– Очень может быть. Подождем. – В холле отеля дежурили еще два агента: их задачей было предупредить Энтони, если Люк войдет через другой вход. – И второй возможный вариант – аэропорт.
– Там у нас четверо.
– Отлично.
Пит кивнул.
– Ладно, пойду-ка я назад к телефону.
Энтони нахмурился, размышляя о том, что ему предстоит. Люк ошарашен и сбит с толку, однако решительно настроен докопаться до истины. Он забросает Энтони вопросами. Энтони постарается завлечь его в какое-нибудь уединенное место. И как только они останутся вдвоем – всего секунда понадобится ему, чтобы выхватить из кармана пальто пистолет с глушителем.
Скорее всего, Люк не сдастся без боя: не в его характере безропотно принимать поражение. Быть может, он прыгнет на Энтони или попытается скрыться. Что ж, ему уже случалось убивать, он сумеет совладать с нервами и выстрелит Люку в грудь, несколько раз, чтобы наверняка – и рука не дрогнет. Люк упадет. Энтони склонится над ним, пощупает пульс. Если понадобится, сделает последний выстрел, чтобы прекратить мучения.
Вот и все. Его лучший друг будет мертв.
Проблем не возникнет. Энтони предъявит украденные чертежи с пометками, сделанными рукой Люка. Правда, он не сможет доказать, что нашел их у советского агента… Ничего страшного, в ЦРУ ему поверят на слово.
Тело он вывезет куда-нибудь в безлюдное место и бросит там. Разумеется, его найдут, и начнется расследование. Рано или поздно полиция докопается, что убитым интересовалось ЦРУ, и начнет задавать вопросы. Однако управление знает, как работать с чересчур любопытными полицейскими детективами. Им ответят, что связь убитого с управлением – вопрос национальной безопасности, дело совершенно секретное и не имеет никакого отношения к убийству.
А всякого, кто этим не удовлетворится и продолжит задавать вопросы – будь то коп, журналист или политик, – подвергнут проверке лояльности. К его родным, друзьям и соседям явятся агенты, начнут расспрашивать о нем, мрачно намекая на подозрения в связях с коммунистами. Расследование ни к чему не приведет, однако репутация «подозреваемого» будет безнадежно испорчена.
Для нас нет ничего невозможного, с мрачной усмешкой подумал Энтони.
К дверям отеля подъехало такси, из которого вышел Люк – в синем пальто и серой шляпе, должно быть, где-то купленных или украденных. С другой стороны улицы за ним наблюдал Экки Горвиц на мотоцикле. Энтони вышел из машины и двинулся ко входу в отель.
Люк выглядел усталым и напряженным. Протягивая деньги таксисту, он скользнул взглядом по Энтони, но его не узнал. Бросив таксисту: «Мелочь оставьте себе», он вошел в отель. Энтони шел за ним следом.
Они ровесники – обоим тридцать семь. Познакомились в Гарварде, когда им было восемнадцать. Полжизни назад.
«Если бы тогда знать, чем все закончится! – горько подумал Энтони. – Если бы только знать…»
Еще у дверей дома Берна Люк заметил, что за ним следят. Всю дорогу до «Карлтона» за ним следовал человек на мотоцикле. И теперь, входя в отель, Люк был насторожен и готов к любым неожиданностям.
Холл отеля «Карлтон» походил на роскошную гостиную, обставленную в стиле рококо. Конторка портье и столик консьержа, утопленные в альковах, не нарушали геометрию пространства. У входа в бар две женщины в шубах непринужденно болтали с группой мужчин в смокингах. Бесшумно сновали взад-вперед коридорные в ливреях и служащие в черных фраках. В этом первоклассном отеле все было продумано и организовано так, чтобы путешественник расслабился и наслаждался жизнью.
Люк расслабляться не собирался.
Окинув холл быстрым взглядом, он сразу заметил двух мужчин, очень похожих на шпиков. Один, сидя на элегантном турецком диване, читал газету, второй курил неподалеку от лифта. В окружение не вписывались оба: плащи, заурядные костюмы…
Не подойти ли к одному из них, не завести ли разговор начистоту?.. Нет, вряд ли будет толк. Люк обратился к портье, назвал свою фамилию и получил ключ от номера. Едва он повернулся к лифту, как его окликнул незнакомый голос:
– Эй, Люк!
К нему обращался человек, вошедший в отель за ним следом. На агента он не походил, поэтому Люк поначалу не обратил на него внимания. Высокий – примерно одного роста с Люком, он производил впечатление человека непростого и не бедного, хотя одет был небрежно: пальто из верблюжьей шерсти, явно дорогое, но старое и поношенное, ботинки, похоже, давно не чистили, а еще ему не мешало бы подстричься. Однако держался он уверенно и жестко, как человек, облеченный властью.
– Боюсь, я вас не узнаю, – произнес Люк. – Я потерял память.
– Энтони Кэрролл. Как я рад, что наконец тебя поймал! – И он протянул Люку ладонь для рукопожатия.
Люк напрягся: он не знал, друг перед ним или враг. Тем не менее пожал протянутую руку и сказал:
– У меня к тебе много вопросов.
– А я готов на них ответить.
Люк на секунду замялся, вглядываясь ему в лицо и не зная, с чего начать. Энтони не походил на человека, готового предать старого друга. Лицо у него было открытое и умное, некрасивое, но привлекательное. Наконец Люк спросил:
– Какого черта ты все это со мной сделал?
– Пришлось, ради твоего же блага. Я спасал тебе жизнь.
– Я не шпион!
– Все не так просто.
Люк смотрел на Энтони, пытаясь понять, что у того на уме. Он не мог понять, правду ли говорит старый друг. Энтони выглядел вполне искренним, смотрел прямо и открыто. И все же Люка не оставляло чувство, что он что-то скрывает.
– Никто не поверил, что я работаю на Москву.
– Что значит «никто»?
– Ни Берн, ни Билли.
– Они не знают всего.
– Но они знают меня!
– Я тоже.
– Что же ты знаешь такого, чего не знают они?
– Я объясню, только не здесь, информация секретная. Может быть, зайдем ко мне на работу? Это в пяти минутах отсюда.
Люк не собирался идти на территорию Энтони – по крайней мере, пока не получит на все свои вопросы удовлетворительные ответы. Однако и холл, полный народу, для таких разговоров явно не подходил.
– Идем ко мне в номер, – предложил он наконец.
У себя в номере Люк избавится от двоих агентов и станет хозяином положения: один на один Энтони вряд ли с ним справится.
Энтони поколебался, затем, приняв решение, кивнул:
– Конечно.
Они пересекли холл и вошли в лифт. Люк взглянул на номер на ключе: 530.
– Пятый этаж, пожалуйста, – сказал он лифтеру. Тот закрыл двери и потянул за рычаг.
Пока лифт поднимался, оба молчали. Люк снова обратил внимание на одежду Энтони: старое пальто, мятый ворот пиджака, неописуемый галстук. Как ни странно, неаккуратность костюма придавала ему особый шарм…
