В здании аэропорта было тихо, но не сказать, чтобы совсем пусто. Девушка в форме за конторкой что-то записывала в журнал. Две чернокожие уборщицы протирали пол. Посреди зала торчали в ожидании трое мужчин, один в униформе шофера, двое в замасленных куртках и кепках таксистов. А на скамейке в углу притулился Пит.
От Пита Энтони хотел избавиться – ради его же блага. Свидетельницами сцены в Конструкторском корпусе «Арсенала Редстоун» стали Билли и Георгина, а значит, очень скоро об этом узнают и полиция, и армия. Сообщат и в ЦРУ. Джордж Купермен уже сказал, что прикрывать Энтони не будет. Притворяться, что он здесь на задании от Даллеса, больше не выйдет. Игра окончена; Питу лучше отправиться восвояси, пока и ему не досталось.
Как ни странно, Пит не скучал после двенадцати часов ожидания в аэропорту, напротив, выглядел вполне бодрым, даже напряженным. Увидев Энтони, он вскочил на ноги.
– Наконец-то!
– Какие рейсы летят отсюда ночью? – отрывисто спросил Энтони.
– Никаких. Прилетает один самолет из Вашингтона; но первый рейс отсюда – в семь утра.
– Черт! Мне срочно нужно во Флориду!
– Рейс ВАТС вылетает с «Арсенала Редстоун» в пять тридцать. Летит на базу ВВС «Патрик», это недалеко от мыса Канаверал.
– Хорошо, годится.
Пит помялся, не решаясь что-то сказать, и наконец выпалил:
– Только… во Флориду вы улететь не сможете.
М-да? Что ж, этого следовало ожидать.
– Вот как? – холодно проговорил Энтони. – Почему же?
– Распоряжение из Вашингтона. Со мной говорил сам Карл Хобарт. Сказал, что мы должны вернуться немедленно и, цитирую, «это приказ, а приказы не обсуждаются».
Внутренне Энтони кипел от ярости; однако ему удалось сохранить внешнее спокойствие и выглядеть лишь слегка раздосадованным.
– Вот осел! – проворчал он. – Где ему понять, что, сидя в штабе, нельзя руководить полевой операцией!
Пит не купился.
– Мистер Хобарт сказал, что операция закрыта. Отныне этим делом занимается армия.
– Армия? Но армейская служба безопасности совершенно не умеет работать. Они нам все завалят!
– Боюсь, сэр, у нас нет выбора.
Энтони глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Рано или поздно это должно было случиться. В ЦРУ пока не знают, что он двойной агент, – считают, что он вышел из-под контроля, и хотят, не поднимая шума, его отодвинуть.
Однако Энтони не зря годами муштровал молодых агентов, приучая их смотреть на себя как на божество. У него были основания надеяться, что Пит и теперь не подведет.
– Тогда сделаем вот что, – произнес он, как бы размышляя вслух. – Возвращайся в Вашингтон и скажи им, что я отказался выполнить приказ. Ты тут ни при чем, теперь за все отвечаю я. – Сказав это, он отвернулся, словно не ждал от Пита ничего, кроме молчаливого согласия.
– Ладно, – ответил Пит. – Я догадывался, что вы так скажете. В самом деле, не могу же я вас связать и силой привезти!
– Вот именно, – небрежно бросил Энтони, скрывая свое облегчение от того, что Пит не стал спорить.
– Только… – добавил Пит.
Энтони резко развернулся; раздражение его прорвалось наружу.
– Что еще?
Пит побагровел, и родимое пятно у него на щеке приобрело пурпурный оттенок.
– Сэр, мне приказано забрать у вас оружие.
Холодок прошел по спине Энтони; он начал понимать, что легко из этой ситуации не выпутается. Оружие он не отдаст. Это исключено.
– Так скажи им, что ты попросил меня отдать пистолет, а я не отдал, – ответил он, с трудом выдавив улыбку.
– Простите, сэр… Не могу выразить, как мне это неприятно. Но мистер Хобарт дал совершенно ясные и четкие указания. Если вы не сдадите оружие, мне придется обратиться в местную полицию.
Тут Энтони понял, что Пита придется убить.
На секунду его охватила почти невыносимая скорбь. В какое болото подлости и предательства он себя завел! Двадцать лет назад, когда клялся посвятить жизнь благородному делу – мог ли он предвидеть, к чему приведет эта клятва?!. Однако вслед за скорбью пришло ледяное спокойствие. На войне ему приходилось принимать трудные решения. Это тоже война: другая, но правила те же. Раз уж вступил в игру – побеждай любой ценой.
– Ладно, – проговорил он с непритворным вздохом. – Хотя, по-моему, это на редкость дурацкое решение.
– Спасибо! – даже не пытаясь скрыть облегчение, ответил Пит.
– Не беспокойся. Я на тебя зла не держу. Хобарт отдал прямой приказ, и, разумеется, ты не можешь его ослушаться.
– Так что же, – решительно свел брови Пит, – вы сдадите оружие?
– Разумеется. Оно у меня в багажнике. Подожди, я принесу.
Как и ожидал Энтони, у Пита возникли подозрения.
– Я пойду с вами.
Именно этого Энтони и хотел! Он притворился, что колеблется, затем кивнул:
– Как хочешь.
Вместе они покинули здание терминала и подошли к машине, припаркованной у обочины ярдах в тридцати от аэропорта. Вокруг никого не было.
Энтони подцепил пальцем защелку багажника и распахнул его.
– Здесь, – сказал он.
Пит склонился над багажником.
Энтони бесшумно достал пистолет с глушителем. На миг его охватило искушение вставить дуло себе в рот, нажать на спусковой крючок и раз навсегда покончить с этим кошмаром.
Миг промедления едва не стал для него роковым.
– Что-то я не вижу… – заговорил Пит, оборачиваясь.
Он среагировал молниеносно. Прежде чем Энтони успел поднять оружие с громоздким глушителем, Пит шагнул в сторону, уходя с линии огня, и выбросил вперед руку. Его кулак встретился с челюстью противника, и Энтони пошатнулся. Пит ударил его другой рукой; Энтони начал заваливаться назад – однако в падении поднял пистолет. Слишком поздно Пит заметил направленное на него дуло. Лицо парня исказилось от страха, он поднял руки, словно надеясь отвратить смерть этим беспомощным детским жестом… а в следующий миг Энтони трижды выстрелил.
Все три пули попали Питу в грудь. Потоки крови хлынули на серый пиджак, и тело с глухим звуком рухнуло наземь.
Энтони вскочил на ноги, сунул пистолет в карман, огляделся.
Пит еще дышал и шевелил губами, словно пытаясь что-то сказать.
Борясь с тошнотой, Энтони поднял окровавленное тело на руки и бросил в открытый багажник. Затем снова достал пистолет. Пит корчился от боли и смотрел на него расширенными, полными ужаса глазами. Ранения в грудь не всегда смертельны; если бы сейчас Пита быстро доставили в больницу, он бы выжил.
Энтони приставил пистолет к его виску. Пит попытался закричать; изо рта хлынула кровь. Энтони нажал на спусковой крючок.
