Кей Гонда. Потому что не могла больше его выносить. Случается же так, что силы твои подходят к концу.
Перкинс. Да. Бывает.
Кей Гонда (глядя прямо на него). Почему вы хотите мне помочь?
Перкинс. Не знаю… только…
Кей Гонда. В вашем письме говорилось…
Перкинс. О! Я и не думал, что вы прочтете эту глупость.
Кей Гонда. Это не глупость.
Перкинс. Держу пари, у вас их множество… то есть поклонников. И писем от них.
Кей Гонда. Мне приятно думать, что я что-то значу для людей.
Перкинс. Вы должны меня простить, если я написал что-то дерзкое или, ну, вы понимаете, слишком личное.
Кей Гонда. Вы написали, что вы несчастливы.
Перкинс. Я… Я не собирался жаловаться, мисс Гонда, только… Мне кажется, я что-то потерял с течением лет. Не знаю, что именно, однако понимаю, что мне не хватает потерянного. Не знаю, почему.
Кей Гонда. Возможно, потому, что вы хотите, чтобы так было.
Перкинс. Нет. (С внезапной твердостью.) Нет. (Он встает и стоит, глядя прямо на нее.) Понимаете, я вовсе не несчастлив. На самом деле я очень счастливый человек – настолько, насколько возможно быть счастливым. Только что-то внутри меня знает о жизни, которой я никогда не жил, о жизни, которой никто никогда не жил, но которой следовало бы жить.
Кей Гонда. Вы это знаете? Почему же вы ею не живете?
Перкинс. А кто ею живет? Кто может? Кому-то когда-нибудь удавалось получить лучшее из… из возможного для него? Мы всегда пытаемся купить выгодно. И вечно берем второй сорт. Совсем не то, что нужно иметь. Но… Бог внутри нас, Он знает другое… самое лучшее… чего никогда не будет.
Кей Гонда. А если… если это приходит?
Перкинс. Мы хватаемся за это, потому что внутри нас есть Бог.
Кей Гонда. А… Бог внутри вас… вы, действительно, хотите, чтобы Он был?
Перкинс (свирепо). Послушайте, что я знаю точно: пусть полицейские только придут сейчас и попробуют забрать вас. Пусть снесут этот дом. Я его построил – мне понадобилось пятнадцать лет, чтобы на него заработать. Пусть лучше снесут его, чем я позволю им забрать вас. Пусть только придут те, кто гонится за вами, кем бы они ни были…
Дверь слева резко открывается. Миссис Перкинс появляется на пороге, на ней линялый вельветовый халат и длинная ночная рубашка из серовато-розового хлопка.
Миссис Перкинс (задыхаясь). Джордж!..
Кей Гонда встает и смотрит на них.
Перкинс. Милая, не шуми! Ради бога, не шуми… Входи… Закрой дверь!
Миссис Перкинс. Мне послышались голоса… Я… (Она слишком потрясена, чтобы продолжать.)
Перкинс. Милая… это… Мисс Гонда, позвольте вам представить мою жену. Милая, это мисс Гонда, мисс Кей Гонда!
Кей Гонда наклоняет голову, но миссис Перкинс остается неподвижной, глядя на нее.
Перкинс (с отчаянием). Ты не поняла? Мисс Гонда в беде, ты знаешь, ты слышала об этом, в газетах писали… (Умолкает.)
Миссис Перкинс не реагирует. Тишина.
Миссис Перкинс (обращаясь к Кей Гонде, неестественно спокойным голосом). Зачем вы сюда пришли?
Кей Гонда (спокойно). Мистеру Перкинсу придется это объяснить.
Перкинс. Рози, я… (Умолкает.)
Миссис Перкинс. Ну?
Перкинс. Рози, нет причин для беспокойства, просто мисс Гонду разыскивает полиция и…
Миссис Перкинс. О!
Перкинс. За убийство и…
Миссис Перкинс. О!
Перкинс. И ей просто придется остаться здесь на ночь. Это все.
Миссис Перкинс (медленно). Слушай меня, Джордж Перкинс: или она сию же минуту уйдет из этого дома, или уйду я.
Перкинс. Но позволь тебе объяснить…
Миссис Перкинс. Мне не нужны никакие объяснения. Я соберу вещи и детей тоже заберу. И буду молить Бога, чтобы мы никогда тебя больше не увидели. (Она ждет. Он не отвечает.) Скажи ей, чтобы ушла.
Перкинс. Рози… Я не могу.
Миссис Перкинс. А мы ведь с тобой вместе пробивались наверх, и нам было нелегко, Джордж. Вместе. Пятнадцать лет.
Перкинс. Рози, только на одну ночь… Если бы ты знала…
Миссис Перкинс. Я не хочу знать. Не хочу знать, почему мой муж так поступает со мной. Не хочу знать, шлюха она или убийца, или и то и другое вместе. Я была тебе верной женой, Джордж. Я отдала тебе лучшие годы своей жизни. Я родила тебе детей.
Перкинс. Да, Рози…
Миссис Перкинс. Я беспокоюсь не только о себе самой. Подумай, что будет с тобой самим после того, как ты решишь укрывать убийцу. Подумай о детях. (Он не отвечает.) И о своей работе тоже. Тебя же только что повысили. А мы хотели купить новые шторы в гостиную. Зеленые. Ты всегда хотел зеленые.
Перкинс. Да…
Миссис Перкинс. Потом вспомни про этот гольф-клуб, в который ты всегда хотел вступить. В нем состоят только самые солидные, уважаемые люди, а не те, отпечатки пальцев которых хранятся в полицейском участке.
Перкинс (еле слышно). Нет…
Миссис Перкинс. Ты подумал, что будет, когда об этом узнают?
Перкинс (смотрит с отчаянием на Кей Гонду, ждет от нее слова, взгляда. Он хочет, чтобы решала она. Однако Кей Гонда остается неподвижной, как будто эта сцена не имеет к ней никакого отношения, но не отрывает глаз от него. Он говорит, обращаясь к ней с отчаянной мольбой.) Действительно, что будет, когда об этом узнают?
Кей Гонда не отвечает.
Миссис Перкинс. А я тебе сразу скажу, что будет. Ни один порядочный человек больше никогда с тобой не заговорит. Тебя уволят из твоей консервной компании, вышвырнут прямо на улицу!
Перкинс (неторопливо, отстраненным голосом, как бы издалека повторяет). На темной, пустой улице, по которой ваши друзья пройдут и посмотрят сквозь вас… и вам захочется закричать… (Он смотрит на Кей Гонду, ее глаза широко открыты. Она не шевелится.)
Миссис Перкинс. Это положит конец всему, чем ты когда-либо дорожил. И что получишь взамен? Проселочные дороги и темные улицы, бегство по ночам, страх и безысходность, и отверженность от всего мира! (Он не отвечает и не оборачивается к ней. Он смотрит на Кей Гонду с новым выражением.) Подумай о детях, Джордж! (Он не двигается.) А мы ведь были счастливы, Джордж? Пятнадцать лет…
