Во время обычной службы волкодавы приезжали на базу на собственном транспорте. Сейчас, когда шла усиленная предоперационная подготовка и ночевали они на территории базы, машины стояли здесь же, под охраной, хотя и под открытым небом. На своем транспорте добраться до дома было не сложно. Тем более что на другом конце Москвы никто не жил, и стоять в автомобильных пробках при пересечении города необходимости ни у кого не было.
Волкодавы ушли торопливо, желая сэкономить время. Величко остался стоять на прежнем месте. Судя по глазам, он уже понимал, о чем его сейчас попросит командир.
– Ты понимаешь, почему я не спешу домой? – поинтересовался Лесничий.
– Ты туда позвонил. Испытания проводить надо.
– Ты можешь этим заняться?
– Вполне могу. У моей половины характер далеко не золотой. Чем меньше она меня видит, тем счастливее себя чувствует. Только обрадуется, что проститься не заеду. Позвоню дочери, а она матери все передаст. С девчонкой у меня особые отношения. Она меня ценит. У Кравченко дочь мечтает командиром танка стать, а моя думает в военное училище поступать. В девятом классе учится, а уже парней-десятиклассников запросто лупит. Моя школа, сам натаскивал! У нее еще и учитель физкультуры подходящий. Он у меня солдатом служил, когда я взводом командовал. Ее поддерживает. Ладно, с дочерью я сейчас поговорю. А что с Виктором Юрьевичем? Он согласен? – осведомился Величко.
– Здесь я даже не сомневаюсь. У него дома казарменный порядок и полное понимание ситуации со стороны жены и, разумеется, сыновей. Как командир скажет, так и будет. Возражений не последует. Это не раз проверено.
– Хорошие отношения, – сделал вывод Величко. – Многие мужики ой как позавидовали бы таким.
– Их еще заслужить надо, – подвел черту разговору командир группы. – У Виктора Юрьевича жена вместе с ним служила. Связисткой в батальоне была. Она на сто процентов в нем уверена. Считает мужа самым надежным человеком на свете. Драться, кстати, умеет ничуть не хуже тебя. Теперь пойдем. Давай-ка мы с тобой разыщем этого эпического героя.
Глава 10
Они сразу направились к гаражу, куда Иващенко должен был подогнать «Нерехту». Но в боксе, где стоял танк-робот «Уран-9», Виктора Юрьевича еще не было.
Лесничий остался дожидаться бывшего старшего лейтенанта. Он отослал Величко переодеться и посоветовал по дороге позвонить дочери. Командир сам не любил разговаривать с женой на людях и понимал, что другим тоже может не нравиться, когда кто-то слушает их частные разговоры. Вот и выходит, что по дороге общаться легче.
Величко немедленно унес ноги. Он вообще был любитель все делать быстро и редко ходил нормальным шагом, предпочитал скорый или вообще пробежку.
Как только Величко скрылся за одним углом, из-за другого сразу же выехала «Нерехта». Причем почему-то совершенно беззвучно, хотя Лесничий ждал сначала появления шума и только потом – боевого робота.
Дорога была грунтовая. Начальство уже давно собиралось заасфальтировать или забетонировать ее, но средств на это постоянно не хватало.
Сергей Ильич видел движение «Нерехты», когда она выезжала из кузова грузовика на деревянную эстакаду перед складом. Сам этот кузов был дощатым, но покрытым понизу металлическим листом. Эстакаду из толстого деревянного бруса тоже застилали листы металла. Они дребезжали под траками гусениц.
Шума мотора и тогда не было слышно. А сейчас движение, особенно в сравнении с роботом-танком «Уран-9», вообще казалось беззвучным.
Виктор Юрьевич Иващенко шел позади робота, держа перед собой тот самый большой ноутбук. Впрочем, в его руках этот девайс не казался таким громоздким и тяжелым, каким он мог бы выглядеть, например, на фоне того же Сергея Ильича.
Курс Иващенко, видимо, проложил заранее, и сейчас «Нерехта» передвигалась сама, без постоянного управления. Робот ехал прямо, как ему и было приказано. Но перед гаражом Виктор Юрьевич заставил его развернуться и остановиться у ворот. Они были секционные, автоматические и открылись при нажатии кнопки на брелоке. Робот заехал внутрь.
Иващенко бросил взгляд на командира и вместе с солдатом комендантской роты, который шел за ним, принялся разгружать платформу с высокими бортами. Там было много приборов, упакованных в ящики. Они вынимали их оттуда осторожно, чтобы ничего не повредить.
Сергей Ильич подошел ближе.
– По глазам, командир, вижу, что ты с новостями, – проговорил Иващенко.
– Да. Есть новости разного уровня. Я считаю их все хорошими, хотя на вкус и цвет, сам понимаешь…
– Выкладывай по порядку.
– Иващенко-мелкий с нами, скорее всего, не летит. Я считаю, что это правильно.
– Позволю себе не согласиться, – возразил Виктор Юрьевич. – А вдруг там тоже бильярд найдется? С кем я играть буду?
– Вторая новость такая. Ты сейчас имеешь право все дела бросить и на четыре часа… – Лесничий посмотрел на часы. – Нет, уже только на три часа сорок пять минут отправиться домой. Но к двадцати четырем ноль-ноль должен быть в кабинете полковника, как и все прочие наши люди.
– Эта новость лучше. Суть ее я вполне понимаю, но домой сейчас отправиться никак не могу. Я никакое дело на половине никогда не бросаю, тем более что тут такая конкретика появилась. Вылетаем, значит?
– Вылетаем.
– Когда?
– Как только, так сразу.
– Понятно. Тогда я и по первому вопросу с тобой соглашусь. Обучение пройти не успеем. А с одним пилотом в группе работать сложно. Для проведения полноценной боевой операции необходима подмена. Взлететь-то я, предположим, сумею, а вот посадку совершить мне будет куда сложнее. Смогу только жесткую…
– Точно так же, как я на вертолете. Дважды сдавал на лицензию. Взлетал и летал нормально. Даже стрелял не так уж и плохо. А на посадке две машины покалечил. Шасси на обеих пришлось полностью менять. Весь механизм.
– Еще есть новости?
– Ночью доставят вторую «Нерехту» вместе с инструкторами по сборке.
– К ночи я и сам научусь. Еще что?
– Еще одна новость идет сюда, как я думаю. Переодеться и позвонить домой наш боевой товарищ уже успел. Скоро из-за угла выйдет.
Тут и в самом деле невдалеке появился снайпер Величко со своей винтовкой «Орсис Т-5000».
– Самую приятную новость ты, командир, как и полагается, напоследок припас. Не поехал, значит, Емельян Герасимович домой. Ну и правильно. Не заслужила его жена, чтобы он с ней прощался.
– Не нам решать, что она заслужила, а что нет. Хотя сам он говорит, что характер у нее далеко не золотой. А что там случилось? Я не в курсе.
– Не рассказывал Величко?
– Не рассказывал.
– Мне тоже не рассказывал. Я знаю только потому, что мы в одном дворе живем, дома один против другого стоят, люди между собой общаются. В прошлую командировку жена его хахаля домой привела. А там дочь была. Милая девочка этому донжуану нос с челюстью сломала и плавающие ребра с двух сторон. Да еще и оба глаза подкрасила. Папа научил бить правильно. Мужика с болевым шоком на «Скорой» увезли. Он тоже, кстати, из их дома, из нашего двора. Бывший капитан милиции Каримов. Когда милицию в полицию трансформировали, он по какой-то причине от аттестации отказался. Были, видимо, за ним серьезные грешки. Люди говорили, что на руку нечист. Я видел его уже после возвращения. Ходит с открытым ртом, гипс вокруг шеи, согнутый весь, дышать из-за ребер толком не может. Хотел, говорят, в суд на девочку подавать, да боится, что его обсмеют. Мне жена рассказывала. Она с ним разговаривала и обещала еще ему сама добавить. Чтобы смеху было больше. Сначала девочка, потом женщина. А моя дорогуша его посерьезнее отделает. Он, кажется, притих и про суд забыл. Сначала, сгоряча, в больнице «Скорой помощи», куда ментов вызвали, накатал заяву, потом забрал ее сам, без подсказки. А нашему Емельяну с ментами связываться тоже не с руки. Засветиться может. Вдобавок у меня есть опасения, что жена его разболтала что-то хахалю своему. Хотя бы настоящую фамилию мужа сообщила. Он несколько раз ворчал в разговорах с соседями, что у него на эту семейку есть управа. Я уж присматриваюсь. Если что, потребуется оперативное вмешательство. Тогда дело перестанет быть личным и станет общим, нашим. Хотя Величко может и сам справиться. Только лучше было бы, чтобы у него железное алиби присутствовало. Например, нахождение в Сирии в какой-то конкретный момент. Сможешь обеспечить, командир?
