Махмуд подошел к столу, стал разглядывать ножи, затем поочередно брать их в руку.
– Наверное, этот подойдет, – неуверенно сказал он, держа в руке длинный нож с костяной ручкой.
– Молодец, ты правильно выбрал нож, – похвалил его Максим. – Обратите внимание на форму ножа. Нож для метания должен иметь три обязательных характеристики: хороший вес, центр тяжести посредине и зауженная форма лезвия на конце. А теперь будем метать ножи.
Максим взял несколько ножей, встал напротив деревянного щита и поочередно метнул их точно в середину мишени.
– А теперь метаем по очереди. – Он предоставил ученикам возможность потренироваться в новом для них виде боевого искусства.
– Максимус, – жестом позвал к себе учителя Саиф. Максим подошел к нему. – Я хотел бы посмотреть, как они дерутся голыми руками. Ты учил их этому?
– Да, Саиф, я показывал им некоторые приемы. Но они еще не готовы для настоящего боя. Они слишком малы для этого. Могут быть травмы.
– Настоящий воин не должен бояться ранений. Выбери одного мальчика для боя на твое усмотрение, а я выберу ему противника.
– Хорошо, Саиф. – Максим согласно кивнул и отошел от гостя.
Он выбрал для боя способного Абделя. Саиф долго рассматривал подростков, наконец ткнул пальцем в сторону Ибрагима, который был на голову выше Абделя:
– Будет драться этот.
Максим объяснил мальчикам условия поединка:
– Проигравшим считается тот, кто не сможет продолжать бой и кто попросит пощады у противника. Пожалуйста, будьте внимательны и относитесь друг к другу уважительно. Понятно?
– Да, Мударрес, – дружно ответили оба подростка.
Противники встали друг против друга. Все остальные подростки окружили их, затаили дыхание в ожидании предстоящего зрелища.
– Начали! – крикнул Максим.
Первым напал Ибрагим. Он сыпал на Абделя сильные, но неточные удары. Абдель вовремя уходил в сторону, ставил блоки, наносил ответные удары. Бой с обеих сторон выглядел равным. Наконец подростки сцепились и упали на землю, перекатывались, не разжимая объятий. Оба вошли в азарт и отчаянно пыхтели. Более ловкий Абдель сумел зажать руку Ибрагима между ног и, получив преимущество – две руки против одной, – стал дубасить противника по голове.
– А-а-а! – завопил Ибрагим, на землю полилась первая кровь.
– Стоп! – Максим прекратил бой, оттащил разгоряченного Абделя от поверженного противника, помог Ибрагиму подняться. – А теперь, – он обратился к зрителям, – подумайте и скажите, в чем была ошибка Ибрагима.
Максим подошел к Саифу. Лицо главаря непроницаемо.
– Продолжай обучение в том же духе, – тихо произнес он Максиму, – скажи, что тебе еще нужно для занятий.
– Саиф, я хотел бы показать ученикам фильмы о гладиаторах Древнего Рима.
– Хорошо, мы достанем такие фильмы, – Саиф поднялся. – Пошли, Хасан.
На выходе со двора Хасан повернулся и удовлетворенно кивнул Максиму.
Глава 15
Конференц-зал был забит до отказа. Собралась вся журналистская братия: корреспонденты ведущих немецких газет, представители центральных каналов – ARD, ZDF – и даже невесть откуда взявшийся корреспондент «Би-би-си». Тема для пресс-конференции неординарная – возвращение из плена «Аль-Каиды» немецкой корреспондентки.
Ингрид сидела в служебной комнате, визажист подправлял ей прическу и светлыми тенями наводил марафет вокруг глаз. Сидеть перед телекамерой, когда на тебя смотрят миллионы телезрителей, для нее, в общем-то, дело привычное. Но сейчас она волновалась. Ее била какая-то внутренняя дрожь. Ушлый Уве, ее коллега в бригаде вечерних новостей, видел это и как мог ее успокаивал: «Да все будет нормально, Ингрид, ты, главное, не растекайся в деталях. Акцент делай на кровожадность бандитов и национальный колорит. Публике это нравится…»
Если честно, Ингрид не планировала привлекать к себе всеобщее внимание и рассказывать на всю страну о тех приключениях, которые она недавно испытала и которые хотела бы забыть, как дурной сон. Но руководство телеканала решило провести это мероприятие с помпой. Понятно: рейтинг телеканала. Кроме того, директор прозрачно намекнул: мы столько вложили денег и усилий, чтобы тебя вызволить… Что ж, надо отрабатывать.
Идлиб, Газиантеп, Измир, Афины – по этому маршруту Ингрид, как контрабандный товар, переправляли какие-то подозрительные люди. Один раз ее перевозили в грузовике среди бочек с нефтью, забросав пленницу ветошью. По дороге в Измир ее везли в группе девушек, предназначенных для работы в борделе. Вот в этой поездке ей было действительно страшно. Но по приезде в Измир страшноватый абрек, сопровождавший ее, пошептался с приемщиком девушек, заплатил ему какую-то сумму и отделил Ингрид от несчастных путан. Облегченно она вздохнула только тогда, когда летела в самолете рейсом Афины – Берлин.
– Ну, что, готова? Публика ждет! – Уве влетел в комнату, возбужденно потирая ладони. – Ингрид, вперед! Это твой звездный час!
– Пошел ты к черту, Уве, – вяло огрызнулась Ингрид.
Когда они вошли в зал, в глаза девушке ударил свет юпитеров, раздались жидкие хлопки, защелкали фотоаппараты. Ингрид окинула зал прищуренным взглядом, села за стол и сложила руки, как примерная ученица на школьном уроке.
– Дамы и господа, – Уве торжественно обратился к присутствующим, – наша коллега Ингрид Шультц недавно вернулась из Сирии, где она встречалась с представителями противоборствующих сторон. Там, в этой объятой пожаром войны стране, она увидела много интересного, пережила увлекательные приключения, впечатлениями от которых она любезно согласилась с нами поделиться. Сейчас вы услышите удивительный рассказ сотрудника канала «Дойче велле», потом вы сможете задать интересующие вас вопросы по теме. Прошу, Ингрид. – Уве, довольный собой, сел рядом с героиней вечера.
– Уважаемые коллеги, – Ингрид придвинулась ближе к микрофонам, – я хотела бы рассказать вам о том, какой я видела реальную войну, передать вам тот ужас, который я испытала. Объяснить вам, что такое быть в плену у бандитов, которые даже не знают о существовании каких-то конвенций в отношении военнопленных. – Ее голос звучал глуховато и монотонно. – Это мои личные впечатления, без каких-либо политических оценок и глубоких выводов. Поэтому прошу не использовать мой рассказ как платформу для построения политических концепций и не делать из него пропагандистское шоу.
Ингрид начала рассказывать о том, как она по командировочному заданию прилетела в Сирию, каковы были первые впечатления об этой стране, как она общалась с русскими журналистами, как попала в плен и какие унижения она там пережила, как ей удалось вернуться на родину. Старалась говорить кратко, «не растекаясь» в деталях, но рассказ все равно получился большой, минут на сорок. Все присутствующие внимательно слушали, фотографировали, записывали рассказ на телефоны, судорожно делали пометки в блокнотах.
