Ирландец был вежлив, но намерений не скрывал – он хотел золото.
– Золото? – проговорил Дункан, хотя вопрос читался на лицах всех присутствующих. – Какое золото? В доме ничего нет, разве что несколько фунтов стерлингов и немного ценных бумаг.
Иокаста вновь поджала губы, но выбора у нее не оставалось. Она тихонько заворчала, разозлившись, что вынуждена выдать тайну, которую так долго хранила.
– Французское золото, – коротко бросила она.
– Что? – поразился Дункан, осторожно потрогав шишку за ухом.
– Французское золото, – раздраженно повторила Иокаста. – Его отправили прямо перед Каллоденом.
– Перед… – начала было Бри с распахнутыми глазами, но Джейми ее перебил.
– Золото Людовика, – тихо сказал он. – Ты о нем? Золото Стюартов?
Иокаста невесело усмехнулась.
– Когда-то было.
Она умолкла, прислушиваясь. Голоса отдалились от двери, хотя в коридоре по-прежнему раздавались какие-то звуки.
– Проверь, не пристроился ли кто к дверной скважине, девочка, – повернулась Иокаста к Бри. – Я не для того хранила тайну двадцать пять лет, чтобы о ней тут же узнала вся округа.
Бри высунулась из комнаты, а потом закрыла дверь со словами, что там никого.
– Хорошо. Иди сюда, девочка, посиди со мной. Нет, погоди… сперва принеси мне шкатулку, которую я вчера тебе показала.
Сбитая с толку Брианна исчезла в гардеробной и вернулась с узкой коробочкой, обтянутой потертой кожей. Затем, опустив ее на колени Иокасте, присела на соседний стульчик и глянула на меня с легкой тревогой.
Отголоски того странного страха до сих пор отдавались в теле, однако я все равно ободряюще кивнула Брианне и наклонилась к Дункану, чтобы дать ему глоток разбавленного водой бренди. Теперь я поняла, откуда взялся страх. Из случайной фразы, волей судьбы совпавшей с той, которую когда-то подслушала маленькая девочка, – ее произнесли шепотом в соседней комнате незнакомцы, что пришли рассказать ей о смерти матери. Несчастный случай, автокатастрофа, огонь. «Сгорела, только кости», – произнес голос с неким трепетом. Сгорела, только кости… и отчаяние дочери, навсегда оставшейся в одиночестве. Рука дрогнула, и по подбородку Дункана потекла капля.
Это было давно, в другой стране, думала я, сдерживая поток воспоминаний. И кроме того…
Иокаста отставила опустевший бокал и открыла шкатулку, в которой блеснули драгоценности. Она приподняла деревянную палочку с тремя кольцами.
– Когда-то у меня было три дочери. Три девочки. Клементина, Шона и Морна. – Иокаста коснулась широкого золотого кольца с тремя большими бриллиантами. – Это кольцо в честь моих девочек, Гектор подарил мне его, когда родилась Морна, его дочь… Имя Морна означает «любимая», знаете?
Иокаста на ощупь нашла Брианну и коснулась ее щеки, а Бри накрыла ее ладонь своей.
– От каждого брака у меня осталось по одному выжившему ребенку. – Иокаста по очереди тронула кольца. – Клементина от Джона Кэмерона, за которого я вышла, когда сама еще была почти ребенком. Я родила ее в шестнадцать. Шона – дочь Черного Хью, такая же темноволосая, как отец, но с глазами моего брата Колума.
Иокаста на мгновение обратила слепой взгляд на Джейми, потом вновь опустила голову и коснулась кольца с тремя бриллиантами.
– И Морна, мое последнее дитя. Ей едва исполнилось шестнадцать, когда она умерла.
Лицо старой женщины походило на холодную маску.
– Мне очень жаль, бабушка, – тихо произнесла Бри и, наклонившись, поцеловала ее шишковатые костяшки пальцев.
Иокаста слегка сжала ладонь Бри, не намереваясь прерывать рассказ.
– Его подарил Гектор Кэмерон, – тронула она кольцо. – И он же их всех убил. Моих детей, моих дочерей. Он убил их всех ради французского золота.
У меня перехватило дыхание. Желудок сжался. Джейми оцепенел за моей спиной, а покрасневшие глаза Дункана широко распахнулись. Брианна не изменилась в лице – она лишь ненадолго зажмурилась, не выпуская из рук тонкую ладонь.
– Что случилось, бабушка? – тихо произнесла Бри. – Расскажите мне.
Иокаста немного помолчала. В комнате тоже царила тишина. Было слышно, как шипит свечка и чуть хриплое дыхание старой женщины. Когда Иокаста вновь заговорила, она обратилась не к Брианне, а к Джейми.
– Ты знаешь о золоте, верно, сын моей сестры?
Если Джейми и посчитал вопрос странным, то виду не подал.
– Да, я о нем слышал, – спокойно ответил он и присел рядом со мной, ближе к тетушке. – После Каллодена ходили слухи. Мол, Людовик отправил золото, чтобы помочь кузену в священной борьбе. Потом говорили, что оно прибыло, но никто его не видел.
– Я видела. – Иокаста скривила губы. – Я видела, – повторила она. – Тридцать тысяч фунтов золотыми слитками. Я была там, когда золото выгрузили на берег с французского судна. Шесть сундуков, настолько тяжелых, что в лодке можно было перевозить лишь по два, иначе она пошла бы ко дну. На крышке каждого – королевская лилия, флер-де-лис, каждый обвит цепями и закрыт на замок, и каждый замок запечатан красным воском с отпечатком кольца короля Людовика.
Все присутствующие выдохнули с благоговейным трепетом. Иокаста медленно кивнула, устремив слепые глаза к событиям той далекой ночи.
– Где его выгрузили, тетушка? – тихо спросил Джейми.
– На Иннисмарахе, крошечном островке недалеко от Койгаха.
Я опять невольно задержала дыхание, но вовремя опомнилась и встретилась с Джейми взглядом. Иннисмарах. Остров морских людей, тюлений остров. Мы хорошо знали это место.
– Золото доверили трем людям. Гектору Кэмерону, моему брату Дугалу и еще одному человеку в маске; все скрывали лица. Имя третьего никто так и не назвал. Хотя я знала его слугу, Дункана Керра.
Джейми слегка напрягся при упоминании Дугала.
– Там были слуги? – спросил он.
– Двое. – На губах Иокасты мелькнула горькая улыбка. – Человек в маске привел Дункана Керра, как я уже сказала, а мой брат Дугал – человека из Леоха. Я помню его лицо, но не имя. А у Гектора была я, здоровая и сильная женщина… как ты, милая, совсем как ты, – негромко произнесла она, сжав руку Брианны. – Я была сильной, и Гектор мне доверял, доверял мне одной. Я тоже ему доверяла – в то время.
Звуки снаружи утихли – только ветер шевелил шторы сквозь разбитое окно, словно призрак, пришедший на зов.
– Лодок было три. Мы с Гектором перенесли два сундука в нашу и отплыли в туман. Я слышала, как плещут весла остальных лодок, все тише и тише, пока наконец не растворились в ночи.
– Когда это было, тетушка? – спросил Джейми, не сводя с нее внимательного взгляда. – Когда прибыло золото?
– Слишком поздно, – прошептала она. – Слишком, слишком поздно… Чертов Людовик! – воскликнула она с неожиданной яростью. – Черт бы побрал этого гнилого француза, чтоб его глаза сгнили, как мои! Подумать только, что могло произойти, если бы он остался верен своей чести и слову!
