пешком должен ходить? – удивился Алексей. – Ты уж совсем меня за бомжа не держи. Нормальная тачка, «жигуль-четверка», вон за углом стоит… У бабки дед скончался пару лет назад, осталось старье, стоит без пользы в гараже… Короче, все, брателло, я все сказал. Гоните «бабки», как говорится. А не пригоните, ментам позвоню, пусть они эту бабу прибирают. Здоровья и хорошего настроения, как говорится.
Он встал, сунул руки в карманы и, насвистывая, поволокся по отмостке вдоль дома. Свернул за угол. Не удержался от соблазна – обежал вокруг кустарника, высунулся. Герасимович подошел к своей машине, задумчиво теребил открывшуюся дверь. Задумчиво сел, задумчиво завелся. Набирая скорость, «Ниссан» устремился к выезду со двора. Алексей быстрым шагом направился к машине. Ну все, дело сделано, посеял семена надежды и сомнений!
Глава восьмая
– Леха, ты ведешь себя, как ребенок! – возмутился Виктор Павлович, когда Воронич закончил изложение своего видения проблемы. – Ты кто? Рэмбо? Бэтмен, мать твою за ногу? Еще и адрес свой сообщил, вообще башкой не думаешь! Так они и привалят всей толпой, деревню обложат, и даже хрен ментам позвонишь!
Остальные подавленно молчали. В комнате было душновато. Закрытые окна, наглухо задернутые шторы. Дверь в спальню была открыта, «пожарный выход» приготовлен, но окно в палисадник пока не открывали. Алексей с насупленным видом вышагивал по комнате. Виктор Павлович и Борька Черкасов сидели за столом. Маслов разорялся, Борька перебирал продукты из городского супермаркета, которые Алексей высыпал из пакета. В углу в старом кресле, поджав под себя ноги, сидела «виновница торжества» с растерянной мордашкой, смотрела в пол. Еще был кот – большой и черный, он лежал, свернувшись в клубок, на подоконнике и молча разглядывал всех участников совещания.
– Палыч, не горячись, чего ты жужжишь, как слепень? – пробормотал Черкасов. – Леха – парень серьезный, с опытом. Если что-то замыслил, то наверняка все обдумал. Что это? – повертел он упаковку и осторожно постучал ею по столу.
– Бесплатный сыр, – буркнул Алексей.
– Да хрен-то он продумал, – брюзжал сосед. – Опять на русский авось надеемся, ждем, что кривая вывезет. Готов поспорить, нет у него никакого плана.
– Отчего же, есть, – пожал плечами Алексей. – Но, честно говоря, сырой, мне он пока не нравится.
– Вот, я же говорил! – радостно вскричал Маслов. – Всех решил погубить! Себя, нас с тобой, Борька, девчонку!
