На двери висела табличка «Закрыто», но внутри виднелся слабый свет. Я постучала, Данте открыл. Он был в джинсах и тенниске, словно не ложился, но, судя по всклокоченным волосам, я и впрямь подняла его с постели.
— Извини, — сказала я. — Наверно, надо было все-таки дождаться утра.
— Поздно извиняться. Заходи.
Он провел меня через заднюю дверь. За ней оказалась большая комната — сочетание гостиной, кабинета, продовольственного склада и… рабочей мастерской.
— Эрик правду сказал. — С этими словами я подошла к полкам, заставленным кувшинами и банками с травами и какими-то неизвестными жидкостями. — Ты маг. — Немного подумав, добавила: — Или выдаешь себя за мага.
— Никакой мне веры. Обидно. — Он показал на кресло-мешок и кушетку с пледовой обивкой. — Выбирай, если в постель не хочешь.
Я села на кушетку.
— Да нет, я не то чтобы не верю… просто видела пока одно жульничество. Эрик-то явно за дело тебя не любит и никогда меня к тебе не послал бы, если бы ты ничего не умел.
— Интересная логика. Может, он меня не любит, потому что я обаятельный.
Он зевнул еще раз, протер глаза. И я заметила на сгибе локтя следы уколов, которых раньше под длинным рукавом видно не было.
— А может, за пороки?
Данте проследил за моим взглядом. И пожал плечами.
— Нет, у Эрика причины посерьезней, чем какие-то разовые приходы.
— Опыт мне подсказывает, что не такие уж и разовые.
— Ты пришла меня воспитывать, суккуб?
— Нет, — признала я.
Ни времени, ни желания это делать у меня не было.
— Я слышала голос сегодня вечером.
— Я тоже. Он разбудил меня звонком.
— Данте!
Я торопливо рассказала, что со мной произошло.
Он выслушал с неизменной насмешливой ухмылкой, но в глазах появилась озабоченность.
— Хм. Интересно. Чудовище высунуло голову.
— И что это, по-твоему, значит?
— Понятия не имею. Мы же не знаем, кто это. Могу предположить только, что оно по какой-то причине потеряло терпение. Раньше скрывалось весьма успешно… если не считать воровства энергии, конечно. — Данте улыбнулся. — Оно сейчас не здесь, случайно, не требует, чтобы ты на меня набросилась?
— Извини.
— Не за что. Видать, не такая я жирная добыча, как семисотдолларовый ухажер. Твой хищник не дурак.
Я вздрогнула. Пугала сама мысль о хищнике. И вид у меня, должно быть, сделался несчастный, потому что Данте тоже посмотрел на меня с испугом.
— Помоги мне, пожалуйста, — сказала я. — Да, пока мы ничего не знаем… и я боюсь. Боюсь, что чудовище вернется, поэтому с мужчинами быть не могу. Даже спать боюсь.
Серые глаза уставились на меня изучающе, и в них, к моему изумлению, появилось сочувствие. Лицо смягчилось.
— Суккуб… сегодня можешь спать спокойно. Энергии нет, значит, тебе ничто не угрожает. Одного поцелуя наверняка было маловато.
— Но… мне же все равно придется когда-нибудь взять энергию… и Джерома нету, чтобы ему рассказать…
— Что ж, я могу, наверное, сделать какой-нибудь амулет. Защиту от этой твари.
— Вправду можешь? — Я изо всех сил пыталась скрыть скепсис, но не удалось.
Данте снова скривился.
— Не хочешь, так и…
— Хочу! Прости. Сама не знаю, что говорю. Прошу о помощи и тут же сомневаюсь…
— Да я уже понял, что доверия тебе не внушаю.
— Я приму любую помощь, — сказала я честно.
Он встал, потянулся. Подошел к полкам и принялся разглядывать банки и кувшины.
— Примешь ли? Тебе может не понравиться то, что я должен сделать для изготовления амулета. Он тебе точно нужен?
Я вспомнила голос, жажду неведомого существа.
— Очень. Если только это будет не ожерелье из козлиных кишок, думаю, договоримся.
Он все еще задумчиво смотрел на полки. Потом сказал:
— Потребуется время, боюсь. Знай я, с кем мы имеем дело, было бы легче. А так придется мастерить защиту от всего сразу. Такие амулеты — широкого спектра — самые сложные.
— Значит, сегодня… не получится?
Он повернулся ко мне.
— Сегодня ты в безопасности, забыла? Если хочешь, на всякий случай ночуй здесь. Я спать не буду, покараулю тебя.
Я невольно улыбнулась.
— Как я Кейлу…
— Кого?
— Племянницу моего друга. — Мне снова вспомнился наш странный разговор. — Она сказала кое-что забавное. Не знаю, детские фантазии это… или у девочки, возможно, дар медиума.
— У детей между ними тонкая грань, — заметил он. — Если дар и есть, в школе его быстро выбьют. И что она сказала?
— Что я «волшебница». И что в воздухе летают чудовища, которые проникают в сны.
Он промолчал, и меня вдруг осенило:
— Думаешь, она могла бы помочь?
Но Данте покачал головой.
— Нет. Даже если она медиум, то слишком еще мала и неопытна, чтобы знать, что именно из ее видений может оказаться полезным.
— Но она может почувствовать того, кто меня преследует.
— Да. Имея дар, девочка должна быть восприимчива к аномалиям мира духов и магии.
Интересно… малышка Кейла, возможно, будет когда-нибудь обладать огромной духовной силой.
— Что бы ты посоветовал?
— Кому?
— Ей, например. Чтобы развить дар и не дать школе его выбить.
— Что бы я посоветовал? — Он резко рассмеялся. — Дать выбить. Окажешь ей услугу.
Некоторое время я сидела молча, глядя под ноги. Потом подняла взгляд на него и спросила:
— Почему ты несчастлив?
— Я несчастлив? Имею деньги, ничего не делая…
Я обвела жестом комнату.
— Все об этом говорит. Твое поведение. Следы уколов на руках. Пивные бутылки в углу. То, что ты притворяешься недовольным, а на самом деле рад меня видеть и готов помогать.
— Страдальцы друг к другу тянутся. Ты тоже не особо счастлива.
— Меня в моей жизни все устраивает, — возразила я.
— Ну и живи ею в таком случае и дай мне поспать. — Он демонстративно подошел к двери, распахнул ее. — Когда сделаю амулет, привезу.
Я хотела ответить какой-нибудь колкостью, но передумала. Вид у него и впрямь был усталый. К тому же я знала, что не ошиблась. Данте Мориарти был очень несчастлив и скрывал это при помощи цинизма и наркотиков. Что же мучило его… что омрачало душу?
