Добравшись наконец до своих кабинетов и лабораторий, ракетчики обнаружили, что и там все перевернуто вверх дном! Сотрудники службы безопасности обыскивали ящики столов, заглядывали в вакуумные шкафы. Работать было невозможно. «Мы просто хотим запустить наконец эту чертову ракету!» – снова и снова повторяли люди, однако им приходилось терпеть.
Несмотря на переполох, запуск больше не откладывали: «Эксплорер» взлетит, как и планировалось, в 22.30.
Элспет была только рада суматохе: во всеобщем раздрае не так бросалась в глаза ее собственная тревога. Она ошибалась в расписании, запаздывала вносить изменения в график, – но Уилли Фредриксон был слишком озабочен повальным обыском, чтобы делать ей замечания. Элспет не находила себе места: она не понимала, что с Люком, и боялась, что больше не может доверять Энтони.
Когда без пяти четыре на столе зазвонил телефон, ее сердце едва не выпрыгнуло из груди.
Элспет схватила трубку.
– Да?
– Это Билли.
– Билли?! – удивленно переспросила Элспет. – Откуда ты звонишь?
– Я в Хантсвиле, пытаюсь связаться с Люком.
– А он что там делает?
– Ищет то, за чем прилетал сюда в понедельник.
Элспет открыла рот от удивления.
– Он прилетал в Хантсвиль в понедельник? Я этого не знала.
– Никто не знал, кроме Георгины. Элспет, ты понимаешь, что происходит?
– Думала, что понимаю… но, похоже, ошиблась, – с безрадостным смешком ответила Элспет.
– Люку грозит опасность.
– Почему ты так говоришь?
– Прошлой ночью в Вашингтоне в него стрелял Энтони.
Элспет похолодела.
– О Господи!
– Слишком сложно сейчас все объяснить. Если Люк тебе позвонит, пожалуйста, просто скажи ему, что Энтони в Хантсвиле, хорошо?
– Я… – пробормотала Элспет, не в силах оправиться от потрясения, – да, я… конечно, скажу!
– Это может спасти ему жизнь!
– Да, понимаю. Билли, еще одно…
– Что?
– Береги Люка, хорошо? Позаботься о нем.
Наступило короткое молчание.
– То есть? – спросила Билли. – Ты так говоришь, словно собралась на тот свет!
Элспет нажала на рычаг, разъединив связь.
К горлу подступили рыдания, однако она приказала себе успокоиться. «Слезами делу не поможешь!» Наконец, почувствовав, что слезы отступили и она снова может говорить, Элспет набрала номер своего дома в Хантсвиле.
16.00
Основные параметры орбиты «Эксплорера»: апогей – 1800 миль, перигей – 187 миль. Скорость спутника на орбите – 18 тысяч миль в час.
Энтони услышал шум машины и, выглянув из окна, увидел, что к воротам дома подъезжает такси с номерами Хантсвиля. Во рту сразу пересохло, и он положил палец на предохранитель пистолета.
В этот миг раздался телефонный звонок.
Телефон стоял на одном из треугольных столиков по сторонам от кушетки. Энтони испуганно застыл. Телефон зазвонил снова. Энтони не двигался с места, не зная, что предпринять. Через окно он видел, как такси тормозит перед домом и из машины выходит Люк. Кто сюда звонит и зачем? Скорее всего ошиблись номером. Или звонок предвещает жизненно важную информацию?
В душе поднялся темный ужас. Что делать? Нельзя же отвечать на звонок и одновременно стрелять!
Телефон зазвонил в третий раз. В страхе Энтони схватил трубку.
– Да?
– Это Элспет.
– Что? Что?!
– Он ищет папку, которую оставил в Хантсвиле в понедельник, – тихим, напряженным голосом проговорила Элспет.
Внезапно Энтони все понял. Люк сделал не одну, а две копии чертежей, обнаруженных им в воскресенье! Один набор копий повез с собой в Вашингтон, чтобы показать в Пентагоне, – но Энтони его перехватил, и эти чертежи теперь у него. К несчастью, ему и в голову не пришло, что есть еще один, запасной, набор, и он где-то спрятан! Он забыл, что Люк – ветеран Сопротивления, а у тех, кто вел подпольную работу в годы войны, осторожность развита до степени паранойи.
– Кто еще об этом знает?
– Его секретарша Георгина. И Билли Джозефсон – она сказала мне. Возможно, и кто-то еще.
Люк расплатился и двинулся по дорожке к дому. Времени почти не оставалось.
– Мне нужна эта папка! – воскликнул Энтони.
– Я так и думала.
– Но здесь ее нет! Я весь дом обыскал сверху донизу!
– Значит, она на базе.
Шаги Люка послышались на крыльце.
– Не могу больше говорить, – пробормотал Энтони и бросил трубку.
Он выбежал на кухню, а оттуда через заднюю дверь во двор. Ключ еще торчал в замке. Энтони бесшумно повернул его, запирая дверь, и сунул ключ под горшок с бугенвиллеей.
Он припал к земле и пополз вдоль веранды, держась у самой стены дома и ниже уровня окон. Так он обогнул угол и оказался перед домом. Отсюда до самой улицы никакого прикрытия не было. Оставалось положиться на удачу.
Лучше всего броситься бежать сейчас, пока Люк ставит чемодан и снимает пальто. Вряд ли в этот момент он станет смотреть в окно.
Стиснув зубы, Энтони поднялся и шагнул вперед.
Он торопливо шел к воротам, подавляя желание обернуться, каждую секунду ожидая, что за спиной у него сейчас раздастся голос Люка: «Эй! Стой! Стой, или я стреляю!»
Но никто его не окликнул.
Энтони вышел на улицу и бросился прочь.
16.30
В спутник встроены два крохотных радиопередатчика на ртутных батареях размером не больше батарейки фонарика. Каждый передатчик работает на четырех телеметрических каналах.
На телевизоре в гостиной, рядом с бамбуковой настольной лампой, стояла свадебная фотография в такой же бамбуковой рамке. Потрясающе красивая рыжеволосая женщина в шелковом свадебном платье цвета слоновой кости и рядом с ней, в смокинге – сияющий Люк.
Он долго стоял перед этой фотографией, разглядывая Элспет. Необыкновенная женщина – высокая, изящная, с округлой грудью и тонкой талией. Могла бы сниматься в кино. «Повезло мне – женился на такой красавице!» – как-то отстраненно подумал он.
Дом ему не понравился. Точнее, понравился только снаружи: тенистая веранда, увитая зеленью, вызвала в нем теплое чувство. Но внутри дом состоял из одних лишь острых углов, кричащих цветов и блестящих поверхностей. И еще здесь было слишком чисто. Так чисто и прибрано, словно здесь никто и не живет. Он вдруг понял, что хотел бы жить в доме, где книги не умещаются на полках, где в прихожей спит собака, на рояле видны круги от чашек кофе, а путь к гаражу преграждает брошенный трехколесный велосипед.
