– Мне и правда нравится, когда меня так называют, – сказал Тэйлор, и угроза в его взгляде погасла.
Он тронул Долтона локтем, тот его оттолкнул. Федра покачала головой и помахала ламинированными листками с перечнем блюд:
– Есть-то будем или как?
– Будем! – Зик хлопнул в ладоши и потер их друг о друга.
Федра положила перед парнями по экземпляру меню и удалилась на кухню. Бросив на меня быстрый взгляд, Тэйлор погрузился в чтение.
– Напитки? – предложила я.
– Вишневую колу, – хором сказали ребята.
Беззвучно усмехнувшись, я отошла от столика, чтобы взять стаканы и наполнить их льдом.
– Не смешно! Заткнись, мать твою! – тихо прошипел Тэйлор.
Я обернулась:
– Что?
Его лицо разгладилось. Он прокашлялся:
– Извини. Я не тебе.
Я приподняла бровь.
– Долтон говорит, у тебя красивая задница, – сказал Зик.
– А ты не согласен? – спросила я, добавляя в колу свой особый вишневый сироп.
Тэйлор сделал такое лицо, будто никогда в жизни не слыхал более глупого вопроса:
– Да нет, я просто не хочу, чтобы они обращали на это внимание.
Я поставила на стол стаканы с соломинками.
– Что будете есть?
– Опять горячие бутерброды с индейкой, – ответил Тэйлор, откладывая меню.
Я вопросительно посмотрела на его друзей. Зик пожал плечами:
– Вообще-то, мы решили заранее. Они офигенно вкусные.
– Если так, то почему же вы почти целую неделю не приходили? – спросила я и тут же пожалела о своих словах.
– Считала дни, да? – лукаво произнес Зик.
Проигнорировав этот подкол, я сказала:
– Раз вам понравились бутерброды, попробуйте еще чизкейк Федры.
Парни переглянулись.
– Хорошо, – сказал Тэйлор.
Я пошла на кухню, передала Чаку заказ, а вернувшись в зал, стала обходить своих клиентов. За двенадцатым столом люди продолжали разговаривать, а содовая у них почти закончилась. Черт! Предлагала же налить еще!
На тарелке Дона еще оставалась еда, но он сидел неподвижно, с застывшим лицом. Очки сползли почти на самый кончик носа.
– Дон? – позвала я.
Вдруг он тяжело рухнул со стула, ударившись о кафельный пол головой и плечом. Очки отлетели на несколько футов.
– Дон! – закричала я и бросилась к нему.
Упав на колени, я склонилась и обхватила его голову руками. Из кухни выбежали Чак и Федра.
– Он не дышит!
Когда я поняла, что это значит, у меня внутри все похолодело.
– Он не дышит! – кричала я. – Кто-нибудь, помогите!
Тэйлор, Зик и Долтон опустились на пол рядом со мной. Зик проверил у Дона пульс и посмотрел на Тэйлора. Тот покачал головой и крикнул Федре:
– Вызовите «скорую»! Отойди, солнышко.
Отстранив меня, Тэйлор сел возле Дона и приложил руки, сложенные крест-накрест, к середине его груди. Долтон приподнял голову старика и, зажав ему нос, стал делать искусственное дыхание. Тэйлор начал массаж сердца.
Я отползла назад. Кёрби опустилась на колени рядом со мной. Нащупав очки Дона и прижав их к груди, я наблюдала, как работают ребята. Они ничего не говорили. Тэйлор только считал вслух и командовал Долтону, когда нужно было сделать выдох. Зик периодически проверял пульс Дона и каждый раз качал головой. Мне казалось, что мое собственное сердце падает все ниже и ниже.
Уже выбившись из сил, Тэйлор бросил взгляд на меня. Не знаю, что он прочел на моем лице, но это удвоило его энергию:
– Ну же, Дон! Долтон, давай!
Долтон наклонился и сделал очередной выдох, но надежды в его глазах не было. Зик окликнул Тэйлора и тронул за плечо. Тот стряхнул его руку, продолжая нажимать Дону на грудь.
– Я не сдаюсь! – Он посмотрел на меня. – Не сдаюсь!
Чак поднял меня с пола и прижал к себе:
– Мне очень жаль, детка.
Через несколько минут послышалась сирена. «Скорая помощь» остановилась прямо перед стеклянной дверью «Пилы», по залу забегали красные и синие отсветы. Тэйлор, Долтон и Зик уступили место врачам. Один похлопал Тэйлора по спине. Дона положили на носилки, выкатили под дождь и погрузили в машину.
Тэйлор тяжело вздохнул: ему пришлось долго работать всей верхней частью тела.
– Дон поправится? – спросил Чак.
Тэйлор сжал губы, не зная, стоит ли говорить правду.
– Не знаю, – наконец ответил он. – Пульса не было. Думаю, он умер еще до того, как упал.
Я прикрыла рот ладонью и повернулась к Чаку. Он обнял меня своими ручищами. Ко мне прикоснулись еще чьи-то руки, только я не поняла чьи. Мое тело обмякло, колени подогнулись, но Чак без труда меня поддержал. Федра окликнула его с отчаянием в голосе.
– Иди наверх, дорогая, – сказал Чак мне в ухо.
– Я обслужу твои столики, – пообещала Федра.
Ответить я ничего не смогла. Только вытерла нос тыльной стороной руки и покачала головой. Тэйлор бросил Долтону ключи от своего грузовика:
– Поезжайте, ребята. Федра, я бы хотел взять мой заказ с собой.
– Принесу, как только будет готово.
Тэйлор забрал меня из рук Чака и повел вверх по лестнице. Как только мы сообразили, что открыть дверь нечем, Федра догнала нас: в одной руке она держала тарелку, а в другой – одноразовый стакан с крышкой и ключи.
– Вы замечательная женщина, – сказал Тэйлор.
Когда она отперла мою квартирку, он ввел меня внутрь и сел вместе со мной на диван. Федра поставила еду на кофейный столик. Ключи положила там же.
– Дать тебе одеяло, детка? – спросила она, наклонившись и дотронувшись до моего колена.
Машина «скорой помощи» сорвалась с места и под вой сирены полетела к ближайшей больнице, увозя моего друга.
– Я должна была поехать с ним, – сказала я, поднимая испуганные глаза. – Кто-то должен быть рядом. Он же совсем один. Те врачи ему чужие. Нужен кто-то, кого он знает.
– Чак позвонит Мишель, – сказала Федра, протягивая ко мне руку, – и она приедет в больницу. Давай достану тебе одеяло.
Я покачала головой, но хозяйка все равно полезла в кладовку и извлекла оттуда старенькое светло-голубое одеяльце с потертой атласной каемкой. Развернула его, встряхнула и укрыла меня до самого подбородка.
– Сейчас принесу чаю. Тэйлор, тебе что-нибудь нужно?
– Ничего. – Он покачал головой, обнимая меня. – Я с ней побуду.
– Хорошо.
