– Мы будем только рады этому, – встал Андрей и придвинул девушке третий стул к столу.
Девушка в длинном платье, которое при ближайшем рассмотрении оказалось старинным, а оттого изрядно поношенным, церемонно села за стол, сложив маленькие ладошки на коленях, и улыбнулась Яне.
«Наверное, это и есть Оксана, – догадалась Яна, – какая странная особа! Да и Андрей тоже не от мира сего. Вот они и нашли друг друга».
– Яна Карловна, – представилась она, расплываясь в улыбке и вытирая лицо салфеткой.
– Из какого вы рода? – промурлыкала девушка.
– Чего?! – не поняла Яна. – А… фамилия? Цветкова.
– Красиво… – зеленые глаза девушки заволоклись пеленой, – Яна, отец которой Карл, рода Цветковых.
Девушка перевела взгляд на свечу, горящую на столе, и застыла, лицо ее, только что живое, стало сейчас напоминать маску. Яна для порядка подождала, а потом шепотом спросила у Андрея:
– Это Оксана? Милая девушка… только почему она так долго не мигает?
– Это не Оксана, – ровным голосом произнес Андрей.
– Только не говори, что это фея из рода волшебниц, – икнула Яна.
Андрей рассмеялся, Яна же не разделяла его радостного настроения, так как девушка продолжала изображать египетского сфинкса.
– Эту девушку зовут Камилла, она страдает душевным расстройством и является своего рода моей пациенткой, – пояснил Андрей.
– Что значит «своего рода пациенткой»? – переспросила Яна.
– Ее нельзя вылечить, можно только поддерживать. Камилла считает, что живет в восемнадцатом веке. Она даже не знает, сколько ей лет, когда-то она нищенствовала в окрестностях замка. Я разрешил ей здесь жить, и Камилле сразу стало легче. На нее нельзя было смотреть без слез – грязная, оборванная. Мы с Оксаной ее отмыли, окультурили…
– Прости, что сделали?
– Окультурили.
– А… мне послышалось, окучили и удобрили… Значит, в замке Камилла чувствует себя лучше?
– Значительно, – кивнул головой Андрей.
– Что-то не похоже… – покосилась на девушку Яна.
– У нее бывают такие приступы, когда она отключается от действительности, погружаясь во мрак своего больного сознания. Минут через пять она вернется к нам, – заверил психиатр.
– Не к нам, а, насколько я поняла, в восемнадцатый век, – поправила она его.
– Верно.
– Интересное сумасшествие… хочу жить в замке, и все! Может, и мне возомнить себя английской принцессой? Несколько лет бомжевания у стен королевского дворца в Англии, и меня примут в семью. А там я с Карлом окажусь на равных, – размечталась Яна.
– Бал еще не начался? – спросила девушка, Яна вздрогнула от неожиданности и поспешно ответила:
– Еще нет.
– Как жаль… что-то я притомилась, милорд, – обратилась она к Андрею, – я пойду в спальню?
– Идите, дорогая, только не забудьте принять лекарство от головной боли, которая так часто мучает девушек вашего возраста. Они в шкатулочке для нюхательной соли на вашем трюмо, – сказал он ей.
Камилла раскланялась и ушла так же, как и появилась в зале, плавной походкой. Яна поняла, что бала еще нет, но цирк уже приехал.
– Зачем тебе это надо? – удивленно спросила Яна Андрея. – Она же совершенно больна.
– А я – врач, кроме того, Камилла очень мила и абсолютно безвредна.
– То, что она мила, я успела заметить, – кивнула Яна и посмотрела на часы. – О… как я у тебя загостилась. Мне пора…
– Я не пущу тебя одну на ночь глядя, – ответил Андрей, – позвони в отель и скажи, что заночуешь здесь.
– Это весьма заманчиво, заночевать в таком замке, – задумалась она, – но боюсь, что Карл будет против.
– Решать тебе, – улыбка тронула губы Андрея.
– Слушай, а чего ты еще достиг в совершенствовании своего тела и духа? – вдруг спросила она его.
– Я научился жить без тебя, – спокойно ответил он.
– Тогда я останусь, – выдохнула Яна и достала телефон.
Глава 7
Андрей предложил Яне спальню в одной из башен замка. В круглой башне, естественно, была совершенно круглая комната. Было заметно, что здесь недавно произвели ремонт. Белые стены и потолок, окна в виде бойниц и широкая кровать из темного дерева. Также присутствовали шкафы для одежды и старинное трюмо с прекрасным зеркалом.
– Надеюсь, что тебе тут будет удобно, – на прощание сказал Андрей.
Его лицо белело пятном в полумраке комнаты, а глаза призывно блестели. Яна почувствовала легкое замешательство.
– Почему мне так не везет? – спросила она.
– Не понял?
– Вопрос к тебе как психотерапевту. Многие женщины жалуются, что не могут встретить мужчину своей мечты.
– Есть такое дело, думаю, что это проблемы самих женщин, – ответил Андрей, смотря куда-то вдаль.
– Значит, у меня нет никаких проблем, потому что меня окружают сногсшибательные мужчины… Вот сейчас увидела тебя и поняла, что ведь потеряла в жизни кое-что. Не смотри на меня так, я помню, что у тебя есть Оксана, у меня Карл и что ты больше меня не любишь.
Андрей медленно перевел взгляд на Яну и словно тень отделился от стены, скрываясь во мраке.
– Спокойной ночи.
Уже когда он был в дверях, вдруг в ночной тишине раздался резкий собачий вой, леденящий душу и ввергающий в панику. Яна мгновенно вспомнила слова Вацлава о том, что в старом замке все время воет волк и предвещает чью-то гибель. В два скачка Яна настигла Андрея и вцепилась ему в шею, закрытую черным воротником.
– Что это?!
– Это воет Ирма, – спокойно сказал он, – старая собака, наполовину волк. Раньше до меня в замке жил старик румын, который присматривал за замком, чтобы его не растащили вандалы. Он приручил эту Ирму, сделал ее ручной. Два года назад он упал в колодец и утонул, и вот уже два года Ирма воет в тоске по нему, особенно в полнолуние.
– Значит, Ирма досталась тебе в наследство? – уточнила Яна, стараясь взять себя в руки. – Что-то мне страшно оставаться одной…
– Хочешь предложить мне остаться? – спросил Андрей.
– Нет! Спокойной ночи, я справлюсь! – одернула себя Яна.
Андрей опустил голову, шелковая челка закрыла его высокий лоб и глаза, и оставил гостью одну.
Яна разделась до нижнего белья, так как ночную рубашку с собой не взяла, явно не собираясь оставаться в замке, и подошла к окну, потушив свет. Сейчас в окне ничего не было видно. Густой туман клубился в горах и окутывал замок со всех сторон.
«Трансильванские туманы…» – пронеслось снова у нее в голове. Яна поежилась и легла на предложенное ей ложе, которое внешне выглядело мрачновато, но на самом деле оказалось удобным, и зарылась в одеяло. Жуткий вой собаки, раздирающий душу, не давал Яне не то что заснуть, а даже думать о чем-либо другом.
