Он улыбнулся моим словам.
– В данный момент скорее штуки, нежели кухни. На самом деле, все виды плотницких работ. По крайней мере теперь.
– Звучит интригующе. А у вас есть грандиозные планы на будущее?
– А у кого их нет? – непринужденным тоном откликнулся он.
Я пыталась удержать улыбку на лице, но чувствовала, что она спадает.
– М-м-м. Ну, вроде того.
Настала его очередь сделать паузу, прежде чем сказать:
– Не очень-то вы уверены, как я погляжу.
– Мои планы вроде как… неопределенные… сейчас. Пару недель назад я должна была вернуться в университет, однако, ну… возникли некоторые обстоятельства, так что я думаю, что, наверное, какое-то время пробуду здесь.
Это было совершенно непохоже на меня – столько выкладывать незнакомому человеку. Но в нем чувствовалось что-то такое, отчего я с легкостью рассказывала ему больше, чем хотела. Я была знакома с ним всего двадцать минут, но уже поняла, что он умеет слушать.
– А вы сможете?
– Люди все время вылетают.
Он попытался скрыть потрясение от этих слов, но безуспешно. Подобное выражение я уже видела на лицах мамы, папы и Макса. Я просто не ожидала такой же реакции от парня, ремонтировавшего нашу кухню, только и всего.
– Вообще-то это не вылет. Не совсем. Мне нужно написать диплом, лекции почти все кончились, а те, что еще продолжаются, я смогу прослушать онлайн. – Я внезапно умолкла, понимая, что все еще пытаюсь оправдать свое решение, возможно, больше перед собой, чем перед ним. Он лишь вежливо поддерживал разговор. Ему наверняка было совершенно все равно, в какой жуткий тупик я загнала свою жизнь.
Он нагнулся, чтобы взять лежавший на полу инструмент, и несколько секунд вертел его в руках, прежде чем произнес:
– Ваша мама кое о чем обмолвилась. О разрыве.
Потрясенная, я резко подняла голову. Я не могла поверить, что мама сказала ему нечто настолько личное. Что дальше? Зайдут мясник с почтальоном, чтобы предложить мне чай и утешение?
Он правильно истолковал выражение моего лица.
– Не сердитесь на нее. Она просто о вас заботится как хорошая мать. Я понял, что она очень за вас переживает. И еще она волновалась из-за того, что ваш бывший может нагрянуть сюда, пока она на работе. Вот почему она об этом обмолвилась – чтобы я мог приглядывать за вами.
– Что ж, спасибо вам. Но в этом нет ровным счетом никакой необходимости, – ответила я настолько сдавленным голосом, что слова еле вырвались из моего рта.
– Она не просила меня вмешиваться. И, разумеется, я бы этого не сделал, – уверил он меня. – Это совершенно не мое дело.
Я кивнула, и глаза у меня защипало от слез, которые я никоим образом не хотела ему демонстрировать.
– Да. Не ваше. Но я не это хотела сказать. Ни маме, ни вам, ни кому-либо еще нет необходимости опасаться его, поскольку здесь он не появится. Ни теперь, ни когда-либо.
– Понимаю, – ответил Джо, переключив все свое внимание на шкаф, над которым работал, когда я зашла на кухню. Мне казалось, что тема – слава богу – благополучно закрыта раз и навсегда, пока он не повернулся и не взглянул на меня через широкое плечо.
– Значит, он идиот, извините за выражение.
– Потому что не бросился вслед за мной?
Он медленно покачал головой.
– Потому что вообще позволил вам уйти.
Элли
Краем глаза я заметила оживленное движение: из палаты выходила группа медиков, увлеченно что-то обсуждая. Я нетерпеливо подняла взгляд, выискивая лицо врача, который провожал меня в отделение, но его среди них не оказалось. Ко мне подошла сестра и легонько коснулась моей руки.
– Миссис Тэйлор?
Я не взглянула на нее. Мое внимание было по-прежнему приковано к уходившим врачам.
– Куда они направляются? Еще что-нибудь случилось? – в отчаянии спросила я.
Сестра, все еще державшая меня за руку, слегка похлопала по ней.
– Нет. Просто скоро пересменка, вот и все. Им нужно убедиться, что следующая бригада врачей, занимающаяся вашим мужем, вошла в курс дела.
Я, не отрываясь, смотрела в спины удалявшихся медиков, раздираемая желанием крикнуть им вслед, чтобы они вернулись и даже не думали отправляться домой в свои теплые, уютные гнездышки к женам, семьям и размеренным жизням, пока не закончат начатую работу. Пока Джо снова не встанет на ноги. Было ли это требование необоснованным? Мне так не казалось. Сколько врачей останутся дежурить до утра? Станут ли они поочередно заниматься обоими больными, находившимися в отделении: человеком, которого я любила теперь, и тем, кого любила когда-то давно?
– Вы не хотите посидеть с мужем, пока у них совещание? Оно продлится минут десять-пятнадцать. Так что вы сможете немного побыть с ним наедине.
Я благодарно кивнула, моргая глазами от яркого света, и следом за ней прошла в палату к Джо.
– Ну вот, я и вернулась, – сказала я, обращаясь к его безмолвному неподвижному телу. Сестра торопливо прошлась по палате, наводя порядок: собирая оставленные бумаги, задвигая ящики и закрывая шкафчики. Опытным глазом она посмотрела на температурный лист Джо, а потом несколько секунд внимательно оглядывала разные дисплеи на аппаратуре, к которой подключили моего мужа.
Сестра поставила рядом с кроватью стул и осторожно усадила меня на него.
– Здесь с вами есть кто-нибудь еще? – участливо спросила она. – Родственник или друг?
Я подумала о женщине, оставшейся в комнате для посетителей, и покачала головой.
– Нет. Никого. Я не хотела никому звонить, пока не смогу сообщить им что-то хорошее. Родители мужа – люди пожилые, и мне не хотелось без нужды их беспокоить.
Она легонько сжала мое плечо, и я поняла, что она колеблется, стоит ли ей сказать мне то, что она думает.
– Наверное, неплохо бы им позвонить и сообщить о случившемся, – робко предложила она.
Я почувствовала, как внутри у меня что-то екнуло – может, сердце.
– Хорошо бы, если бы вас мог кто-то поддержать, например, подруга.
Медленными неслышными шагами она вышла из палаты, заверив меня, что будет в коридоре, если вдруг понадобится. Но нужен мне был лишь один человек – оставшийся в палате, если только он проснется.
Я сжала его руку в своей, надеясь каким-то волшебным или медицинским способом передать через наши сплетенные пальцы то, что ему нужно было для выздоровления. Мне до боли хотелось верить, что он отвечает на мое пожатие, однако я осознавала, что лишь один из нас продолжает держать другого за руку. Я поцеловала его побелевшие пальцы и загрубевшую от работы ладонь.
– Возвращайся ко мне, – прошептала я, прижавшись к коже, уже утратившей запах Джо.
