Все это стимулировало существенные внутренние трансформации в Европе, поскольку европейские страны стремились усилить свою военную мощь. В Англии и Соединенных провинциях этот процесс привел к росту политического участия, во Франции, Испании и во многих других европейских странах обернулся подавлением политической активности. Священная Римская империя, государство в центре Европы, предпринимала спорадические попытки укрепить свою военную мощь, но в итоге была эффективно нейтрализована – отчасти потому, что сами немцы не доверяли друг другу, а отчасти потому, что соседние страны делали все возможное, чтобы Германия не сумела воспользоваться против них своим потенциалом. Внутренние и внешние факторы здесь невозможно разделить. По Вестфальскому миру Священная Римская империя обрела конституционную структуру, которая могла бы примирить политические устремления немцев с требованиями международной системы государственного устройства. «Германские свободы», озвученные сеймом и территориальными представительными собраниями, были сохранены. Однако еще предстояло увидеть, превратит ли новый виток борьбы за европейское господство Германию в парламентскую систему по англо-голландскому образцу или в монархическое государство, как во Франции и Испании, – либо он принесет возрождение раздробленности, провоцирующей внешнюю агрессию, которую страна переживала последние двести лет.
Часть вторая
Наследники, 1649–1755 годы
Империя есть главное звено, а Германия – центр Европы. Монархии перебрасывают Германию друг другу, словно мяч. Германия – это поле борьбы, на котором разыгрывается первенство Европы.
Готфрид Вильгельм Лейбниц, 1670 г.
[152]
Есть опасение, что вмешательство императора в политику князей до такой степени угрожает управлению империей, что она превратится в монархию, император станет абсолютным правителем Германии, а это приведет к нарушению баланса сил в Европе.
Первый уполномоченный министерства иностранных дел Франции, 1729 г.
[153]
Вестфальское соглашение принесло европейской государственной системе мир, правда, ненадолго. Священная Римская империя – вместе со своей короной – по-прежнему оставалась главной ареной международного соперничества. Конфессиональные различия то и дело приводили к конфликтам
[154] как в самой империи, так и по всей Европе. Подоплекой конфликтов были сложные правила престолонаследия, усугубленные властно-политическими противоречиями, и большинство этих конфликтов непосредственно затрагивало Германию. В последующие сто лет Европа изо всех сил старалась заполнить вакуум власти, возникший в империи вследствие «отступления» испанцев; европейцы обдумывали порядок престолонаследия в самой Испании, прикидывали, как поделить шведские владения в Германии и на Балтике, и так далее. Войны за престолонаследие шли повсюду, даже в маленьких, но стратегически важных германских княжествах. Оспаривалась имперская корона, оспаривались троны Англии, Шотландии, Ирландии, Испании, Польши и Габсбургской империи. И каждое столкновение на территории Священной Римской империи приводило к длительным и ожесточенным войнам.
В 1648 году был заключен Вестфальский мир, и центром европейского баланса сил официально, но не фактически стала конституция германской нации – Reichsverfassung.
[155] Рейхстаг проводил имперскую политику, в его задачи входило недопущение столкновений германских княжеств: эти мелкие государства не могли прибегать к сторонней помощи и тем самым создавать нестабильность. Рейхстаг имел право осудить князей, преступивших положения Вестфальского договора, он мог покарать и любое другое лицо, нарушившее мир в Германии, а, стало быть, и в Европе в целом. Германские князья фактически утратили суверенитет, и пространство для маневра у них (кроме самых крупных княжеств) значительно сузилось. В следующие сто лет империя не только угрожала совершить, но часто совершала «имперские интервенции» (Reichsexekutionen) против князей, угрожавших конфессиональной гармонии. Империя выступала в роли арбитра, если считала, что князья нарушают стабильность порядка. В некоторых случаях рейхстаг вводил ограничения или даже отстранял от власти виновных.
[156] Имперская конституция находилась под покровительством двух «гарантов» – Швеции и Франции; эти страны отстаивали, соответственно, интересы протестантов и католиков и гарантировали защиту от императоров-Габсбургов. Отныне Европа могла быть уверена в том, что в империи, а, стало быть, и во всей государственной системе, не доминирует ни одно государство.
[157]
Жителям Германии надоело, что на протяжении тридцати лет их страну воспринимали как этакий «проходной двор», и они были полны решимости более не допускать стороннего вмешательства. Они соглашались в том, что стране нужна интегрированная форма имперского правления через князей, представленных в рейхстаге. Теоретически последний являлся органом, посредством которого император осуществлял свою суверенную власть империи. Княжества, представленные в рейхстаге, стремились теперь создать имперскую армию, поддерживающую мир на «своей» территории и препятствующую иноземному вмешательству. Организацию этой системы, как и прочие вопросы, не решенные при заключении Вестфальского договора, предполагалось обсудить на следующем заседании сейма, которое должно было состояться в Регенсбурге в середине 1650-х годов. В 1654 году скончался «король римлян» Фердинанд (избранный императором), и после некоторых колебаний германские курфюрсты согласились назначить его преемником Леопольда Габсбургского; при этом они отклонили кандидатуру молодого Людовика XIV, неофициально предложенную французскими дипломатами и некоторыми немецкими князьями, которые симпатизировали Бурбонам. Тем не менее, желая обезопасить себя от имперского давления, около пятидесяти германских княжеств под покровительством Франции в 1658 году объединились в Рейнскую лигу. В том же году Леопольд стал императором. Подстрекаемые французами, князья ограничили власть Леопольда, и тот был вынужден согласиться на эти ограничения, поскольку иначе его бы не избрали.
