Во время обороны при налетах советской авиации на немецкие аэродромы, порты и конвои часто приходилось вступать в воздушные бои. Немцы с мая до октября 1943 г. во время обороны от налетов советской авиации приблизительно на 45 конвоев удалось сбить в общей сложности 700 русских самолетов
[409].
Воздушные налеты на советские военные корабли были только второстепенной задачей для немецкой авиации. Первый налет имел место 30 июня 1941 г. на шесть советских эскадренных миноносцев, которые поддерживали высадку русских частей южнее полуострова Рыбачий. При этом два эскадренных миноносца получили повреждения
[410]; еще в два эсминца, находившихся восточнее Рыбачьего, 26 августа попали бомбы, сброшенные пикирующими бомбардировщиками
[411]. Сообщение о потоплении советского эскадренного миноносца, находящегося в Полярном, прямым попаданием бомбы 22 августа, напротив, казалось сомнительным
[412]. 16 сентября 1941 г. главное командование вермахта сообщило о еще одном эскадренном миноносце, который был поврежден самолетом восточнее Колы
[413]. Два ледокола, среди них один типа «И. Сталин», 15 января 1942 г. в Западном проливе Белого моря подверглись налету немецкой авиации и получили повреждения
[414]. В последующие годы войны авиация сообщала об успешных потоплениях советских судов, хотя эти сведения не всегда были точными.
Разведывательным действиям немецких летчиков, наблюдавших за конвоями и их силами прикрытия, постоянно мешали неблагоприятные метеорологические условия и недостаточный по численности состав соединений. Военно-морской флот постоянно жаловался на недостаточность результатов разведки и слабое прикрытие истребителями. Операции немецких военно-морских сил в марте и декабре 1942 г., в декабре 1943 г. со всей ясностью показали последствия недостаточности данных авиаразведки.
Командование ВВС организовало некоторые интересные специальные операции. Так, например, самолет «Юнкерс» 25 сентября 1941 г. высадил 10 метеорологов в Банзо на Шпицбергене и в конце июня 1942 г. забрал их обратно. Зато попытка установить автоматическую метеорологическую станцию на Новой Земле и подготовить ее, сбросив туда парашютистов, потерпела полную неудачу из-за действий советской авиации. Группу метеорологов на Земле Франца Иосифа, заболевших от употребления в пищу сырой медвежатины, пришлось в июне 1944 г. эвакуировать на самолете. Поздним летом 1943 г., после предварительной рекогносцировки местности с воздуха, двумя подводными лодками был оборудован пункт базирования на Новой Земле севернее пролива Маточкин Шар, который служил базой для летающих лодок «BV-138». Эти самолеты производили разведку в Карском море в восточном направлении и в течение трех недель искали советский конвой, о котором имелись сведения. Несмотря на советскую воздушную разведку, база работала без помех и лишь после окончания операции она прекратила свое действие. Всего было выполнено восемь разведывательных полетов, которые проводились в направлении острова Диксон — острова Белый и до пролива Вилькицкого. В отдельных случаях русские порты минировались авиацией. Так, например, 10 мин было сброшено 29 августа 1942 г. перед Архангельском в связи с операцией «Вундерланд»
[415].
С 1944 г. в связи с возникновением материальных трудностей прекратились дальние полеты разведывательной авиации на запад и восток. В 1945 г. германская авиация начала использовать при атаках самолеты новых типов, но и в этом случае больших успехов достигнуто не было. При последней атаке союзного конвоя в конце марта 1945 г. германские самолеты не смогли его найти вследствие недостатка самолетов наведения и вынуждены были ни с чем возвратиться на аэродромы.
Боевая деятельность германских эскортных сил в Баренцевом море
К началу войны с Советским Союзом в Северной Норвегии находились два соединения обороны побережья — 1-е и 2-е соединения охраны побережья. В дальнейшем в ходе войны туда прибыли многочисленные соединения и флотилии, в том числе 5, 7-я и 21-я флотилии моторных тральщиков; 11-я, 12-я и часть 17-й флотилии охотников за подводными лодками; 5-я и 22-я флотилии тральщиков; 21-я флотилия сторожевых кораблей; 21-я и 22-я флотилии десантных кораблей и многие другие.
На короткое время немцы передислоцировали в Северную Норвегию и торпедные катера. Четыре единицы 8-й флотилии торпедных катеров с плавбазой «Адольф Людериц» с ноября 1941 г. до августа 1942 г. находились в Киркенесе, а шесть торпедных катеров с плавбазой «Карл Петерс» с декабря 1942 г. по июнь 1943 г. — в Буде. Немецкие торпедные катера не имели, однако, возможности нападать на советские корабли западнее полуострова Рыбачий. От операций восточнее полуострова Рыбачий, где имелось достаточно целей стратегического значения, отказались, предполагая, что условия погоды и небольшой радиус действия сделают невозможным их осуществление.
Соединения, предназначенные для охраны побережья, а также для конвойной службы, в ходе войны постоянно усиливались. Основная их задача заключалась в эскортировании транспортов, доставлявших снабжение 20-й горной армии генерала Дитля. Наряду с этим они использовались для очистки фарватеров от мин, для обеспечения выхода в море линейных кораблей и эскадренных миноносцев и по возможности для нападения на караулившие советские подводные лодки.
Так как капитальный ремонт не мог быть проведен в северных норвежских базах даже с помощью плавучих мастерских, то каждую действующую флотилию по истечении года приходилось отправлять в Германию; для переходов туда и обратно, а также во время стоянки на верфях расходовалось много времени и горючего. К тому же атаки англичан в районе Средней и Южной Норвегии на проходившие туда и обратно суда вызывали некоторые потери. Также играло роль то обстоятельство, что различные флотилии, участвовавшие в операциях в морях Северного Ледовитого океана, заменялись на другие соединения, которые до того действовали в Бискайском заливе и в Балтийском море. Эти передислокации на большие расстояния сильно трепали корабли и требовали больших затрат горючего и времени.
