До места волкодавы добрались без всяких происшествий. Командир сирийского взвода встретил их у ворот, ведущих во двор, и распахнул одну створку. Он не разговаривал по-русски, но нисколько не удивился появлению соотечественников. Видимо, накиб Марон уже позвонил ему и рассказал о них.
Взводный что-то сказал недавним пленникам и отослал их в дом, где располагалось только одно отделение. Куда этот молодой офицер спрятал еще два, было загадкой, решить которую Лесничий почему-то не стремился.
Ему осталось только дождаться возвращения сирийских спецназовцев. Но они, кажется, не спешили.
Сергей Ильич уже подумывал снова позвонить Марону, когда из соседнего двора через забор один за другим стали перепрыгивать солдаты роты спецназа. А потом показался и ее командир.
– Середжетдин! – сразу обратился к Лесничему накиб.
Он, видимо, твердо решил не запоминать имя и отчество своего боевого товарища, сложные для произношения араба.
– Мы, как я уже сказал тебе, захватили Джонстона. Но самое важное даже не это. Я пообещал жителям той деревни, в которой находятся склады, провести их через линию фронта. После этого мы можем там все разбомбить. Мы вскрыли несколько модулей склада. В одном, самом маленьком, нашли большой запас «Стингеров». Нам они не нужны, поскольку мы против авиации не воюем. У бандитов ее просто нет. Но четыре штуки мы все же взяли с собой. В двух других складах мины и снаряды для гаубиц. Там же содержатся отдельные боеголовки, маркированные ярким синим цветом. Мы захватили с собой по одной для мины и снаряда. Не волнуйся, мои люди несут их с особой осторожностью. Это все и полковника Джонстона я сейчас отправлю через подземную галерею на нашу сторону. Потом нам с тобой предстоит занять оборону и держать коридор, пока мирные жители будут проходить через него.
Лесничий не удивился задаче, которую озвучил сейчас накиб Марон. Вывести мирных жителей из опасной деревни! Да сам Сергей Ильич, окажись он на месте Марона, тоже поставил бы перед собой эту цель.
– Когда жители пойдут?
– Я дал им сорок минут на сборы. Двадцать уже прошло. Это в основном женщины и дети. Они будут здесь примерно через час.
– Ты сам почему появился из соседнего двора?
– Эту сторону деревни зачищал. Мы по всем дворам прошли.
– А другую сторону?
– Мой командир взвода должен был отправить туда два отделения.
– Он их отправил.
– Значит, бойцы скоро вернутся. Если у бандитов охрана везде поставлена, как было здесь, то сложностей возникнуть не должно.
Сергей Ильич задумался на несколько секунд, потом привычным движением поправил микрофон и позвал:
– Иващенко!..
– Слушаю, командир.
– Твоя «Нерехта» прибыла?
– На подходе.
– У вас что нового?
– Еще две группы из-под земли выходили. Три человека и пять. Положили всех. Без единого выстрела!
– У Кравченко как дела?
– Сидит рядом со мной, скучает.
– Его «Нерехта» в боевом состоянии?
– Была, по крайней мере, когда мы выходили. Не думаю, что кто-то ее на сувениры разобрал. Там часовой. Его тоже придется рвать на те же сувениры. В довесок.
– А если серьезно?..
– Ленту сменить не мешало бы. Половина боезапаса уже израсходована. На моем пулемете тоже. Собирать?
– Собирай. Давно последние землекопы выходили?
– Сразу после первых. Сейчас все дружно скучаем.
– Скука отменяется. Подзови командира взвода и дай ему свой шлем на пару минут. С ним накиб поговорит.
Марон вопросительно поднял брови.
– Твой командир взвода, который на нейтральной полосе сидит. Тринадцать человек они обезвредили. Больше никто из-под земли не выходит и, скорее всего, уже не выйдет. Зови взвод сюда. Бегом. Это хорошая поддержка. Сразу определи им позицию, – проговорил Сергей Ильич и передал свой шлем Таиру Марону.
Тот надел его, услышал своего командира взвода, сначала что-то спросил, потом начал отдавать короткие четкие приказы. Накиб уложился в минуту и вернул шлем Лесничему.
– Бегут со всех ног, – сказал он и осведомился: – Что с роботами?
– Иващенко!
– Слушаю, командир. Взвод сорвался с места и бегом полетел к вам.
– Это хорошо. Ты направь свою «Нерехту» во двор на полной скорости. Сам с Кравченко туда беги. Передай пленников охране. Вдвоем быстро ставите боевой модуль. Перемените ленты и вместе с роботами дуйте сюда. Не исключено, что нам предстоит долгий и тяжелый бой.
– А вот и полковника несут, – сообщил Марон. – Слышишь, как он права качает?
На улице показались несколько спецназовцев. Видимо, эти парни поочередно несли на спине полковника Джонстона.
– Я хочу поговорить с ним. Надеюсь, после этого притихнет, – сказал Лесничий.
Накиб вышел за ворота, поднял руку и дал какую-то громкую команду. Его люди поднесли Хорхе Джонстона ближе и без всякой жалости швырнули на жесткую землю у ног своего командира.
– Американское правительство не бросает своих граждан в беде. Будьте готовы отвечать! – сказал Джонстон-младший, который даже лежа старался гордо держать свою голову.
Лесничий заговорил по-английски:
– США никогда не пытались силой вытащить своих граждан, обвиненных в уголовных преступлениях. Да это и невозможно.
– Какие еще уголовные преступления? – презрительно спросил полковник. – И кто вы вообще такой? Вы же не сириец…
– Я человек, который прибыл сюда, чтобы задержать вас сразу по нескольким поводам. Вы обвиняетесь в хищении контейнеров с химическим оружием, хранившихся на судне «Кейп Рэй». Соединенные Штаты заявляют, что вы, человек, недавно принявший ислам, тайно вступили в ряды ИГИЛ и по заказу лидеров этой террористической структуры похитили несколько контейнеров, подлежащих уничтожению. За это в самих Соединенных Штатах вам грозит смертная казнь. В Германии и в Норвегии вам предъявлены обвинения в убийстве. В этих странах вас ищут, чтобы обеспечить вам пожизненное заключение. И наконец, в той же Сирии, где вы сейчас находитесь, вам будет предъявлено обвинение в финансовых махинациях. Вы пользовались чужой банковской карточкой, по сути дела, грабили господина Николса Папандопулоса. Здесь вам грозит до пяти лет тюремного заключения. Я даю вам право выбора. В какой стране вы предпочитаете быть судимым?
Полковник сел на земле. Но встать на связанные ноги ему не хватило сил и ловкости.
– Ладно, – сказал он зло. – Сдавайте меня сирийским властям. Только гражданским. С другими я просто не буду иметь никакого дела.
Лесничий явно поторопился сообщить Иващенко относительно долгого боя. Он понял это, когда увидел в бинокль приближение бегущей толпы – немногим более сотни взрослых людей, мужчин и женщин, стариков и старух. Примерно столько же детей.
