– Нас на практику никогда группой не отправляют, – рассказывал в это время Крастен. – Магов распихивают по немагическим группам по два-три человека, чтобы учились взаимодействовать с обычными войсками.
– А в вашей академии разве не только маги учатся? – удивилась я.
Несколько нарочито, конечно. Уж такие подробности у нас все знали. Но надо же с чего-то начинать…
– Нет, конечно, – рассмеялся Ведель, – здесь ведь идет подготовка офицерского состава для всей армии, а в ней отнюдь не только маги. Так что у нас есть магическое и немагическое направления обучения.
Вот хорошо, что именно он ответил – теперь я могу обращаться уже только к нему. И все же не нравится мне эта Гретина идея – глупая она какая-то. Более того, внутри меня почему-то зрела уверенность, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но подругу подводить не хотелось, так что я взяла себя в руки.
– На магическое берут всех желающих с даром? – улыбнулась я ему.
– Отнюдь, у нас набор ограничен, так что бывает до пяти-шести человек на место, – пояснил он мне.
– Надо же, как интересно, – продолжила я улыбаться молодому человеку, который выглядел весьма заинтересованным. – У нас ведь всех берут, я и не знала, что у вас другие требования. А что, армии маги не очень нужны, если у вас такой набор небольшой?
– Добрый день, дамы и господа, – вдруг раздался подозрительно знакомый голос за спиной.
– Привет, Кэрст! – дружно произнесли наши новые знакомые, и подозрение превратилось в твердую уверенность.
Грета повернулась и со счастливой улыбкой помахала Штадену рукой.
– Хотел бы я знать, – вкрадчиво произнес он, – что здесь делают наши прекрасные дамы.
– Однокурсницы твои, что ли? – спросил Ведель и, дождавшись ответного кивка, произнес: – Понятно. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я поухаживаю за Эрной? Тебе же все равно блондинки не нравятся.
Надо же, все вокруг в курсе предпочтений моего «мужа»!
– Буду, – мрачно сказал барон. – Более того, если ты сделаешь такую глупость, я буду вынужден вызвать тебя на дуэль и убить, на что эта блондиночка, видно, и рассчитывает.
На меня с осуждением посмотрели три пары глаз. Этого я вынести не могла.
– Неправда, – возмутилась я. – Я рассчитывала на то, что убьют тебя, не надо вводить людей в заблуждение!
Три пары глаз с интересом воззрились уже на Штадена.
– И вообще, – пошла в нападение Грета, – вот что ты к ней привязался? Ты же ей жить нормально не даешь! Ты ей кто – брат или муж, чтобы следить постоянно?
– Уважаю, Штерн, – неожиданно серьезно сказал этот гад. – Умение держать язык за зубами дорого стоит. А ты даже подруге не проболталась.
С этими словами он взял меня за руку и стащил с нее браслет, продемонстрировав мою брачную татуировку окружающим, а затем и свою.
– Надеюсь, всем все понятно?
Теперь осуждающе посмотрела на меня Грета.
– Ну и сволочь ты, Штаден! – не выдержала я. – Ведь договорились же молчать, пока развод не получим! Если бы ты знал, как я жалею, что тебя тогда не повесили! А ты вместо благодарности за спасение своей жизни портишь мою!
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Ведель. – Можно поподробнее про «повесили»?
Почему бы и не рассказать? Пусть его друзья тоже узнают, какой это неблагодарный тип.
– В Борхене, где мы проходили практику, его приговорили к казни за дуэль и повесили бы, если бы я не согласилась выйти за него замуж, – пояснила я.
– Много человек его на казнь вели? – вкрадчиво поинтересовался Крастен.
Тон его мне совершенно не понравился. Было в нем что-то неправильное.
– Два стражника, – ответила я, парни переглянулись и заржали как лошади. Я подумала и добавила: – И бургомистр!
– Да, бургомистр – это сила! – согнулся от хохота Ведель.
– Что такого смешного вы нашли в моих словах? – возмутилась я.
– Милая инорита, чтобы повесить нашего друга, двух стражников и бургомистра недостаточно. Кэрст уже не первый раз так развлекается, и мне совершенно непонятно, почему он на вас женился.
– Она с таким пылом бросилась на мою защиту, что сказать «я не согласен жениться, лучше вешайте» было бы невежливо с моей стороны, – усмехнулся Штаден.
Его друзья опять заржали, ибо смехом это при всем желании назвать нельзя было. Похоже, в этой ситуации я выгляжу как последняя дура. Ничего, это всегда можно и исправить. Например, стать предпоследней.
– Значит, тебе ничего не грозило? – внешне спокойно уточнила я.
– Абсолютно, – совершенно невозмутимо ответил этот гад, – со мной мог справиться только достаточно сильный маг, а такого в Борхене не было. Мне настолько надоело это тоскливое местечко, что, когда меня арестовали за дуэль, я специально сказал бургомистру, что добью его сыночка, как только тот из лечебницы выйдет. Правда, я думал, что меня просто из города выставят, а этот дурак дальше пошел.
– Значит, это из-за тебя я сейчас в такой идиотской ситуации? – С этими словами я выплеснула уже совершенно растаявшее мороженое прямо в лицо этому недоделанному военному и, схватив подругу за руку, сказала: – Идем, Грета, что-то мы тут засиделись.
К сожалению, мороженое так и не долетело до пункта назначения, а собралось в гладкий розовый шарик и опустилось назад в креманку. А я обнаружила, что не могу сделать ни шагу и с возмущением уставилась на Штадена. Сомнений в том, кто виновен в моем обезноживании, у меня не было.
– Сядь, и давай спокойно поговорим, – предложил он.
– Не хочу я с тобой разговаривать!
– Штерн, давай ты не будешь устраивать семейные сцены при посторонних? – вкрадчиво предложил он.
– У нас нет с тобой никакой семьи, Штаден, все окружающие в курсе, – с отвращением сказала я.
– Кэрст, ты не прав, – внезапно сказал Ведель и, не успела я обрадоваться поддержке, продолжил: – Ну какая она теперь Штерн, она теперь Штаден. Леди Штаден.
И эта троица опять захохотала. А я от неожиданности села на стул. Как-то раньше мне эта мысль в голову не приходила, даже когда я о баронском титуле думала.
– А ведь точно, – удивленно выдохнула Грета. – Ты же за него замуж вышла. Слушай, это ведь получается, что ты должна об изменении фамилии нашей кураторше сказать.
– Я. Не. Меняла. Фамилию, – четко выговаривая каждое слово, произнесла я. – Меня вполне устраивает собственная. К фамилии «Штаден» я испытываю глубокое отвращение. Леди Кларк сообщать ничего не надо, все равно мы разведемся в следующем году.
– Вы так в этом уверены? – поинтересовался Ведель.
– Во всяком случае, попробуем, – твердо ответила я. – Давайте прекратим обсуждение моей фамилии. Хорошо, Штаден, я тебя слушаю.
