Проснулась от звонка в дверь. Посмотрела на часы – половина одиннадцатого. Ирка в школе. Кого принесло? Запахнула халат до подбородка и пошла открывать. Принесли букет. Светлые, почти кремовые розы с легкой желтизной по краям. Расписалась, отколола записку – «Прости». Поставила цветы в вазу, а записку выбросила.
Умываясь, внимательно разглядывала себя в зеркале. Губы уже не такие опухшие, только чуть заметна синева в уголках, а шею можно замазать тоном и повязать косынку. И начать новую жизнь.
Сварила кофе. Пила и думала, что надо начать писать. Алик прав, надо попробовать что-то серьезное. Позвонила Томка и сказала, что заскочит через полчасика, есть новости и планы на вечер. Вика оделась, замотала шею шелковым шарфиком. Рассказывать Томке о происхождении синяка не хотелось. Смешно и глупо, а уж она-то будет глумиться! Позвонил Алик и опять попросил прощения за вчерашнее.
– Я же тебе уже сказала, что все забыто. А за цветы спасибо. Давай не будем больше вспоминать об этом. Как у тебя дома?
– Дома? Нормально, Викусь, ты об этом не беспокойся. Давай пообедаем сегодня вместе?
– Нет, Алик. Во-первых, я занята, а во-вторых, забудь о наших тет-а-тет на неопределенное время.
– Почему, Вика? Я просто хочу пригласить тебя пообедать. Никаких далеко идущих планов у меня нет. Мы же друзья. Если ты занята, можно завтра. А если я к тебе вечером заеду? Как раньше. Просто посижу, с Ирочкой повидаюсь. Может, мы с ней музыкой позанимаемся. Это ведь нормально?
– Не хочу огорчать, Алик, но наша принцесса вычеркнула тебя из списка друзей и объявила предателем. А зная ее противный характер, я тебе не советую приходить к нам.
– Вот это новости! А с чего бы это?
– Анечка была рада услышать о твоей женитьбе и очень трогательно выбирала открытку для поздравления. А Ирка измены не простила. Ты ведь ее верным рыцарем был и вдруг женился. Значит, предал, – засмеялась Вика.
– Ну, думаю, что смогу заслужить ее прощение. Я постараюсь. С Иркой-то мне легче, чем с тобой.
– Может быть. Но не сейчас. Пусть время пройдет. Это не из-за Ирки. Это я тебя прошу. Чтобы все не испортить. Давай пока не будет видеться.
– Сколько?
– Ну, может, пару недель, посмотрим. Алик, я все равно скоро уеду. Стас с Анечкой приедут в июне, и мы все вместе поедем путешествовать на два месяца. Он хочет девочкам Италию показать, Лондон, Париж…
– Образцовый отец… и муж, да, Викусь?
– Алик, милый мой, хороший, не надо. Все уже само собой определилось. В дверь звонят, это Томка. Я заеду в галерею, обязательно заеду на днях. Все. Томка трезвонит, а я не хочу при ней. Позвоню обязательно.
Вика положила трубку и открыла подруге.
– Ну, давай выкладывай, Велехова, чем закончился романтический вечер, – с порога потребовала Томка.
– Да ничем, разошлись по домам. Посидели еще немножко и разъехались.
– Ой ли? Ну, тогда я тебя порадую последними новостями. Людка Гордеева утром звонила. Интересовалась, правда ли, что вчера в Доме кино большой скандал был? То ли Алик ударил жену, то ли она его, а он ее бросил, выгнал и опять со своей Викусей? Во как!
– Ну, ты сказала, что это бред сивой кобылы?
– Сказала. Но ладно. Это просто сплетни. Я тебе, Вика, расскажу новости поинтереснее. Звонит мне с утра пораньше наша Женечка и сообщает, что позвонила ей Каринка – администраторша, она же с ней приятельствует, и рассказала пикантные подробности про вас с Аликом.
– Какие подробности! Да, правда, мы до последнего досидели вдвоем. Она попросила нас закругляться, и мы ушли. Какие еще могут быть подробности?
– Я же говорю, что пикантные. Карина закончила, выходит на улицу, идет к своей тачке и вдруг видит в машине, да под самым фонарем, кувыркается парочка! – Томка выразительно посмотрела на Вику. – Любопытная Каринка остановилась… Время второй час, на улице ни души, а фонарь светит ярко! Может, Каринка думала, что в машине кого-то убивают – видит борьба какая-то происходит… Может, решила гражданскую сознательность проявить и позвать на помощь, вот и подошла поближе, – Томка опять сделала паузу, и Вика обреченно вздохнула. – Ну и видит она, что никого не убивают, слава Богу, а совсем наоборот. Это наши Ромео и Джульетта занимаются любовью.
– Да что она врет! Просто целовались… – не выдержала Вика. – Ну и город! Всем до всего дело есть. Правду говорят – большая деревня.
– Викуся, вы что, совсем свихнулись? Уселись перед входом в ресторан, под фонарем и устроили порносеанс! А потом говоришь, что всем до всего дело есть?
– Да не было ничего, просто целовались, – упрямо повторила Вика.
– Еще скажи, что обсуждали творчество любимого поэта! Карина сообщила, что ты полуголая, юбка задрана. Так увлечены были, что даже не заметили, что по улице иногда люди проходят. Ну, нет бы затихариться где-нибудь в укромном уголке, так нет – прямо напротив ресторана устроились. И теперь об этом вся Москва будет знать. С прибытием, Викуся! Давненько тебя не видно было! Мы уже соскучились по скандальчикам. Вот, наконец, и развлечемся, посмакуем пикантную новость. Тем более еще один персонаж появился в вашем бурном романе – молодая жена. Это ж не то, что какой-то далекий ученый муж, до которого не достать, а потому к нему интересу никакого. А новобрачная – вот она, рядом. То-то она порадуется!
– Ой, ну хватит, Томка, изгаляться! Ничего не было, но сейчас это, конечно, выглядит так себе…
– Давай рассказывай, как на духу, Велехова! И не смей врать! Надо как-то эту историю свести на нет. Я Женьку пристыдила и попросила не трепаться дальше. Она обещала, но, судя по всему, я не была первой, кому она рассказала. Каринка-то не трепло, это она своей задушевной приятельнице сообщила, удержаться не могла. Но понять ее можно, не каждый вечер такое видишь.
И Вика рассказала Томке все, что произошло ночью. Показала остатки Сен-Лорановского великолепия.
– Вот сволочь! Ну ладно б изнасиловал – дело житейское, но дорогие вещи зачем рвать? – возмутилась подруга. Вика только рукой махнула. Показала синяки и царапины, а потом сняла шарфик. Увидев синяк, Томка расхохоталась и никак не могла остановиться. – Ой, не могу! Велехова, уморила! Нет, это же надо, засос! У вас какие-то африканские страсти… Викуль, мы с тобой и на первом курсе этим не грешили, только в школе. Помню я такой засосик у себя, в классе эдак седьмом. С мальчишкой целовались в парадном. Ну, мне мать и наподдала за этот поцелуйчик! Я орала на весь наш шахтерский городок! – Томка опять рассмеялась. – Нет, не могу поверить, взрослые люди, ветераны любви и вдруг впали в детство. Жаль, нельзя никому рассказать! Ох, как бы я могла это преподнести – умерли бы от смеха!
– Том! Ты не вздумай! – испугалась Вика.
– Да шучу я, шучу, успокойся. Да, видок у тебя!
– Это еще ничего. Если бы ты вчера увидела. Как будто рота солдат меня терзала. Ужас!
