– Я насчет телевизора ничего такого не говорил, – поспешил откреститься муж.
– Завтра же устроюсь на работу! – объявила Надежда. – Куда угодно: хоть в регистратуру районной поликлиники, хоть приемщицей в химчистку, если диплом мой никому не нужен!
– Надя, я совсем не то хотел сказать, – муж опомнился и пошел на попятный.
– Надо же, до чего договорился! – бушевала Надежда. – Куском попрекает!
– Я не попрекал тебя куском! – муж тоже повысил голос.
Кот, глядя на такое безобразие, махнул лапой и ушел на кухню. Сан Саныч поглядел ему вслед и тоже ушел – в кабинет, к компьютеру. Надежда плюхнулась на диван и включила телевизор. Там очень некрасивые молодые люди очень плоско и глупо шутили со сцены, зрители же прилежно смеялись.
«Какая же я дура, – думала Надежда, приглушив звук. – Ведь, кажется, решила уже, что ничего не стану мужу рассказывать. Себе дороже обойдется! Так нет, снова наступила на те же грабли! Учит жизнь, учит, а все без толку».
Рядом материализовался кто-то теплый и пушистый. Это Бейсик явился просить прощения.
– Все из-за тебя, – привычно вздохнула Надежда.
«Сама виновата, нечего было язык распускать», – просемафорил кот желто-зелеными глазами.
Кот прижался к Надежде и тихонько мелодично запел. Когда Сан Саныч вошел в гостиную, он застал своих любимых членов семьи сладко спящими на диване.
Прошло два дня. Надежда за это время помирилась с мужем и по зрелом размышлении выбросила из головы историю с убийством соседки. В самом деле, никто этой девицей не интересовался, даже Антонина Васильевна, так что так тому, видимо, и быть.
Муж принял ее слова о тяжелом домашнем труде буквально и в наступившие выходные решил Надежду развлечь. В субботу они ездили на дачу к приятелям, а в воскресенье ходили в театр, так что все домашние дела она забросила. В супермаркет муж свозить ее не успел, но взял с жены слово, что тяжеленных сумок она таскать не будет. Во вторник он вернется пораньше, а пока они обойдутся тем, что есть в холодильнике. Надежда слово легкомысленно дала, потому что очень хотелось спать.
Утром она провела ревизию холодильника и приуныла. В морозилке отдыхали мороженая треска и пакет фарша. Надежда Николаевна представила, в какое неистовство придет кот при виде огромной рыбины и сколько нервов ей придется потратить, чтобы отбиться от его приставаний, и решила сделать котлеты из фарша. А суп она сегодня сварит из сушеных грибов. Вон они, голубчики, лежат в буфете, отборные белые, сама собирала и сушила на костре, когда они ездили в сентябре к приятелям, у которых дом в деревне под Вологдой.
Надежда замочила булку, разморозила фарш, достала из шкафчика соль, специи и похолодела: в доме нет ни зубчика чеснока!
Казалось бы, что такое чеснок? Не самый важный продукт, не предмет первой необходимости. Не то же самое, что хлеб или соль. Однако всякая уважающая себя хозяйка знает, что именно по тому, сколько чеснока положила она в котлеты, определяется ее профессиональный уровень, ее статус, ее, если угодно, спортивный разряд в такой древней и уважаемой дисциплине, как домашнее многоборье. А уж котлеты вовсе без чеснока – это не котлеты, а форменное недоразумение, позор на ее голову. К счастью, с недавних пор рядом с домом появился маленький ларек, в котором улыбчивая Зульфия продавала спелые помидоры, сочные мандарины, гладкие баклажаны, румяные яблоки, свежую зелень и прочие дары полей и огородов. В том числе, разумеется, и чеснок.
Надежда всунула ноги в старые сапоги, набросила куртку и выскочила из квартиры.
В ту же секунду ей стало мучительно стыдно.
Надеждина двоюродная тетя Таня из Москвы не уставала повторять, что уважающая себя женщина не должна выходить из дому, не уложив волосы и не набросав кое-что на лицо.
– Даже в магазин! – с пафосом восклицала тетя Таня. – Даже с мусорным ведром на помойку! Если женщина вышла на помойку без прически и без макияжа – значит, она махнула на себя рукой, значит, там, на помойке, ей самое место!
Самой тете Тане было уже за восемьдесят, но она была верна своим принципам. Она всегда аккуратно укладывала волосы, не забывала раз в две недели посещать парикмахерскую, а без макияжа не выходила не только в магазин или на помойку – даже на даче, прежде чем подойти к забору и спросить соседку, выпустили ли ее огурцы третий лист, она непременно подкрашивала глаза и губы.
Надежда Николаевна тетю Таню любила и уважала, но иногда в спешке все же нарушала ее заветы. Вот и сейчас она забыла, точнее – не успела, накрасить губы и причесаться.
Оставалось надеяться, что ей не встретится на лестнице никто из соседей.
И конечно, эта надежда не оправдалась!
Вот отчего всегда так бывает: если женщина наденет свое лучшее платье, тщательно накрасится, сделает укладку в парикмахерской и отправится под ручку с мужем в театр или в ресторан, она ни за что не встретит никого из соседей. А стоит выскочить в самом затрапезном виде к почтовому ящику или, как сейчас, в ларек за чесноком – непременно с кем-нибудь столкнешься нос к носу. Причем столкнешься с хорошо одетой и причесанной соседкой, которая как раз собралась в театр или ресторан, и она еще вдогонку окинет тебя неодобрительным взглядом: что это, мол, за чучело живет в нашем доме?
Вот и сейчас, выскочив на площадку и второпях захлопнув за собой дверь квартиры, Надежда увидела на площадке у лифта ту самую молодую женщину, которая с недавних пор поселилась в квартире Михайловых.
То есть ту самую женщину, которую Надежда Николаевна считала убитой.
Определенно это была она – в том самом светлом кожаном плаще, с теми же пышными волосами цвета топленого молока.
Первым побуждением Надежды было немедленно вернуться назад. Бог с ним, с чесноком. Можно насыпать в фарш побольше перца – муж у Надежды человек скромный, непривередливый, съест и так.
Но нет, не такой человек Надежда Николаевна Лебедева, чтобы отступать перед кем бы то ни было. Она сделала было шаг назад, в собственную безопасную квартиру, но тут же взяла себя в руки. В конце концов, это не метод – прятать голову в песок, как страус. Неприятности надо встречать смело, с гордо поднятой головой!
Надежда осторожно подняла голову. Привидение не исчезло. Стало быть, она не переутомилась, не выпила вчера на ночь лишнего (это Надежда знала точно). У нее нет галлюцинаций, а воображение хоть и развито, но не до такой же степени.
К тому же соседка вовсе не была похожа на привидение. Это была совершенно реальная молодая женщина из плоти и крови. И в тот самый миг, когда Надежда решала мучительную задачу, идти в магазин или все же пересидеть это время дома, эта молодая женщина обернулась и очень приветливо с ней поздоровалась.
И это само по себе было совершенно необычно, ведь раньше она проскакивала мимо молча, опустив глаза или глядя сквозь Надежду, как сквозь стекло.
Ничего не оставалось, как пробурчать «здрасте» и подойти к лифту. О том, чтобы завести какой-то разговор, не было и речи, Надежда и на ногах-то стояла нетвердо.
