И вот в этот самый момент послышался жуткий вопль – и волна холодной воды окатила нас с головы до ног.
О чёрт, я совершенно, абсолютно забыл про папу!! И расплата была ужасной.
Когда мы с Роули наконец доползли до кухни, мы выложили на стол наш конфетный улов.
Вода растворяет всё, а особенно – леденцы. Единственное, что ещё можно было спасти, – это пару мятных конфеток, запаянных в целлофан, да ещё две зубные щётки, которые нам всучил доктор Гаррисон.
Думаю, что в следующем году на Хэллоуин я просто останусь дома и выклянчу у мамы несколько батончиков из той банки, которую она так тщательно прячет на холодильнике.
Ноябрь
Четверг
Утром по пути в школу мы проезжали в автобусе мимо дома бабули. Ночью кто-то обмотал его туалетной бумагой. Наверное, этого вполне следовало ожидать.
Мне стало немного стыдно: уборка предстоит долгая и нелёгкая. Но есть и другая, хорошая сторона дела: бабушка всё равно на пенсии, делать нечего, так, может, это и к лучшему. Наверняка она маялась, чем ей сегодня заняться.
Среда
На третьем уроке мистер Андервуд, наш физрук, объявил, что следующие шесть недель у мальчиков будут уроки борьбы.
Если и существует то, от чего прётся большинство парней в нашей школе, так это от профессиональной борьбы. Физрук, можно сказать, взорвал сегодня эмоциональную бомбу.
После физры у нас большая перемена. В столовке был сумасшедший дом.
О чём только думает руководство школы, когда вводит уроки борьбы?
А ещё я подумал, что, пожалуй, мне тоже придётся заняться спортом – если я не хочу, чтобы из меня вили верёвки и делали кренделя все следующие полтора месяца.
Так что я взял напрокат несколько крутецких видеоигр, чтобы изучить пару приёмчиков. И знаете что? Через некоторое время я, кажется, начал врубаться.
Думаю, что теперь парням в моём классе надо быть со мной осторожнее. Если я продолжу в этом же духе, со мной будет лучше не связываться!
Но, опять же, здесь и мне самому придётся соблюдать осторожность, чтобы не стать уж СЛИШКОМ крутым. Есть у нас в школе парень Саймон Райли. Так вот ему присвоили звание «Атлет месяца» за то, что он лучше всех играл в баскетбол. После чего администрация школы повесила его фотку на стене в коридоре.
Даже самый тупой чувак, если он уже научился читать вслух, поймёт через пять секунд, как звучит это имя. Так что для бедолаги Саймона всё было кончено.
Четверг
Ну, в общем, сегодня я выяснил, что та борьба, о которой говорил Андервуд, – это СОВСЕМ не то, что показывают по телику.
Для начала нам пришлось надеть эти штуки – синглеты. Они сильно смахивают на трико и купальники, которые, если верить картинкам, были в моде в девятнадцатом веке.
И потом – никаких тебе здесь суперударов: ни сверху по куполу, ни стулом по голове.
Не будет даже боксёрского ринга с верёвками. Весь антураж – это пропитанный путом мат, такой вонючий, что мне стало ясно: никто никогда даже не пытался его стирать.
Мистер Андервуд попытался было найти добровольца, на котором он смог бы продемонстрировать приёмы борьбы. Не знаю, кто как, но лично мне и в голову бы не пришло поднять руку.
Мы с Роули попытались укрыться от Андервуда за большой занавеской в зале, но там, по другую сторону, девчонки занимались гимнастикой.
Мы свалили оттуда скорей и вернулись к парням.
И тут мистер Андервуд меня высмотрел. Наверное, потому, что я самый лёгкий в классе и ему не придётся потеть, демонстрируя на мне все эти свои приёмчики. Так что он и не ограничил себя ни в чём: показал на мне полунельсон, и переброс, и тейкдаун, и всё такое прочее.
Когда физрук исполнял со мной перенос на плече, я почувствовал лёгкий бриз ниже талии. Это значит, что синглеты не справились со своей задачей, – прикрывать мои части от посторонних глаз.
Слава, слава моей счастливой звезде, что хотя бы девчонки были в этот момент на другой стороне спортзала!
Мистер Андервуд разделил нас на группы по весовым категориям. Поначалу я был очень этому рад – ну, хотя бы потому, что мне не придётся бороться с парнями типа Бенни Уэлса, который лёжа выжимает больше 100 килограммов.
Но потом, когда я увидел, КТО станет моим партнёром, – я пожалел о Бенни. Уж лучше бы было с ним.
Фригли был таким же лёгким, как я, и оказался единственным моим возможным партнёром. Хуже того – этот зануда, судя по всему, внимательно слушал инструкции по приёмам, так что, когда началось занятие, он стал скручивать и зажимать меня всеми возможными способами. Весь седьмой урок я знакомился с Фригли заново: куда, КУДА ближе, чем мне когда-нибудь могло захотеться.
Вторник
Уроки борьбы перевернули школу с ног на голову. Повсюду – в коридорах, классах, везде – одни дураки беспрестанно месили других. Но самым безумным временем оказались те пятнадцать минут большой перемены, когда все пообедали и вышли освежиться на воздух.
