– Да? Ужас какой. Тихо, малыш, тихо… Не поранился?
– Нет. Все хорошо.
Роджер повернулся спиной, наливая в таз воду. Умываясь, он прислушивался к воплям Джемми и думал, каковы шансы уложить Брианну в постель до завтрашнего отъезда. Учитывая, что у ребенка растут зубы, а его дед строит какие-то планы на вечер, шансы эти весьма невелики, но надежда умирает последней.
Роджер вытер лицо полотенцем и оглянулся украдкой в поисках еды. Оба стола, однако, были пусты, хотя в воздухе витал сильный запах уксуса.
– Квашеная капуста? – принюхиваясь, догадался он. – Мюллеры приезжали?
– Привезли два бочонка. – Брианна указала в дальний угол. – Один – нам. Ты сегодня хоть что-нибудь ел?
– Нет.
Желудок громко заурчал, согласный даже на холодную квашеную капусту, раз уж ничего не предлагают. Хотя в большом доме должна быть еда. Ободренный этой мыслью, Роджер стянул штаны и принялся неуклюже заматываться в тартан.
Джем понемногу притих.
– А что за голландцев ты искал? – спросила Брианна, продолжая укачивать ребенка, хоть и не так усердно.
– Джейми отправил меня на северо-восток к семье, которая якобы поселилась где-то возле Бойлин-Крик, – сообщить о мобилизации и привезти с собой мужчин. – Роджер нахмурился, раскладывая ткань на кровати. Такой плед он носил всего пару раз в жизни и самостоятельно надевать не умел. – Слушай, а мне обязательно это напяливать?
Брианна весело фыркнула.
– Ты ведь не пойдешь в большой дом в одной рубашке. Так что, голландцев не нашел?
– Только деревянный башмак.
Роджер добрался до реки и проехал по ее берегу около мили, уворачиваясь – не всегда удачно – от низких ветвей лещины, но так никого и не встретил, кроме лиса, который при его появлении шмыгнул в кусты.
День был долгим и неудачным. Хотя провал не так уж страшен: Джейми сказал «найди, если сумеешь». Даже если бы Роджер и нашел их, голландцы могли не понять его речь, ведь язык он учил целую вечность назад, когда пару месяцев жил в Амстердаме. А еще они могли запросто отказаться ехать невесть куда за незнакомцем. Однако чувство неудачи кололо изнутри, точно камешек в обуви.
Надевать тартан – не самое легкое занятие. Проще всего лечь на свернутую ткань и перекатываться по ней, точно сосиска на гриле. Джейми удавалось делать это стоя, но ему помогал опыт.
Роджер возился с пледом, нарочито вздыхая, и был вознагражден хихиканьем Брианны, которое к тому же успокаивало ребенка. Когда он сумел-таки расправить складки и драпировки, и мать, и дитя уже хохотали во все горло.
Роджер отставил ногу и отвесил им глубокий поклон, и Бри захлопала одной рукой по бедру, изображая аплодисменты.
– Потрясающе! – Она окинула его придирчивым взглядом. – Видишь папу? Какой он у нас красивый!
Она повернула Джемми лицом, малыш задумчиво уставился на живое воплощение мужской доблести, а потом широко улыбнулся, роняя струйку слюны.
Роджер по-прежнему еле стоял на ногах от усталости и голода, но все это было неважно. Он протянул руки к ребенку.
– Хочешь переодеться? Если он наелся и сухой, я могу взять его в дом, а ты пока приведешь себя в порядок.
– А что, нужно?! – Брианна сердито вздернула длинный нос. Волосы растрепались и висели лохмами, платье выглядело так, будто она спала в нем всю неделю, а по груди расплывалось темное пятно.
– Ты прекрасно выглядишь! – Роджер ловко выхватил ребенка. – Вот так, bhalaich
[41], маме надо чуть отдохнуть. Пойдем со мной.
– Не забудь бойран, – крикнула ему вслед Брианна.
Роджер удивленно обернулся.
– Зачем?
– Па хотел, чтобы ты сегодня спел. Погоди, он дал мне список.
– Список? Какой еще список?
Джейми Фрейзер не интересовался музыкой. Роджера порой немного раздражало, что тесть совершенно равнодушен к его таланту.
– Песен, конечно. – Нахмурившись, Брианна стала вспоминать: – Он хотел, чтобы ты спел «Барни Бузл» и «Большой тюлень». Можешь и другие добавить. А потом что-нибудь военное. Что именно, он не сказал, но, скорее всего, имел в виду «Килликранки», «Холмы Кромдейла» или «Битву при Шеррифсмуре». В общем, любые подстрекательные песни, только старые, написанные до сорок пятого года. А еще «Джонни Коупа» – па хочет, чтобы ты ее спел ближе к концу. И…
Роджер изумленно захлопал глазами, выпутывая ножку Джемми из складок пледа.
– Не думал, что твой отец так хорошо разбирается в музыке.
Брианна вытащила деревянную заколку, удерживающую волосы, и густые рыжие пряди рассыпались по плечам.
– Он и не разбирается. У него совершенно нет слуха. Мама, говорит, он не может различить ни одной ноты.
– Я так и думал. Почему же тогда…
– Он не слышит музыку, Роджер, но слышит слова. А еще наблюдает за другими. Он знает, как ведут себя люди и что чувствуют, когда слышат твои песни.
– Правда? – пробормотал Роджер. Приятно все-таки, что Фрейзер заметил его талант. – Значит, он хочет, чтобы я настроил людей на нужный лад?
– Ага, – кивнула Брианна, распуская лиф. Под тонким муслином сорочки качнулись высвободившиеся груди.
Роджер неловко переступил с ноги на ногу. Брианна заметила это и обернулась. Она медленно обхватила грудь руками и приподняла ее, неотрывно глядя ему в лицо. У Роджера перехватило дух.
Чары первой разрушила Брианна – отвернулась и стала копаться в сундуке с бельем.
– Ты знаешь, что именно он задумал? – приглушенно спросила она. – И что за крест он поставил?
– Да, знаю. – Джемми запыхтел, точно паровозик, взбирающийся в гору, и Роджер переложил его в другую руку. – Это огненный крест.
Прижав к груди чистую сорочку, Брианна подняла испуганный взгляд.
– Огненный крест? Он что, собирается спалить его прямо во дворе?
– Ну, не полностью.
Сняв со стены бойран, Роджер щелчком проверил, крепко ли натянута кожа.
– Ритуал очень редкий, его, наверное, не проводили после восстания якобитов. Твой отец рассказывал, что он и сам видел его всего лишь раз. Любопытно будет взглянуть…
Окрыленный энтузиазмом историка, Роджер не заметил, что Брианна не разделяет его интереса.
– Может быть… Не знаю. Как-то у меня мурашки по коже…
– Да? Почему?
Она пожала плечами и стянула через голову мятую сорочку.
– Может, потому, что видела горящие кресты по телевидению. Ну, ты знаешь, в новостях про ку-клукс-клан. А что, в Британии о нем не сообщали?
– Ку-клукс-клан? – Фанатики интересовали Роджера куда меньше полуобнаженной жены, но усилием воли он сосредоточился на разговоре. – Да, слыхал о них. Как думаешь, откуда они пошли?
